Как почувствовать себя парижанкой, кем бы вы ни были - Анна Берест

У Парижа есть то, что восхищает гостей и убивает его жителей: это музей под открытым небом. На каждой улице слышны тяжелые шаги истории. Каждый камень жестоко напоминает о тяжком наследии. Призраки, заблудшие души прежних парижан смотрят на нас в упор с крыш харчевен и кричат: «Ты на высоте?»

Среди тех, кто жил до нас, были «жеманницы». В годы правления Людовика XIII и Людовика XIV некоторые придворные дамы решили создать феминистское движение: речь шла о том, чтобы бороться против насилия тогдашних женоненавистников. Эти женщины жаждали нежности, они прославляли целомудренные чувства и хотели, что их любили «на ушко», то есть чтобы перед сексом с ними поговорили с изяществом и воображением.

Во главе этого течения стояла писательница Мадлен де Скюдери. Она нарисовала воображаемую географическую карту, карту страны Нежности. Чтобы добраться до земли Любви, нужно было пройти через множество деревушек, то есть этапов, позволяющих завоевать сердце любимого человека.

От этих первых феминисток парижанкам досталось чуть холодноватое, слегка отстраненное и такое характерное для них выражение лица. Это наше наследие, так же, как родинка на ягодице или старый комод, передаваемое из поколения в поколение.

И сегодня еще в нашем подсознании продолжает жить «карта страны Нежности». Парижане переменчивы, они переходят от холодности к горячности, от безразличия к дружбе, заглядывая во все укромные уголки человеческих отношений и не пропуская ни одного важного этапа. Со временем все становится на места, но именно подспудное принуждение создает прочные связи. Если парижанка нелегко завязывает дружбу, то когда она все-таки завязывается, – это не на жизнь, а на смерть, провалиться мне на этом месте, если я лгу.

© Caroline de Maigret

Model: Sonia Sieff

* Вечер 31 декабря, съесть в одиночестве блюдо из морепродуктов и лечь спать еще до полуночи. (Ведь накануне у нее дома была предновогодняя вечеринка, «самая лучшая за весь год».)

* За столом никогда не желать гостям приятного аппетита (а также не передавать соль из рук в руки).

* Уходить в разгар вечеринки (даже той, которую устроила сама).

* Смешивать черное и темно-синее (как Ив Сен-Лоран розовое и красное).

* Впервые встречая кого-то, не говорить «Очень рада», а говорить «Рада с вами познакомиться» (никогда не знаешь, чего ждать от будущего).

* Говорить «В поисках» (если речь идет о книге Марселя Пруста «В поисках утраченного времени»).

* Не писать SMS-сообщения, сокращая слова (и эмоции, предназначенные исключительно для друзей).

* Не следовать за модой (пусть лучше мода следует за нами).

* Никогда не терять контроля над собой (но иметь очень скандальное прошлое).

* Быть очень дружелюбной к людям разных поколений (к самым юным, к самым старым, но особенно – к самым старым).

* Признавать, что ты сноб (раздражаться, если тебя такой не считают).

Она лежит в кровати. Будильник прозвенел некоторое время тому назад. Она не может с точностью объяснить, почему теряет драгоценное время, разве что она ощущает настоятельную потребность не спешить. Несомненно, на работе ее будут ждать люди. Принимая спасительный душ, она лениво думает об этом, вспоминая только в этот момент, что вчера вышла из дома слишком поздно. Но, как только она выходит на улицу, ее захватывает ритм окружающих. Тогда ею овладевает чувство вины, заставляющее бежать к автобусу, который отъезжает без нее. Всю дорогу она придумывает спорные алиби. Она отбрасывает те, что уже использовала в последние недели. По мере того, как текут минуты, тревога дает о себе знать внизу живота. Да так, что, когда она, запыхавшись, переступает порог офиса, ее глаза заволакивают непритворные слезы. И никто даже не осмеливается задать ей вопрос о ее личных проблемах, от которых она выглядит такой усталой в это раннее утро. Так замыкается заколдованный круг, потому что обращенные к ней сочувственные взгляды заставляют поверить в то, что она по-настоящему несчастна.

Сидя за рабочим столом, она работает, в действительности не придавая значения тому, что делает. Пока пальцы бегают по клавиатуре, ей на память приходит лицо того мужчины, с которым она не закончила прошлый вечер, мужчины, которого она даже не поцеловала. Она полагает, что в мыслях можно почувствовать себя сиротой, покинутой абсолютно незнакомым человеком. Когда коллега задает ей несколько имеющих отношение к работе вопросов, она сбивается, подпрыгивает, напускает туман. А когда сидящая напротив нее девушка высказывает то, что она об этом думает, она злится, не скрывая ни перед кем своего вулканического характера, выбивающего из седла ее окружение, не исключая и ее саму. После чего никто до конца дня не смеет приблизиться к ней. Придя в себя после срыва, она берется за работу и заканчивает все свои дела с яростью, достойной девушки, желающей доказать всему миру, что она что-то значит. Она сосредотачивается на трудных переговорах и из гордости отказывается от другой должности. Задрав подбородок, она уходит гордой походкой, с чувством выполненного долга… и серьезно подумывает о том, чтобы пойти пропустить стаканчик перед тем, как вернуться домой. В конце концов, она это заслужила.

Парижанка никогда не нанимает очень красивую приходящую няню, находя, что дурнушка всегда компетентнее.

Она часто из ложной скромности говорит еле слышно, что ее дочь «слегка опережает своих сверстников в развитии». Так она намекает на то, что ее ребенок гениален. И на то, что сама одарена умом от природы.

Чтобы уклониться от наскучивших ужинов, она часто прикрывается воображаемыми болезнями своего ребенка. Потом она винит себя, задаваясь вопросом, не отомстит ли ей какой-нибудь бог за ее ложь, наслав настоящую болезнь на малыша.

Она безропотно меняет пеленки, но никогда на публике не станет говорить о диарее или желудочных проблемах. Даже у педиатра она не решается произнести эти слова.

Она не обязательно кормит младенца грудью. Только если сама этого хочет. И плохо придется тому, кто наберется храбрости объяснить, что она должна и чего не должна делать со своей грудью. Особенно если это мужчина.

Время от времени она позволяет ребенку спать в своей постели, главным образом из-за того, что все книги по уходу за младенцами это запрещают, и из-за того, что она не любит быть как все.

Время от времени она покупает ребенку конфеты, чтобы иметь возможность закончить телефонный разговор со своей лучшей подругой.

Среди друзей ее детей есть те, кого она действительно любит. И другие, которых она находит просто идиотами. И она не делает особых усилий для того, чтобы скрывать свои мысли, полагая, что лгать – значит подавать плохой пример.