Граница на замке - Сергей Зверев

Появившийся следом долговязый капитан молча солидарно пожал руку.

Батяня с благодарностью воспринимал слова товарищей, старавшихся подбодрить его. Всегда приятно убедиться, что конкретный человек является именно человеком, а не крысой.

— О чем речь, Лавров! А как же могло быть иначе!

— Ничего, держись! Все перемелется! — каждый из офицеров счел своим долгом выказать свое отношение к делу, причем оказалось, что все они были на его стороне.

Последним из дверей ДК вышел командир дивизии. Стоя рядом, он шумно, отдуваясь, словно после пробежки, дышал. Батяня взглянул в лицо командиру, но тот пока находился в раздумье и не спешил высказываться. Лавров тоже не торопил его с комментариями и выводами.

— Дай закурить, — помолчав, сказал он майору.

Лавров достал сигарету из пачки и протянул командиру. Некоторое время два офицера молча дымили, глядя, как по направлению к столовой движется рота. В раскаленном воздухе четко слышались в такт шагу слова песни:

Мужчиной стал он в армии:

Смелый взгляд, руки сильные.

С бесстрашным взглядом прыгал он

Решительно в бездну синюю.

Солдаты входили в одноэтажное здание столовой.

— Да, заварилась каша. Давненько такого не случалось… Ну, что, майор, я тебе так скажу: ты еще хорошо отделался. Могли в лучшем случае на гражданку отправить, а то и срок в перспективе дать, — наконец заговорил комдив.

Докурив сигарету и не найдя, куда бросить окурок, он рассерженно прищелкнул языком, кинул окурок на землю и раздавил ногой.

— Ну, я им устрою — урну не могут поставить… Однако все офицеры за тебя вступились, написали петицию. Все, кроме Шекочихина.

— А он был против? — задал вопрос Батяня.

— Нет, не против. Воздержался, — пояснил комдив. — Такое единодушие на сегодняшний день нечасто встретишь. Естественно, тебе сильно повезло, что все случившееся видели столько человек. Свидетели в кафе подтвердили твою правоту, тем более что старший по званию первым полез в драку. Тут все, как говорится, было на ладони, так что от реальных вещей не уйдешь. Да и Авдеев был пьян. Да ты погоди! — махнул рукой комдив, видя, что Батяня собирается что-то сказать. — То, что он был «под мухой», тебя, конечно же, не оправдывает, но несколько смягчает твою участь.

— Вот как, — иронически заметил Лавров. — Уже разговоры об участи пошли. Мне как — последнее желание дадут высказать или так к стенке поставят?

Сарказма у Батяни за последние дни накопилось достаточно.

— Все шутишь? Юмор висельника? — покачал головой начдив. — А вот мне не до шуток.

— А что мне остается? Только шутить.

— Ну да, ну да… Короче говоря, все эти детали тебя спасают. К тому же у тебя — блестящий послужной список, правительственные награды, благодарность Главкома в приказе и так далее. Есть такое? Вот именно. Так что, опуская всякое-разное, решено — ходатайствовать о неполном служебном. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит? — прищурился комдив.

— Не маленький, понимаю, — отозвался майор.

— Вот именно. Это тебе «звонок». Еще один залет — и выгонят из армии. Но я это тебе, естественно, говорю не для того, чтобы постращать. Ты не лейтенант желторотый, чтобы я тебе прописные истины расписывал. Эй, эй, вы что ж делаете? — замахал он руками на двух солдат, устанавливавших очередной фанерный щит.

Те испуганно оглянулись.

— Не видите, что криво ставите?! — кричал комдив, отводя душу. — Какие вы художники, черт вас побери, если не умеете картину ровно повесить? Выше левый край! Еще выше. Вот так. Командир дивизии должен за вас работу выполнять?

Художники, «взбодренные» комдивом, поспешили сделать все максимально ровно.

— Да, за каждым нужен глаз да глаз. Если сам все не проверишь, не увидишь — такого наворотят…

— Конечно, — кивнул Батяня, ожидая продолжения темы «о главном».

— Так вот, Лавров, послушай теперь меня внимательно, — комдив перешел на доверительный шепот.

Батяню он ценил и как офицера, и как человека, поэтому сегодня тоже приложил немало усилий, чтобы все закончилось в пользу майора. Но о своем личном участии комдив сообщать не стал.

— Я думаю, ты сам понимаешь, что без потерь в таком деле не обойтись. Так что пришлось кое-чем и пожертвовать. Тебя и твоих бойцов на пару месяцев оставляют здесь. Передают в оперативное подчинение. Иначе бы я не смог тебя отстоять…

— А задача какая? — поинтересовался Лавров, понимая, что ему вряд ли придется спокойно сидеть здесь положенный срок.

— Задача следующая, — пригладил волосы комдив, — граница с непризнанной республикой Артви, проходящая здесь совсем рядом, естественно, существует, зафиксирована, но она не полноценная, открытая для контрабанды. Обустраивать границу по полной программе не позволяет политическая ситуация.

— А что ж так?

— Ну, это не наш уровень. Все ведь решается там, наверху. Политики говорят, мол, не затем мы им российские паспорта давали. Ты же знаешь, как события здесь разворачивались: дескать, стоило ли огород городить, идти на такие шаги, нести огромные затраты, демонстрировать конкретную позицию, чтобы затем идти на попятный? А теперь, когда ввоз кавердинских вин в Россию запрещен, контрабанда хлынула потоком — перегоняют из Каверды в Артви вино и продают в Россию под видом артвинского. Все просто, и на каждый замок находится соответствующий ключик.

— Законы создаются для того, чтобы их обходить? — иронично сказал майор.

— Что-то вроде того. Но теперь уже и непризнанная республика свою квоту выбрала. А спиртное гонят и гонят. Это же золотая дорога получается. Здесь столько всего закручено… Но если бы это было только вино! — покачал головой комдив. — Этим дело не ограничивается. Просачиваются и вооруженные группировки.

— А что же те, кто этим должен заниматься, — спят, что ли?

— Со стороны моря, по железной дороге и шоссе все перекрыли, — пояснил комдив. — Но большие деньги есть большие деньги…

— Это же не дело военных. Есть пограничники, МВД… — пожал плечами Батяня. — Каждый должен заниматься своей спецификой.

— Все это понятно. Но тут вот какое дело: есть огромная дыра — заброшенный полигон, расположенный на самой границе. Хотя по бумагам он все еще числится в действующих. Местную милицию ставить там бесполезно: коррупция страшная, и все куплено. Ходить по золотому дну и не поднять с него что-то — далеко не каждый выдержит такое искушение. Вот и решили повесить ответственность на военных. Мол, полигон ваш, вы и охраняйте, просто наглухо перекройте все въезды со стороны границы. От воинской части при полигоне осталось совсем ничего, некомплектная рота, ею все дырки не закроешь. К тому же происходят странные вещи…

При этих словах Батяня насторожился.