Горячий след - Олег Верещагин

На двери «бесовского пристанища» тоже была табличка — раньше Олег её не видел:

ПОДЪ-КОМИТЕТЪ

ПО РАЗВЕДЕНIЮ ЭНЦЕѲАЛИТНЫХ КЛЕЩЕЙ

ДЛЯ ОБЕСПЕЧЕНIЯ РАБОТЪ

КОМИТЕТА

СПАСЕНIЯ ОТЕЧЕСТВА

ОТЪ

ЭНЦЕѲАЛИТНЫХ КЛЕЩЕЙ

Внутри гремело:

— А когда вернёмся — вдребезги напьёмся,

Да и скажем тем, кто упрекнёт:

«С наше покочуйте,

с наше поночуйте,

с наше поживите хоть бы год!»

Олег не успел сунуться внутрь — Андрей сам выскочил наружу, мельком глянул на младшего мальчишку и заревел:

— Кипяток!!!

— Несу, па-ра-зи-и-ит! — ответил откуда-то девчоночий голос.

— Олег, ты чего приехал, позвонить не мог? — кивнул Андрей, как ни в чём не бывало. — Люди старались, мобильники изобретали…

— Поговорить надо, — тихо ответил Олег. — Важное дело.

— Очень важное? — Андрей посерьёзнел.

— Во, — Олег чиркнул по шее ребром ладони.

— Ясно, — Андрей махнул рукой в комнату: — Я скоро!.. Пошли говорить.

* * *

Итак, Олег ушёл в поход с Андреем. В места, где, очень может быть, и мобильник «не берёт». На пять дней. Само по себе это было вполне естественно; вот только Валька, конечно, встанет на дыбы со страшной силой.

Переживём. А пяти дней должно хватить хоть для какого-то прояснения проблемы.

Дневной пригородный поезд выскочил из дождя под самым Тамбовом. Похоже, тут этого самого дождя и не было вовсе. Светило солнце, пекло через окна полупустого вагона, плясало в воздухе и ползало по полу на поворотах.

Олег задумчиво смотрел через стекло на пролетающие мимо пригородные леса. Конечно, и Андрею он не рассказал всей правды, просто дал понять, что у него личные дела, и старый старший приятель, коротко поразмыслив, согласился «прикрыть» Олега. Хорошо, когда тебе все верят.

* * *

Около «Дуката» Олег оказался без трёх минут восемь. До этого он долго бродил по городу, сидел на скамейках, поел и попил в кафе, искупался на пляже и вообще старался побездумней и поплотней убивать время, чтобы не поддаться мандражу. Мандраж был, но небольшой и скорей бодрящий, даже спать расхотелось, а ведь в поезде почти заснул. Потом позвонил домой, сказал, что ночует в Фирсанове, а с рассветом они выходят. И к восьми подошёл к «Дукату».

Конечно, это было рискованно — вдруг хозяйке придёт фантазия закрыть магазин раньше? Но Олег исходил из логичного, в общем-то, предположения, что частная лавочка, конечно, будет работать «до упора» в расчёте на поздних покупателей.

Мальчишка быстро посмотрел влево-вправо и вошёл внутрь.

Свет в помещении ещё не был потушен — стоя возле выключателя, женщина тянула к нему руку и, не глядя, приветливо сказала:

— Простите, но я закрываю… ой, это ты? — она удивлённо посмотрела на Олега, на его одежду и рюкзак. И, кажется, что-то заподозрила, но всё-таки продолжала: — Мы же договаривались на завтра. Извини, но сегодня работы нет, — она улыбнулась.

— И не надо, — Олег достал револьвер, левой рукой, не глядя, задвинул за спиной засов. — Опустите руку, отойдите на середину комнаты.

Чисто автоматически женщина выполнила приказ. Только потом посмотрела на большой револьвер в руке мальчишки и коротко спросила:

— Что это значит? Ты с ума сошёл, маленький нахал?

— Я не собираюсь вас насиловать или убивать, — Олег спустился по ступенькам и встал возле них. — Но учтите: здесь дробовой патрон. Я буду стрелять в лицо. Дробь вас не убьёт, но вы останетесь без глаз и без лица. Лицо, возможно, вам и соберут по кусочкам, но глаза… — он покачал головой, видя, что женщина уже не сводит взгляда с револьвера. — А вы даже не сможете составить мой фоторобот. Вслепую не получится.

— Что тебе нужно? — голос выдал страх. Женщина посмотрела в лицо Олегу. — Деньги? Забирай и уходи.

— Мне не нужны деньги, я неплохо зарабатываю, — ровно ответил Олег. — Сядьте вон на ту горку, руки держите на коленях… садитесь! — повысил он голос, и женщина ощупью села на стекло. — Мне нужна информация.

— Какая? — тихо спросила хозяйка. И в её голосе Олег уловил: он на правильном пути.

— Шестнадцать детей, пропавших за последние две недели в городе.

Пальцы женщины вцепились в колени, разрывая колготки. Выступила кровь.

— Я так и знала… — прошептала она, мертвея лицом. Олег даже поёжился про себя — холёная хозяйка магазина превратилась в поломанный манекен. Но уже в следующий миг в её глазах вспыхнула надежда: — Я не виновата! — она вскочила, Олег дёрнул стволом, женщина упала обратно, сцепив руки перед грудью. — Я не виновата ни в чём! Я только вела бухгалтерию и обеспечивала финансовую сторону…

— Меня вы тоже хотели заманить для обеспечения бухгалтерии? — холодно осведомился Олег. Женщина замотала головой, расшвыривая роскошную причёску:

— Я… я просто… я подумала, что ты беспризорный… и я решила, что… остальные были не беспризорные, и я думала, что… комиссионные…

— Где дети? — Олег подошёл к витрине напротив. Женщина сглотнула, её лицо вновь изобразило отчаянье:

— Меня убьют… — прошептала она.

— Может быть, — согласился Олег. — А может — и нет. А вот я в случае отказа отвечать по счёту «три» гарантированно снесу всю вашу красоту. Раз…

— Ты всё равно не поверишь! — излишне громко вскрикнула она.

— Можете не кричать, — холодно сказал Олег. — Снаружи моё прикрытие. Никто не войдёт и не услышит даже.

И она сломалась. Ссутулилась, опустила руки. Покачала головой:

— Ты не поверишь… — пробормотала она. — Они не здесь. Вообще не в нашем мире.

— Верю, — сказал Олег. Хозяйка подняла глаза с искренним изумлением. — Мы предполагали нечто подобное. Кто этим заправляет?

— Честное слово — не знаю, — покачала головой женщина. — У меня уже был этот магазин. Я открылась в конце весны. Дела шли плоховато. А в середине мая пришли люди… и предложили… сюда никого не приводили, я просто вела учёт и бухгалтерию, честное слово, просто учёт и бухгалтерию, ты бы стал первым, я просто…

— Тише, не нервничайте, — сказал Олег. — Если я останусь доволен вашими сведениями, то вы сможете покинуть город беспрепятственно с любыми деньгами и ценностями. Прямо сейчас, как только закончим.

— Правда? — женщина всхлипнула и разрыдалась: — У меня… я… у меня тоже сын… я думала о нём… деньги…

Сделав два шага, Олег изо всех сил ударил женщину по щеке, опрокинув на пол.