Принцесса из собачьей будки - Елизавета Ланская

— Покушай, Найдочка! Тебе ведь силы нужны, а то щенки без тебя не справятся… и я теперь тоже.

В эту минуту Оксана была готова поклясться чем угодно, что собака поняла ее, посмотрела совсем по-человечьи, так, что даже сердце перевернулось. Протягивая морду к миске, Найда лизнула руку девочки, та засмеялась: «Щекотно!».

Может быть, увлеченная радостью, а может просто от усталости, Найда утратила бдительность. Острый нюх беды не почуял и миска через несколько минут была опустошена до донышка. «Вот и умница!», — хвалила довольная Оксана, посматривая на сытых щенят.

Они теперь были чистенькими, кругленькими и мирно сопели. Так приятно было на них смотреть — просто глаз не отвести! Оксана пристроилась рядышком с семейством, прислонив голову к морде Найды. Сон сам собой опускался на веки, так что глазки скоро закрылись, и мысли перестали кружить в голове как воронье.

Проснулась Оксана с колотящимся от страха сердцем. Протянула руку — Найда была рядом. Стала шарить рукой дальше и тут пот бисеринками выступил на лбу — щенят не было в будке! Девочка принялась трясти Найду, но та не реагировала ни на какие самые старательные толчки.

— Проснись, милая! Пожалуйста! Детки твои в беде! Вот я сама чувствую, а ты тем более должна, Найдочка! — склонившись над собакой, Оксана плакала от страшных предчувствий, но отозваться на зов девочки у Найды не получилось, даже если бы она собрала всю свою волю в лапы. Когда она выдыхала, из ее пасти доносился знакомый Оксане запах. Девочка принюхалась внимательнее. Точно! Это же так пахнет спиртное, которое родители постоянно употребляют. Малышка так привыкла к запаху, что не сразу смогла определить его. Вот чем, оказывается, пахло из миски — в еду налили алкоголь! Но для чего это все? Что Най-да им сделала? Боясь окончательно догадаться, Оксана пулей вылетела из будки. Понеслась в дом, обежала все комнаты с криком «Где наши щенки?», но ответом была тишина. Она словно давила. Так страшно от нее делалось, что ноги подкашивались. Наконец, эти самые ноги привели Оксану к старому сараю, возле которого отыскались родители. Они стояли плечом к плечу друг к другу, над чем-то склонившись. По их разговорам понять происходящее было нельзя, но очевидно, что они очень старались, прямо таки корпели над чем-то.

Оксана, предчувствуя что-то очень недоброе, подбежала и чуть не упала в обморок от увиденного. Честно говоря, падать в обморок и терять сознание девочке уже доводилось не однажды, но то, что открылось глазам сегодня, было, пожалуй, самым невероятным, самым что ни на есть обморочным.

Отец с матерью стояли над эмалированным тазом, из которого то и дело выплескивалась вода. Брызги летели во все стороны, так что и на Оксану попали капельки холодной воды. Можно было бы решить, что родители решили устроить постирушки или что-то помыть, если бы в больших волосатых руках отца не извивалось нечто. Ошалев от ужаса, Оксана не сразу поняла, что это такое и только по писку, слабому, но очевидному, поняла, что это щенок. Малыш упирался лапками в края таза, хоть и был слеп, но чувствовал, что хотят с ним сотворить что-то нехорошее.

— Ну что ты, косорукий что ли совсем? Последнего выродка утопить не способен! Хоть сама бери и уничтожай…

— Не бурчи мне под нос, не отвлекай. Видишь, жить он хочет! Хоть и безмозглый, а понимает, что жизнь — штука в единственном экземпляре! — Сергей свободной рукой вытер со лба пот.

— Поговори мне тут, экземпляр! Философию не разводи. У меня голова готова взорваться уже от этого писка. Вдруг услышит кто? Набегут еще!

И тут, словно вторя словам женщины, появилась Оксана.

— Что вы делаете? — ручки девочки вцепились в руку отца, которая продолжала сжимать тельце щенка. Он заскулил сильнее, затрепыхался с двойной силой. Сергей как-то не решался отпихнуть дочку, пытался уговорить.

— Куда они нам? Самим есть нечего, впроголодь сидим, а тут еще щенки. Так лучше будет, пойми.

— Не трогай его, не трогай! Что он тебе сделал такого? Он ведь малыш совсем! — Оксанино лицо исказилось от плача, слезы так и лились по щекам, заливая собой пространство, видеть было сложно, говорить тоже, потому что дрожь от рыданий сковывала челюсти. Девочка толкала отца, не давая опустить щеночка в таз. Оксана узнала его — это был тот самый малыш, что шустрее всех и активнее пробирался к мамке в поисках молока.

Злость словно придала сил девочке, так что ей удалось даже пихнуть мужчину. Тот, с уже с утра неуверенно стоящий на ногах от принятого, покачнулся, задел ведро, стоявшее как раз позади него. Оно опрокинулось и оттуда вывалились трупики пяти щенят, которых Сергей успел уже утопить. Увидев это, Оксана закричала, подошла к отцу с горящими глазами, стала пинать его, царапаться и кусаться, пока не высвободила щенка из рук изверга.

Вера Павловна, все это время сторонившаяся взбесившейся дочери, на этот раз не могла остаться в стороне — как же так, ведь единственного мужа калечит какая-то сопля, пусть и дочь. Рука женщины сама потянулась к тазу с водой. Пока таз поднимала, воду расплескала, решила, что так даже лучше. Как только таз опустел, идея сама собой пришла в голову: подойдя к Оксане со спины так, что та не заметила, женщина ударила девочку тазом по голове. Малышка пошатнулась. Видимо рука у матери была все-таки тяжелая, потому что в голову дало не слабо. Щупая рукой затылок, Оксана попятилась, шепча чуть слышно: «Вы убийцы, убийцы, убийцы! Ненавижу вас! Будьте прокляты!».

Силы вдруг вытекли из тела как-то так неожиданно, что малышка успела только почувствовать, как пальчики разжимаются, щеночек падает на землю, и она тоже падает вместе с ним, и их обоих принимает в свои объятия тишина, у которой глаза черного цвета.

— Просто уму непостижимо, честное слово! Что же это такое происходит?! Мистика прям какая-то, вы согласны? — бабулька самого невинного вида, словно специалист по самым невероятным случаям из жизни, вопросительно смотрела на собеседника. Вся ее поза так и кричала, что не принимается ничего кроме подтверждения. Никаких прочих версий.

— Мария Степановна, ну что вы такое фантазируете?! Это все только хулиганство, а мистикой и не пахнет, честное слово.

— Вот вы, Василий Егорович, хоть и умный человек, в очках ходите, а не понимаете таких простых вещей! — старушка не унималась, защищая свою позицию, — вот скажите, кому нужны старые коврики, которые обычно под дверью лежат себе за другой ненадобностью? Ведь пыли в них столько, что, наверное, на целую бы вашу Сахару хватило вместо песка сыпать!

Василий Егорович только усмехнулся на эти слова. Аккуратно поправил очки на носу, пригладил волосы. Хоть и был он учителем географии, человеком начитанным и современным, но никак не мог представить ни пустыню из пыли, ни того, что коврики крадут мистические существа. Впрочем, и спорить с соседкой было бессмысленно, потому что у них разная весовая категория, и Мария Степановна просто задавит своим опытом, которого, если считать по возрасту, у нее было в два раза больше, чем у Василия Егоровича и у большинства соседей этого дома вообще.