Ледяная кровь - Элли Блейк

– Не ты.

– Нет. Брат Тисл. Неужели ты не заметила его дара?

Я заметила. В тюрьме лед появлялся везде, куда он ступал. Даже карета была покрыта инеем, когда он сидел в ней. И он виртуозно воспользовался своей силой, когда отпирал мою камеру.

Я хотела бы научиться такому контролю.

– Предположим, я соглашусь, – сказала я. – Как он будет меня учить?

– Ты уже согласилась, иначе тебя бы здесь не было. И я не учитель. Попроси Брата Тисла рассказать о его методах.

– Я так и сделаю.

На меня навалилась усталость. Я встала и направилась обратно в аббатство.

Аркус быстро догнал меня.

– Возможно, когда ты научишься контролировать свой дар, ты будешь полезна нам и не опасна для себя.

– Я опасна только для тех, кто хочет причинить мне боль.

– Сейчас ты была в безопасности.

– Я полагаю, ты мастер жесткого самоконтроля, – сказала я. – Должно быть, это легко, когда ты замерз изнутри.

– Кто не может контролировать себя, окажется под контролем других. Тебе следует хорошо это запомнить.

– Если ты попытаешься контролировать меня, я тоже преподам тебе урок.

Зацепившись ногой за кочку, я оступилась и чуть не упала. Аркус схватил меня за край рясы и поддержал, насмешливо фыркнув. Тепло прихлынуло к моим щекам.

– Если хочешь мне угрожать, подожди, пока не станешь крепче стоять на ногах.

Не успела я пикнуть, как он с легкостью поднял меня на руки.

– Я уже почти привык носить этот трескучий хворост.

Действительно, трескучий хворост. Без сомнения, это значило, что я была тощей и неприятно тёплой. Он же был невыносимо холоден. Меня зазнобило от холода, идущего от его груди, и я сопротивлялась желанию вырваться на свободу. Это только укрепит его мнение о том, что я не могу себя контролировать.

Он отнёс меня в лазарет. Я попросила его опустить меня на пол, потому что не хотела мочить постель мокрой одеждой. Он так и сделал, резко поставил меня. Не удержавшись, я с грохотом рухнула на пол.

Я бросила на Аркуса свирепый взгляд и толкнула его.

– Возможно, брат Гамут научит тебя быть помягче, пока брат Тисл будет учить меня контролю.

– Слушай внимательно, – он возвышался надо мной, и сталь в его голосе заставила меня подумать, не слишком ли сильно я его толкнула. – Есть правила, которые нельзя нарушать, пока ты здесь. Ты можешь свободно передвигаться по всему аббатству, за исключением помещений, где спят монахи.

Я фыркнула.

– Не думаю, что меня туда потянет.

– На самом деле, – продолжил он, – будет лучше, если станешь держаться подальше от монахов, исключая брата Тисла и брата Гамута. Остальные просто предпочтут сдать тебя солдатам, чтобы не подвергать риску аббатство. Или чтобы не сгореть в собственных постелях.

– Только если у меня будут веские причины, – ответила я с ядовитой улыбкой.

– Обрати внимание, потому что повторять я не буду. Территория твоих перемещений ограничена рекой с севера, конюшней с востока, дорогой с юга и краем леса с запада. Если ты перейдешь эти границы, то получишь взбучку от меня и потеряешь все привилегии свободы.

– Если ты хоть пальцем ко мне притронешься, я…

– Обожжёшь меня так сильно, что даже моя любовница в ужасе сбежит от меня. Боюсь, что эта угроза больше не действует на меня, госпожа Головешка. Лучше сушись поскорее, а то заболеешь. Ты и так слаба.

Он вышел и тихо закрыл дверь, оставив меня в мокрой одежде, от которой поднимался пар.

Следующие три дня я провела в лазарете, чашку за чашкой пила целебный чай брата Гамута и никого не видела, кроме него. Когда лежать в постели наскучило, я начала бродить по комнатам и коридорам аббатства. Удивительно, как быстро ко мне возвращались силы благодаря травам брата Гамута. Впервые за несколько месяцев я начала чувствовать себя в безопасности.

Но на третью ночь пребывания в аббатстве я вдруг проснулась, почувствовав вкус пепла на губах.

Вцепившись пальцами в одеяло, я помотала головой, пытаясь избавиться от образа домов, объятых пламенем. Это был просто сон. Но едкий запах дыма не покидал меня. Я села в постели, страх постепенно нарастал.

Пожар.

Накинув рясу, я выскочила из комнаты, хлопнув дверью, и быстро, как только могла, побежала по коридорам монастыря. Следуя за запахом дыма, я вышла на улицу, обогнув северо-западный угол аббатства. Я увидела, как братья и сестры бежали от реки к церкви, выливая ведра воды в пламя, рвущееся из северной двери, их широко распахнутые глаза и напряженные руки казались белыми в свете огня. Одна из сестер закричала, когда на нее хлынули языки пламени, вода из ее ведра с шипением ударила в дверь. Затем она развернулась и побежала обратно к реке.

– Где брат Тисл? – крикнула я, приближаясь. Его холод стоил тысячи ведер воды.

Один из монахов указал на человека, растянувшегося на земле. Я подбежала и упала на колени. Грудь Брата Тисла поднималась и опускалась слишком быстро.

На фоне оранжевого зарева было видно, как над ним, изогнувшись, склонился Брат Гамут.

– Он заснул за столом в капитуле. Брат Пил нашел его и вынес.

– Мы должны разбудить его, – сказала я. – Он сможет потушить огонь.

– Мы пытались, но он не просыпается.

Мое тепло вряд ли поможет в этой ситуации. Я осторожно потрясла его за плечо. Если бы только у меня были какие-нибудь сильно пахнущие травы, можно было бы положить их ему под нос, чтобы он пришел в себя.

Стук копыт сотряс землю. Повернувшись, я увидела, как рядом остановился огромный белый жеребец, и Аркус выпрыгнул из седла.

– Что ты сделала? – спросил он, бросаясь вперёд и падая на колени возле брата Тисла. Тень скрывала его лицо, но обвиняющий тон был явно адресован мне.

– Я ничего не делала, – сказала я холодно, – только пыталась разбудить его.

Брат Гамут вмешался, чтобы объяснить, что случилось с братом Тислом. Когда он закончил говорить, раздался крик одной из сестер, которая считала, все ли на месте.

– Нет сестры Пастель!

Руки брата Гамута задрожали, когда он посмотрел на Аркуса.

– Наверное, она в библиотеке.

Аркус встал и побежал к северной двери. Он заморозил железную дверную ручку, и она с треском взорвалась, открывая деревянные двери. Дым вырвался наружу, голодные языки пламени облизывали края деревянных рам. Все тело Аркуса напряглось, но он не сдвинулся с места. Что-то в его позе напомнило мне маленькое животное, застывшее в совершенной неподвижности перед хищником.

Я оставила брата Тисла и побежала к Аркусу.