Штурмовик из будущего 2 - Дмитрий Валерьевич Политов

Приглядевшись, Дивин с удивлением обнаружил, что они применяют ту самую тактику, которую он посоветовал когда-то лейтенанту Каменскому. Интересно, сами доперли, или поделились друг с другом? А что, у них наверняка тоже проводятся летно-тактические конференции, так что вполне могли взять на вооружение перспективную наработку коллег.

— «Маленькие», слева выше четверка «мессеров»! — экспат первым заметил приближающегося врага. Крутанул головой и торопливо добавил: — От солнца еще пара заходит!

— Понял, Кощей, спасибо! — ведущий истребителей вместе со своим ведомым развернулся и атаковал подкрадывающихся сзади «худых», а вторая пара отважно ринулась наперерез идущим в лоб самолетам противника. Еще два «лагга» остались возле штурмовиков.

— Коля, прижмись ко мне, — приказал Григорий Куприянову. — И передай стрелку, чтобы помог, если что, «ястребкам». — А сам принялся еще внимательнее обшаривать взглядом небо. Вдруг, помимо обнаруженных фрицев есть и другие? Тут ведь принцип простой: в небе ищи, все время ищи врага. Сбить тебя может только тот, кого ты прозевал!

Пока все спокойно. А как дела у «лаггов»? Ведущий отпугнул своих противников и те, поняв, что задумка подкрасться незаметно, провалилась, свечой ушли на высоту. А четверка, которая отвлекала внимание, попыталась затеять драку с советскими истребителями, но те влет смахнули одного «мессера» и остальные поспешно ретировались. Красота!

— Заходим на дорогу. Включай камеру.

Экспат, впрочем, и без всякой аппаратуры прекрасно видел, что никакой эшелон Карманов не уничтожил. В месте, указанном капитаном, под откосом валялись лишь три платформы, какие обычно гитлеровцы специально цепляли впереди паровоза, чтобы в случае наезда на мину не пострадал локомотив. Собственно, что и требовалось доказать.

Штурмовики прошли над железнодорожным полотном, фиксируя результаты налета, сделали контрольные снимки, а потом синхронно выполнили левый разворот и полетели обратно. «Лагги» рисовали змейки в воздухе вокруг них. Рутина. Стоп, одернул себя Григорий, нечего расслабляться. Других учишь быть внимательным, а сам чем сейчас занят — спишь на ходу?

Дивин удвоил внимание. И его старания принесли результат, не пропали даром. Вот только... право слово, лучше уж лететь скучно, без таких «подарков»!

Внизу шел ожесточенный бой. Наши войска при поддержке юрких «тридцатьчетверок» настырно прогрызали вражескую оборону. Вздымались вверх черные столбы разрывов, стелился над землей огонь пожарищ от подбитой техники. С земли такое сразу не заметишь, а сверху хорошо видно, что на фланге, в небольшом лесочке, группируются для контратаки немецкие танки. Еще немного и они ударят по советским солдатам.

Сообщить авианаводчику и пройти мимо или атаковать? Что за вопрос!

— Куприянов, за мной! «Маленькие», атакую танки, прикройте!

«Илы» дружно спикировали вниз и открыли огонь из пушек и пулеметов. Ах, как жаль, что в этот полет не стали вешать бомбы и эрэсы — Батя лично распорядился не перегружать машины. Дескать, летят на разведку, а не на штурмовку. И точка!

Снаряды пушек могли повредить немецкий танк только при очень большом везении, но сейчас главным было предупредить своих о грозящей опасности. И поэтому «ильюшины» раз за разом заходили в атаку и поливали гитлеровцев свинцом.

Неизвестно, что испугало противника, но в какой-то момент он дрогнул, танки стали отползать назад, прячась под кронами деревьев. Зато по штурмовикам в ответ дружно ударили «эрликоны». И первыми же выстрелами они словно горохом осыпали машину экспата. Самолет затрясло, будто в лихорадке, он стал очень плохо реагировать на команды.

— Куприянов, я подбит, иду на вынужденную, — передал ведомому Григорий, убедившись, что доковылять до дома ему не удастся. Мотор работал с перебоями, угрожающе росла температура воды и масла. — «Маленькие», прикройте моего напарника, у него важные данные.

— Кощей, тяни к высоте 86.0, — посоветовал лидер истребителей. — Возле нее наблюдаю удобную площадку. От тебя на северо-восток, курс 250.

Дивин не удержался и хмыкнул. Надо же, этот оптимист разглядел в этой мешанине земли и железа удобную площадку. Но все-таки попробовал направить туда едва слушающуюся рулей машину.

— Андрей, держись крепче, садимся жестко! — приказал он стрелку.

— Есть! — отозвался старшина.

Штурмовик уже несся низко-низко над землей и Григорий снял ноги с педалей и уперся ими в приборную доску, чтобы не врезаться в нее лицом, ухватился покрепче за кресло. Под ним промелькнули поваленные деревянные колья с обрывками колючей проволоки, огромная воронка, изломанные зигзаги траншей.

Удар!

… Тишина. Хочется лежать так и лежать. Никуда не вставать, не открывать глаз. Просто ощущать, как ласковый лучик солнца ползет по лицу, щекочет ресницы...

— Командир! Ты живой, командир?!

— Нет от тебя покоя, старшина! — с чувством произнес экспат и открыл глаза. — Хватит колотить, открывай фонарь. — Прислушался к ощущениям. Вроде нигде ничего не болит. Только в левой ноге что-то немного тянет. Расстегнул ремни, попытался встать и тут же рухнул обратно. Дикая боль пронзила стопу раскаленной иглой. Такая, что в глазах потемнело.

— Ты чего, Гриш? — ворвался в сознание испуганный голос Пономаренко. — Ранен?

— Да нет, похоже во время посадки ногу повредил, — отозвался со стоном лейтенант. — Дай руку, попробую вылезти.

Но едва он попытался это сделать, как начался обстрел. Григорий моментально юркнул обратно в кабину, под защиту брони, а стрелок присел на плоскости. Пули противно щелкали по корпусу, рикошетили, с визгом уносились в разные стороны. Скомандовать, чтобы старшина лез обратно на свое место? Нет, нельзя, огонь становится все интенсивнее, пусть уж лучше пока остается где и был.

Черт, такими темпами кто-нибудь обязательно попадет в бензобак и тогда хана, сгорю к чертовой матери, забеспокоился через несколько минут экспат. Хорошо, пока по ним стреляют только из винтовок и автоматов. Но вот если подтянут крупнокалиберный пулемет или, того хлеще, орудие или миномет — вот тогда точно придется совсем не сладко! А самое обидное, что он сейчас никуда даже не убежит с поврежденной ногой.

Но к счастью, вскоре стрельба начала стихать. Выстрелы доносились все реже и реже.

— Командир, вылезти сможешь? — приподнялся над бортом Пономаренко. — Лучше бы нам убраться отсюда, а то, не ровен час, фрицы нагрянут и возьмут нас тепленькими.

— А ты смотрел, куда нам ползти-то, где наши? — поинтересовался Дивин. — Мы вообще, куда шмякнулись-то?

— Хрен его знает. Вроде на нейтралке, но ближе к своим, — неуверенно ответил стрелок. — Давай в сторону отойдем и со стороны посмотрим, кто сюда придет. Если наши, то выйдем. Ну а если