Пропавшие в Бермудии - Алексей Слаповский

Он был без шлема, лысина его блестела на солнце. Вик, занятый едой, посматривал на нее – и вдруг над гладкой поверхностью повис фломастер, и написал быстро, четко, крупно: «Дурак».

Ричард Ричард завел глаза наверх, прислушиваясь к ощущениям, и спросил Вика:

– Что-то написал?

– Я не…

– Там написано что-нибудь?

– Слово.

– «Дурак»?

– Да. Извините.

– Обычное дело, – вздохнул Ричард Ричард, вытирая голову платком. – Удивительно однообразные у людей фантазии! Каждый, кто видит лысину, хочет на ней написать. И обязательно – «дурак». Как будто других слов нет.

Вик подумал, что некоторые другие слова еще похуже «дурака».

И немедленно на голове Ричарда Ричарда появилась черта, потом другая.

Нет! – мысленно приказал себе Вик. У меня что, совсем нет силы воли?

И две черточки исчезли.

– Лучше вообще об этом не думай, – посоветовал Ричард Ричард. – Переключись на что-нибудь. Хотя навязчивые желания, они как икота. Закон белых слонов. Слышал, наверно? Шутка такая: «Стань в угол и не думай о белых слонах». Ну и, конечно, сразу же именно о белых слонах начинаешь думать. Давай сменим тему, а то так и будешь мучиться.

– Давайте, – охотно согласился Вик, потому что фломастер вновь завис над головой Ричарда Ричарда. – А как узнать, где мои родители и где брат?

– Я связывался с управлением, они сказали: все тут. И даже пилот вашего самолета. Довольно редкий случай. Наверное, вы все пожелали исчезнуть.

– То есть я смогу их увидеть?

– Пока нет. Существует закон: недельный карантин для прибывших, если это целая группа. Потому что были случаи: они собирались вместе и, думая, что здесь страна монстров, начинали нападать на кого попало. Неделя дается, чтобы человек сам разобрался, что к чему. Н у, и выясняется состояние здоровья, уровень воображелания. Ориентация. То есть будущая партийность.

– Как-то это сложно. Спасибо, – сказал Вик, возвращая Ричарду Ричарду чистую тарелку. Тот кинул ее в сторону, и она пропала.

– Ничего сложного. Все бермудяне делятся на две партии: ПТКХО, то есть Партия Тех, Кто Хочет Остаться, они же зеленые, но не те, которые Гринпис, и ПТКХВ, то есть Партия Тех, Кто Хочет Вернуться, синие. Есть еще одна маленькая – ПТКСЧВПСС, Партия Тех, Кто Считает, Что Все Произойдет Само Собой, но ее члены не признаются, что в ней состоят. Поэтому можно считать, что ее нет. Большинство, конечно, зеленые. Но у нас демократия, поэтому в День летнего равноденствия, двадцать второго июня, все голосуют, вернуться или остаться. И, конечно, все остаются. Кто добровольно откажется от вечной жизни?

– Смотря какая жизнь! – заметил Вик.

Эти слова почему-то вывели из себя Ричарда Ричарда.

– Ну ты, умник! Здесь замечательная жизнь! Здесь такая жизнь, что ты даже не можешь себе представить! А я больше не хочу тебя видеть! И не увижу – даже если ты очень захочешь!

И Ричард Ричард мгновенно растворился.

Олег увидел себя в своем кабинете.

Не тот Олег, который был в гостинице, а другой – он же хотел раздвоиться, вот и раздвоился. Но он еще об этом не знал. (На самом деле даже не раздвоился, а… Однако об этом позже).

Наконец-то, подумал Олег и первым делом включил компьютер, чтобы просмотреть последние финансовые сводки. Компьютер не включался.

Он нажал на кнопку, вызывая секретаря.

Никто не вошел.

Он взялся за телефон.

В трубке была тишина.

– Это еще что за фокусы? – рассердился он. – И крикнул: – Эй, там есть кто?

Вошли два врача в халатах и в шапочках, один в зеленой, другой в синей.

– Как себя чувствуете? – спросили они в два голоса.

– Не понял, – сказал Олег. – Это еще что? Прививка от гриппа? Не рано? Лето на дворе!

– Общая диспансеризация!

Вообще-то Олег внимательно относился к своему здоровью, регулярно обследовался, поэтому покорно дал окружить себя датчиками и приборами.

Через несколько минут врачи сообщили ему (вернее, друг другу) результаты: Олег оказался фактически здоров. Он другого диагноза и не ожидал. После ухода врачей попытался еще раз включить компьютер, нажимал на кнопку вызова секретаря, пробовал позвонить. Тщетно. Мобильный телефон тоже не работал.

Тогда он встал из-за стола и пошел из кабинета.

Открыл дверь в приемную и увидел Ольгу.

Только она была не в приемной, а в милой уютной квартире.

Олег обернулся, чтобы понять, как это произошло, но не увидел кабинета, сзади была лестничная площадка.

Наверное, это следствие той рассеянности, которая нападала на него в последнее время. Ехал на машине, представил себя на работе и решил, что он уже там, а сам в это время приехал к Ольге и вот уже стоит у нее в квартире.

Ольга спросила:

– Как себя чувствуете?

– Отлично. Вы извините, я случайно к вам приехал. Я даже не знаю вашего адреса.

– Вы хотели приехать, вот и приехали. Вернее, вы представили это.

– Ошибаетесь. А почему вы не на работе вообще?

Ольга не ответила, а указала на кресло.

И Олег почему-то сел.

Но тут же деловито сказал:

– Наверное, вы болеете? Но, раз уж я у вас дома, давайте поговорим. А то все некогда. Понимаете, некоторые считают, что я сделал вас своей помощницей потому, что вы мне нравитесь. И я не могу сказать, что вы мне не нравитесь. Мне многие нравятся, ну и что? Я люблю жену. А в вас я оценил деловые качества. Понимаете?

Ольга молчала.

– Жарко, – сказал Олег.

– Воды, чаю? – тут же предложила Ольга.

– Воды. Без газа.

Она пошла за водой.

Выпью и пойду, подумал Олег.

Ольга вернулась со стаканом, Олег залпом выпил воду, встал:

– Ну… Что я хотел, я сказал…

– Нет, – не согласилась Ольга.

– Что нет?

– Вы сказали не то, что хотели.

– Ну, мне-то лучше знать, что я хотел!

– Ошибаетесь!

– Хорошо, – Олег опять сел. – А что я хотел сказать, как вы думаете?

– Что вы меня любите.

– Ну… Ну… Н у, ты фантазерка! – Олег даже закрутил головой и вытер рукавом пот со лба.

– Еще воды?

– Если можно.