Охота на волков - Сергей Соболев

Столь перспективный проект был разработан и, по существу, уже воплощен в жизнь двумя людьми, и оба они являлись не только незаурядными организаторами, но и блестящими аналитиками.

Один из них теперь занимал должность главы правительства и находился в одном шаге от цели. Второй же занял – не без настойчивых увещеваний первого – освободившееся кресло в апартаментах на Старой площади.

Помещение, в которое они прошли через «шлюз», миновав короткий коридор, напоминало одновременно небольшой просмотровый зал и зал для заседаний. Три стены помещения занимали внушительных размеров электронные жидкокристаллические экраны, посередине же зала находился овальной формы стол с расставленными вокруг него креслами, пустующими в данный момент.

Отсюда, из «бункера» СЦСБ, в случае возникновения какого-нибудь ЧП можно не только следить за развитием ситуации в том или ином регионе страны, но и отчасти повлиять на ситуацию. Еще большими техническими возможностями располагает президентский Ситуационный центр, оборудованный в Кремле, но здесь – и это было хорошо известно премьеру – находился более квалифицированный персонал.

К тому же порой возникала необходимость провести конфиденциальные встречи с нужными людьми, посекретничать, а Белый дом для подобных переговоров – не самое удобное место. Здесь же, на своей, так сказать, вотчине, премьер мог безбоязненно встречаться с кем угодно и обсуждать какие угодно вопросы, не опасаясь притом утечки конфиденциальной информации.

Личный помощник премьера остался дожидаться в Операционном зале, а двое из визитеров, кивнув на ходу «режиссеру», восседавшему за пультом рабочего терминала, скрылись за одной из дверей.

Кабинет, в котором они уединились, представлял собой несколько уменьшенную копию апартаментов секретаря СБ, расположенных на поверхности. Оба уселись в кресла, и премьер сразу приступил к делу:

– Виктор Константинович, я внимательно прочел вашу докладную. Вы обрисовали по Чечне довольно тревожную картину. Кстати, кто помогал вам составить докладную?

– Наши аналитики, Игорь Борисович Мануилов и двое ведущих сотрудников Информационного управления.

– Это те, что входили ранее в состав группы «Мерлон»?

– Да. Причем они были там на первых ролях.

Премьер придвинул к себе кожаную папку, которую принес с собой, но раскрывать ее пока не стал. Он ненадолго задумался. Виктор Константинович – чрезвычайно способный человек. И от него при нынешнем раскладе будет зависеть многое. А в таких случаях люди, наделенные большой властью, ведут себя очень по-разному. Поэтому не хотелось бы сейчас думать о том, что Эм, так его прозвали сотрудники ГРУ, способен на предательство.

– Очень много взаимных обвинений, – проговорил наконец премьер. – У меня давно уже возникло ощущение, что дела на Кавказе складываются не лучшим образом.

– Владимир Владимирович, есть такой действенный инструмент, как кадровая политика.

Премьер пожал плечами – он пока что не хотел раскрывать все свои карты. И не собирался информировать Эма о результатах переговоров с Семьей. Проблема же заключалась в том, что на кадровые перемещения в силовых структурах наложен мораторий. Месяца через три или четыре он волен будет перетасовать колоду по своему усмотрению, но сейчас такой возможности не имелось.

Снять одного или двух генералов не проблема. Но это ничего не решит. А значит, нет пока смысла начинать зачистку.

– Коней на переправе не меняют, – сказал премьер, будучи уверенным, что собеседник поймет его правильно. – Я сейчас жалею, что не взял вас с собой на коллегию МВД… С вашими бывшими коллегами на Арбатской у меня тоже состоялся непростой разговор. Чтобы вы были в курсе гм… взаимных обид и претензий, я вкратце перескажу вам самое существенное…

Виктор Константинович, не теряя нить разговора и четко фиксируя в памяти все сказанное премьером, думал все же о своем.

То, о чем он сейчас размышлял, было напрямую связано с личностью человека, сидевшего в кресле напротив. Очень важно понять не только то, что В.В.П. намерен делать на Северном Кавказе, но и другое, еще более важное: какие перемены ждут страну?

Благо появилась пища для размышлений.

Так, например, на недавнем совещании по ТЭКу, где руководство «Газпрома», по обыкновению, попыталось скостить объемы поставок газа на внутренний рынок, В.В.П. совершенно спокойно заметил: «Очень хорошо. Тогда армия выйдет на трубопроводы, ФСБ берет под контроль перегонные станции, руководство «Газпрома» арестовываем…» После этой двусмысленной шутки у некоторых довольно влиятельных персон долго сохранялся бледный вид.

Когда на стол премьеру лег проект постановления правительства, завизированный двумя вице-премьерами, в котором шла речь о переплавке «устаревшего» военного имущества, В.В.П. наложил на подсунутый ему документ красноречивую резолюцию: «Это саботаж. Я вас самих в переплавку отправлю!» Случай этот, ставший достоянием гласности, заставил крепко задуматься многих обитателей коридоров власти.

Как только нефтяные компании попытались с приближением зимы саботировать поставки мазута для электростанций и котельных – во многом повторилась ситуация с «Газпромом», – председатель правительства, вместо того чтобы со своими замами и министрами часами корпеть над «разнарядкой», проводить многочасовые совещания, упрашивать, заклинать, взывать к совести приподнявшихся на нефти барыг – именно так поступали все его предшественники, – распорядился «временно» поднять пошлины на экспорт нефтепродуктов. Стоило раз-другой щелкнуть этим кнутом, инструментом, кстати, вполне рыночного свойства, и все, кого это касалось, стали более покладистыми, согласились, хотя и стиснув зубы, «войти в положение».

И еще. Всякого рода прощелыги, призванные лоббировать во властных структурах интересы отечественных магнатов, вдруг повсюду стали натыкаться на невидимую стену. На дверях многих кабинетов в госучреждениях поменялись именные таблички. Добрейшие, понятливые, милые сердцу коррупционеры, с кем было так приятно и взаимовыгодно сотрудничать во времена Степаныча, Мальчиша и Пожарника, в озабоченности паковали вещички, а многие уже покинули насиженные места. Их кресла теперь занимали довольно молодые еще люди, предпочитающие неброский деловой стиль в одежде, немногословные и неулыбчивые, – говорили, что среднее и руководящее звено управленцев пополняется кадрами из столичного и питерского УФСБ, других спецслужб, перспективными кадрами МИДа, оборонки и некоторых институтов.

Ногой, как прежде, не получалось – приходилось стучаться в нужную дверь, точно простому смертному. Но это еще полбеды. Новички, как выяснилось, совершенно не владели новорусским диалектом. Такие ласкающие слух слова, как «льготный кредит», «сумма отката» и «оффшорная зона», почему-то не вызывали у них душевного трепета. А попытки проявить настойчивость, как правило, заканчивались тем, что лоббиста посылали… на Колыму, на Чукотку, на Северный Урал, в Удмуртию или в другие столь же отдаленные места, где, собственно, и зарыты в недрах большие деньги. Очень вежливо, надо сказать, посылали, на первых порах ограничиваясь советом развивать собственное производство: «В казне денег для вас нет, господин такой-то. Поэтому – свободен. Пока свободен…»