Безликие: Тени Агиона - Александр Якубович

Ну, ничего, Кейн, посидишь у меня, сейчас накроем, встретим… Документы я твои принимаю, на службу ко мне опять поступаешь, все хорошо. А пока — побеседуем…

— Про центральный…

— Да, так что там?

Я начал свой рассказ о работе в управлении. На каждое мое слово Юнкер важно кивал, иногда задавал уточняющие вопросы, иногда — просто важно надувал усы. Было видно, что своих знакомых у него там нет — поэтому он и молчал — но послушать, как живут старшие чины, все же хотелось.

Через десять минут в кабинет без стука, с чайником наперевес, зашел ефрейтор Негор. Вот только увидев меня, ефрейтор запнулся о порог, едва не вывернув на нас с Юнкером добрый литр кипятка.

— Тише ты! — воскликнул господин надзиратель, вскакивая со своего места.

— Кейн! — воскликнул Негор, после чего рассмотрел и мою офицерскую форму, и погоны с тремя полосами и гомбочками. — То есть… господин офицер Кейн! Рад видеть!

После этого выгнать ефрейтора из кабинета не представлялось возможным. Негор быстро достал чашки, где-то раздобыл подсохшего, но вполне съедобного печенья, притащил из соседнего кабинета табуретку и занял наблюдательную позицию у двери. Юнкер за всеми этими телодвижениями ефрейтора наблюдал с некоторой снисходительностью, не отвлекаясь от основного разговора об управлении.

Спустя почти час такого вот допроса господин околоточный надзиратель наконец-то удовлетворил свое любопытство. Чай уже давно был выпит, печенье — съедено. Я даже позволил себе чуть развалиться на стуле и расстегнуть верхнюю пуговицу, на что, казалось, мой начальник не обратил никакого внимания.

— Кейн, я все понимаю, героизм, досрочное окончание учебы, главное управление, внеочередные звания, рекомендации… — Юнкер многозначительно глянул на сопроводительное письмо, — но на земле ты совсем не работал.

— Совсем, — честно кивнул я.

— Зейт?

— А? — встрепенулся ефрейтор.

— Поможешь молодому офицеру влиться в полноценную работу? — спросил Юнкер.

Это был сложный момент. Негор был моим начальником, а я таскал за ним портфель и заполнял протоколы и пояснения с граждан. Сейчас же все переворачивалось с ног на голову, и справится ли Негор с этой переменой, было категорически непонятно.

— Конечно поможем! — ответил ефрейтор.

На том и порешили. Юнкер сдал меня на поруки Негору, а сам принялся заполнять документы о моем переводе — старшего надзирателя нашего участка ждало немало бумажной волокиты. Приказы, справки, распоряжения… Целый ворох документов требовали заполнения и все лишь для того, чтобы перевести меня обратно в третий участок северо-западного округа.

— Ну что, ваш благородие, — усмехнулся Негор, отпирая ключом мой будущий кабинет, — готовы к службе?

По пляшущим огонькам в глазах ефрейтора я понял, что он сейчас надо мной подтрунивает. Проверяет, буду ли задирать нос и вести себя как тот сноб из центрального.

— Конечно готов, — улыбнулся я в ответ, стараясь показать ефрейтору, что планирую с ним все же дружить.

Этого Негору было достаточно. Мужчина впустил меня в кабинет, по-хозяйски показал, где что стоит и где взять недостающее — на столе отсутствовала лампа, а стул повидал всякого — после чего сообщил, что в ближайшие пару дней никто меня трогать не будет. Все равно приступать к работе, пока Юнкер не заполнит все документы и не отправит копии в управление заказной почтой, я не имел права.

— Так что вот. Обжиться пару деньков есть, — сказал ефрейтор.

— Кто вообще остался из наших? — спросил я Негора.

«Из наших». Будто бы я когда-то был полноценной частью этого коллектива. Но, скорее, под «нашими» я имел в виду тех, кто пережил визит скребуна.

— Пара водителей, я, Юнкер. Все остальные перевелись, — нехотя ответил Негор.

Значит, в участке недобор. Сколько тут должно работать людей по штатному расписанию? Десятка два? Человек пятнадцать так точно, не считая патрульных. А сейчас сколько?

— Может, обои поклеить? — внезапно спросил я у Негора, разглядывая неизвестно когда и кем окрашенные казенной краской стены.

У Юнкера в кабинете были обои. Самые дешевые, почти без рисунка и какого-то землистого цвета, но с ними было, все же, уютнее.

Негор задумчиво почесал затылок, окинул взглядом кабинет, как бы прикидывая фронт работ, после чего подошел к стене и ковырнул ногтем старую штукатурку, которая готова была осыпаться едва ли не вместе со стеной.

— Можно, отчего же нет…

Ох, знал бы я, во что ввязываюсь! Это так, стоя посреди полупустой комнаты, переклейка обоев казалась плевым занятием. На деле же мы провозились следующие два дня. Причем к проекту пришлось подключить еще одного из водителей — ефрейтора Ламара. Он же свозил меня в хозмаг, а после, вместе с парой городовых, помогал нам с Негором все это добро лепить на стены. Благо, отбивать старую штукатурку и выносить мусор, пока мы были в магазине, Негор подрядил за бутылку пару алкашей, которые частенько заседали в камере при участке после очередного дебоша. Так что когда мы после обеда вернулись в участок, нагруженные пятком трубок веселого желтенького цвета, парой ведер и двумя пачками сухого клея, мой кабинет был расчищен и подготовлен к поклейке.

Юнкер, заинтригованный шумом, тоже выбрался в коридор, а как узнал, что я затеял ремонт — только похвалил за хозяйственность.

— Правильно, офицер Кейн! Все верно! В дурных условиях даже самый положительный человек черствеет и становится хуже злой собаки! Клейте! Клейте!

И скрылся в своем кабинете.

Но когда я уже приготовился разматывать первую трубку, прикидывая, откуда начать, меня остановил ефрейтор.

— Стоп! Ты что, Кейн! Все ж отвалится!

— В смысле?

— Нельзя на бетон клеить! Да и смотри, стены какие! — указал мне Негор.

Я внимательно осмотрел свой будущий кабинет, который сейчас был простой бетонной коробкой.

— Вот как надо! — усмехнулся ефрейтор, а через минуту передо мной легла увесистая стопка газет. — Сначала — их! А потом уже на газеты твои обои лягут…

Так как опыта в строительных работах у меня не было, я решил довериться в этом вопросе Негору. До самого вечера мы обклеивали стены старыми газетами, а только на следующий день в ход пошли обои. Когда мы закончили, часы перевалили за семь. Рабочий день подходил к концу и, благо, все это время на участке было тихо. Ни тебе драк, ни звонков, ни даже старушек, потерявших кошелек.

Потный, уставший, но довольный собой, я потянулся, осматривая только наклеенные на стены обои. Удачный цвет, да и поклеили мы с ефрейторами их почти ровно. В кабинете стало светло и вроде даже уютно. Сейчас занести обратно старый шкаф, стол, стул… Только запах клея будет стоять некоторое время, но это все выветрится за выходные. В график дежурств Юнкер меня пока не внес, а значит следующие два дня — выходные.