Проект "Пламя" - Юрий Козловский

Замок, в котором располагалась резиденция координатора европейской ложи организации, стоял на высокой скале над океаном и был практически неприступен как с воды, так и с суши. Но если хотя бы третья часть того, что Франц Айзенштадт слышал о таинственных русских чародеях, была правдой, то их представитель сумеет проникнуть к нему. Если же нет — значит, этот человек не стоит внимания координатора и на дне моря под скалой появится еще один труп с привязанной к ногам чугунной болванкой. Незваных гостей здесь не приветствовали.

Каковы бы ни были возможности незнакомца, прорваться через охрану, в которой, кроме профессиональных боевиков, было несколько посвященных пятнадцатого ранга, будет очень сложно, потому что этого ранга удостаивались только те, кто владел ментальными способностями. Раньше их называли колдунами. Сам Айзенштадт имел тридцатый ранг, хоть с детства был калекой с парализованными ногами. Ранг посвящения зависел исключительно от способностей и ума члена организации.

Но оказалось, что Франц напрасно рассчитывал на свою охрану. Он ожидал, что незнакомец будет долго готовиться к проникновению в замок, ждал общей тревоги, сирен, взлетающих ракет. Все произошло гораздо проще и прозаичнее. Незваный визитер появился уже через полчаса, будто перед этим звонил прямо от ворот замка. Он просто открыл дверь и вошел в кабинет. Франц выехал на коляске в коридор, посмотрел на охрану. Несколько верзил грозного вида, одетых в форму, напоминающую обмундирование морских пехотинцев, и с автоматами в руках бдительно несли службу. Их командир из числа посвященных вытянулся в струнку и доложил:

— Все спокойно, господин, никто не пройдет!

Франц хмыкнул, вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Ну что же, пожалуй, теперь я готов выслушать вас. — Айзенштадт ничем не выдал охватившей его легкой растерянности, хотя и понял, что с подобным существом ему никогда еще не приходилось сталкиваться. Он не знал никого, кто смог бы повторить проделанное только что этим немолодым седеющим человеком с прямой спиной гимнаста.

— Тогда в первую очередь нам нужно познакомиться. — Визитер говорил по-испански с легким акцентом. — Можете называть меня Иоганном, так вам будет проще. Ну, а про вас я и так все знаю. Вы — координатор европейской ложи, посвященный тридцатого ранга и член верховного совета организации. Зовут вас Франц Айзенштадт, и родились вы в Российской империи, а точнее — в Бобруйске в тысяча восемьсот четырнадцатом году. Пост координатора занимаете последние двадцать семь лет. Мне нужно продолжать?

Францу с трудом удалось стряхнуть с себя оцепенение. Он сидел перед человеком, представившимся Иоганном, будто кролик, загипнотизированный удавом. То, о чем говорил Иоганн, было известно далеко не всем членам верховного совета, особенно время его рождения. Айзенштадт подумал, что пришедший к нему человек несет угрозу организации и лично ему. Но Иоганн поспешил развеять его опасения:

— Вы можете не бояться меня, Франц. Я не собираюсь вмешиваться в дела вашей организации и, тем более претендовать на место в ней. Мне достаточно моего положения. Раз я пришел к вам, значит, нуждаюсь в вашей помощи. Но будьте уверены, взамен я могу предложить гораздо больше.

— Должен вас огорчить, — ответил Франц после некоторого раздумья, — но я, несмотря на все мои полномочия, не могу продолжать разговор с вами без консультации с коллегами.

— Я готов ждать сколько потребуется, — кротко сказал Иоганн.

Айзенштадт не лукавил с Фотиевым. Он на самом деле не решился взять на себя ответственность за переговоры с человеком, обладающим такими способностями. В этот же день он связался с генеральным координатором, который мгновенно осознал важность вопроса и, преодолев за семь часов несколько тысяч километров, прибыл в замок. Они совещались всю ночь, и наутро Франц позвонил Иоганну и пригласил его на встречу. Больше всего он боялся, что тот передумал и не ответит на звонок, тогда Францу придется нести полную ответственность перед организацией за нерешительность. Но Иоганн отозвался сразу.

На этот раз ему не пришлось повторять вчерашний подвиг и проникать в замок, блокируя сознание охранников. Его встретили у ворот и с почетом проводили в кабинет хозяина, где находились Франц Айзенштадт и высокий седой старик аристократического вида.

— Князь Генрих Валленштейн! — торжественно представил Франц своего шефа.

— А-а, господин генеральный координатор! — приветливо сказал Фотиев. — Рад познакомиться, меня зовут Иоганн.

Два высокопоставленных координатора переглянулись, ни одним словом не выдав своего удивления. Франц пригласил гостей за большой круглый стол, на котором стояли три изящных фарфоровых чашки с чаем.

— Не хочу отнимать много вашего драгоценного времени, — Фотиев начал первым. — У меня есть к вам предложение, от которого, конечно, вы вправе отказаться. Но мне почему-то кажется, что вы этого не сделаете. А когда вы его примете, я изложу свои пожелания. Вы согласны с таким порядком обсуждения?

Он пригубил чай и отставил чашку в сторону, потому что напиток ему совершенно не понравился. Франц бросил быстрый взгляд на князя и, что-то прочитав на его лице, едва заметно кивнул Иоганну в знак согласия.

— Ну что же, тогда я буду краток. Итак, господа, я продаю Россию и хочу оговорить с вами цену…

На золотоносном полигоне общества с ограниченной ответственностью «Пахом» было тесно от техники. Огромный бульдозер «Катерпиллер» нагребал кучи золотоносных песков, которые только называются так, а на самом деле ничуть не напоминают желтый пляжный песочек. Эта субстанция состоит из огромных валунов, смешанных с глиной, крупным гравием и разбитыми взрывом осколками скальных пород. Механический погрузчик «Комацу» грузил пески в два БелАЗа, которые развозили их к промывочным приборам. А выше по распадку работала буровая бригада, подготавливая под взрыв новую площадь. В «Пахоме» с самого начала было заведено правило не жалеть денег на технику, чтобы за сезон отработать не один, а три-четыре полигона.

Ознакомившись с результатами последней съемки металла, Жуковский пришел в превосходное расположение духа. Если чутье не подведет его, то к осени «Пахом» сдаст достаточно золота, чтобы он смог обеспечить отъезд семьи из Магадана. Почти по четыре килограмма в сутки с каждого из трех промывочных приборов — отличный результат. Больше, наверно, не давал сейчас ни один полигон на Колыме.

Работали на участке в основном приезжие украинцы из Донбасса — горловские, макеевские, ханжонковские. Многие из них уже не первый и даже не десятый сезон приезжали на Колыму и давно были здесь своими. С двумя из них, Гриценко и Ковбасой, Сергей был знаком еще с молодости, когда сам работал электриком в старательской артели. Но сейчас они превратились в иностранную рабочую силу, за привлечение которой фирма должна была платить немалые деньги в бюджет. Жуковский шел на эти траты, потому что все они были отличными специалистами. И, кроме того, он по-прежнему считал их своими согражданами, а разделение славян на независимые страны — величайшей глупостью.