Али-Баба и сорок прогульщиков - Александр Хорт

— Потому что у меня хотят отобрать деньги, — пролепетал Женька.

— Какие деньги?

— Чаевые. Которые бабушка дала мне на чай.

— Грабёж средь бела дня — это форменное безобразие, — сурово сказала женщина с сумкой. Не бойся, мальчик. Сейчас мы вместе дадим гангстерше достойный отпор.

В это время к ним подбежала кассирша из магазина и, запыхавшись, сказала:

— До чего же ты рассеянный покупатель — забыл товар да ещё не слышишь, что тебя зовут. Представляешь, как тебя встретят дома?

Она протянула Женьке коробку чаю, которую он, увлёкшись пересчитыванием сдачи, оставил в магазине, повернулась и быстро зашагала обратно.

Женька покраснел и, разинув рот, смотрел ей вслед. Очнулся он лишь тогда, когда его добровольная защитница насмешливо произнесла:

— Побольше бы встречалось таких «грабителей».

Она ушла. А Женька нехотя поплёлся домой.

Когда бабушка открыла ему дверь, она первым делом спросила:

— Сдачу принёс?

— Неужели нет? — вздохнул внук.

В ночь с понедельника на вторник четверокласснику Андрюше приснилось, что у него есть волшебный портфель.

— Почему ты такой грустный? — спросил у него портфель человеческим голосом.

— Сегодня контрольная по математике, завтра — диктант, — вздохнул Андрюша. — Видишь, как тяжело приходится. Тебя бы на моё место.

— А что — я согласен. Посмотрим, кому из нас тяжелее, — неожиданно сказал портфель. И вдруг…

Вдруг Андрюша почувствовал, как его руки превратились в одну ручку, внутри появилась загадочная пустота, и глаза заблестели, словно замочки. А перед ним вместо портфеля появился мальчик, которого невозможно было отличить от него самого, — такой же вихрастый, светлоглазый, даже родинка на щеке точно такая же.

В это время зазвенел будильник. Мальчик схватил со стола учебники и начал запихивать их в портфель. Бывший Андрюша чувствовал, что трещит по всем швам, однако мальчик неутомимо продолжал засовывать в него тетради, булочку, моток проволоки, силомер, кроссовки…

В школу мальчик тащил портфель за собой на ремне, как санки. Все прохожие шарахались от него в стороны.

В классе мальчик с такой силой запихнул портфель в ящик парты, что на нём остались глубокие вмятины. Лишь один раз он вытащил его наружу, да и то лишь за тем, чтобы смеха ради стукнуть им своего соседа.

Но самое страшное началось после уроков. Выскочив на школьный двор, мальчик швырнул портфель на землю и вместе с другими ребятами принялся играть им в футбол. Они так сильно пинали его ногами, что Андрюша не выдержал боли и… проснулся.

Он взглянул на календарь и нехотя слез с кровати. Вторник. Значит, сегодня будет контрольная по математике.

Андрюша поднял с пола мятый, весь в разноцветных пятнах и трещинах портфель.

— Хорошо тебе, портфельчик, никаких забот. Тебя бы на моё мес… — начал было мальчик, но, вспомнив свой страшный сон, вовремя осёкся.

С некоторых пор Игорь Кувшинов два раза в неделю приходил в школу не только утром, но и вечером. Он записался в химический кружок.

— Кому это надо и кто это выдержит? — смеялся над ним Генка Торопин. — Мы ещё химию не проходим, а ты уже на неё время тратишь. Что вы там колдуете по вечерам? Золото добыть хотите?

— Золото не золото, — ответил однажды Игорь на перемене, — а стыдин уже получили.

— Какой такой стыдин? — недоверчиво переспросил Генка.

— Специальная жидкость, сложная по составу. Хочешь — пойдём покажу.

Генка, конечно, захотел, и они пошли в класс. Там Игорь достал из портфеля металлический баллончик с пластмассовым штырьком наверху. Он нажал пальцем на штырёк, и оттуда с шипением выстрелила струйка не то дыма, не то пара. Сразу почувствовался приятный запах.

— Это и есть стыдин, — объяснил Игорь. — Получен впервые в мире. Когда человек врёт, его лицо сначала краснеет, потом снова становится нормальным. Ну да сам знаешь. Но, если в помещении найдётся хоть одна молекула стыдина, лицо так и останется красным навсегда.

— Из-за одной молекулы? — усомнился Генка.

— В том-то и дело.

— А сколько сейчас ты их в классе напустил?

— Тут не сосчитать. Миллионы, наверное.

— Зачем же ты это сделал?! — начал горячиться Генка. — Что теперь — на уроке сидеть в противогазе? Да?

— А чего ты вдруг испугался? Много врёшь?

Генка замялся.

— Ну врал когда-то… В детстве.

— Тогда не волнуйся. Старое враньё не в счёт. Если сейчас соврать, то опасно. А старое не считается.

— Интересно. До чего только люди не додумаются. Слушай, Вовк, дай мне на один денёк этот стыдин. Я им во дворе ребят попугаю.

— Не могу.

— Почему?

— Знаешь, как трудно получать стыдин? А вдруг ты его потеряешь.

— Чего ради я его потеряю?

— Ну не нарочно, конечно. Нечаянно. Потерял же ты книгу про шпионов.

— Какую такую книгу?

— Которую я тебе ещё в прошлом году давал читать.

— Не потерял, — выпалил Генка, и ноздри его трепыхнулись. — Она у меня дома лежит. Хочешь, я после уроков сбегаю и принесу?

— Как же ты сбегаешь, если у тебя нога болит?

— Какая такая нога? — удивился Генка.

— Не знаю какая. Может, правая, а может, левая. Я сам слышал утром, как ты отпрашивался у Геннадия Викторовича с физкультуры, потому что у тебя болит нога.

— Теперь нога у меня здоровая. Я на физкультуру пойду. А после уроков принесу тебе книгу домой.

— Как принесёшь? Ты же после уроков в кино снимаешься. За тобой со студии машину присылают.

— В каком ещё кино?

— В детском фильме. Знаю, ты говорил девчонкам, что снимаешься сейчас в главной роли.

— Да это я понарошку сказал, потому что девчонки любят артистов. Принесу я сегодня тебе книгу. Дашь стыдин?