Битва за Аресал - И. Сказитель

– Я не правитель староверов. Я ― страж кодекса, наших законов.

– Верховный суд?

– Вроде того.

– Но они подчиняются вам, ― не унимался старший Барлок, которого терзали смутные сомнения на счет ее слов.

– Они почитают меня и уважают. Это разные вещи.

Он задумался. Ему было сложно сразу уложить в голове все услышанное. Но после нескольких секунд раздумий, его взгляд пал на Ярослава.

– А ты? Ты теперь старовер?

– Нет, ― ответила за бывшего опекуна Каяра. ― Ярослав часть Триединства. Он не имеет к нам никакого отношения, кроме дружеских связей. Он может стать прекрасным связующим звеном между вами и нами.

– Это так? ― Виктор хотел получить подтверждение именно от своего старого друга. Ему казалось, что Ярослав не смог бы ему соврать, даже если бы и стал служить другой вере, даже если бы полюбил ее всем сердцем.

– Да. Я не часть их жизней, они отчетливо дали мне это понять, ― последние слова он адресовал Каяре, словно давая ей понять, что выбрал сторону, которой будет верен.

Она улыбнулась. Это был именно тот Ярослав, которого она так уважала и ценила. Да, сейчас он на своем месте. Он и должен быть предан своему народу, должен показать ей, какими могут быть лучшие из новообрядцев.

– Ты, ― Дмитрий хотел что-то спросить, но неожиданно осекся, ― или как мне лучше теперь к тебе… или вам обращаться?

– Каяра. Мы не приветствуем произнесение наших титулов из уст тех, кто не разделяет наших убеждений. Это выглядит лживо. Лучше выказывать те чувства, которые вы испытываете к нам на самом деле. Не стоит попросту произносить того, что не имеет для вас никакой цены.

– Ясно.

Он не смог продолжить. Ведь он не понял и половины из того, что она сейчас пыталась до него донести. Ему казалось, что если он назовет ее по имени, то проявит к ней неуважение, а если этого не сделает, то превратится в лжеца в ее глазах.

– Каяра, ― сказала она, словно давая ему некое разрешение, называть ее по имени.

– Каяра, ― повторил он с долей смущения и сомнений, ведь перед ним стояла уже совершенно другая Каяра. Не та, что он привык олицетворять с этим именем. ― Что ты планируешь делать теперь?

– Поговорить с Советом.

– Но они никого не пускают, ― вмешался Виктор.

– Я не кто-то, а их Союзник. И есть вопросы помимо клана Делая, которые необходимо решить в срочном порядке. Если сейчас мы не обсудим их, то потом может быть уже слишком поздно.

– Какие именно вопросы? ― с опаской поинтересовался пятый генерал.

– Думаю, это уже должен будет рассказать вам ваш Совет. Я и так сейчас сказала много того, что они пока были не готовы огласить.

Каяра была рада поскорее уйти оттуда, ей уже порядком надоели смешанные чувства толпы, от гордости, воинственности, предвкушения ратных подвигов, до страха, ненависти и жалости. Последнее чувство исходило от Дмитрия, она бы и не подумала, что кто-то вроде нее может вызвать такую эмоцию. Ей было не приятно видеть его грустный взгляд, изучающий ее внешний вид. Ей было сложно понять, о чем именно он так сожалел, да и не особо этого и хотелось.

Именно в этот момент, когда ей так не терпелось покинуть это место, Каяре пришлось остановиться. Одна секунда и вот она уже стоит спиной к фонтану, на том же самом месте, смотрит на лес, но на тот, что был две тысячи лет назад. Она поняла это только по кронам деревьев, что были обмотаны ведьмовскими цепями, они олицетворяли собой внутренний барьер острова, на случай если враг прорвет первую линию обороны. Этот барьер не раз служил щитом, что становился последней надеждой на спасение, которая, к слову, ни разу так и не подвела.

«Только не сейчас!», ― мысленно взмолилась Каяра. Она огляделась по сторонам. Сначала на фонтан за своей спиной, которого и не оказалось, вместо него стоял круг силы, через который Ринса питали своей кровью магический остров. И как она могла об этом забыть? А затем она повернула голову в право. И вновь та же самая фигура пронеслась мимо нее. Но теперь он двигался быстрее. «Вампир!», ― догадалась Каяра.

Как только незнакомец исчез за кронами деревьев, она вновь оказалась в своем времени. Ей хотелось обернуться и посмотреть, не заметил ли кто-то ее странного поведения, но вместо этого Каяра решила прибавить шаг, а затем и вовсе перешла на скорость вальмириев, превращаясь в туманную линию и исчезая за теми же деревьями, что и фигура в плаще. Володар последовал за ней. Соломон, хоть и немного отстал, нагнал их через пару секунд возле Зала Совета. Он следовал за ними по пятам, даже, когда она этого не просила. Конечно, она понимала, что прогнать своего слугу у нее не было видимых причин, но и от постоянного сопровождения была не в восторге.

– Что? ― испуганно воскликнул один из солдатов. Но тут же оцепенел при виде лица Каяры.

– Совет никого не принимает, ― второй солдат крепко обхватил рукой меч на своем поясе. Видимо, он был куда смелее своего напарника.

– Сообщите о моем прибытии, ― спокойно произнесла Кара.

– Совет никого не принимает, ― еще более настойчиво произнес смельчак и покосился в сторону Володара.

– Сообщите Совету, что, если они не примут ее сейчас, завтра клан Делая будет вынужден умереть на глазах у всего Аресала, ― с легким раздражением в голосе сказал Володар.

– Что? ― еще раз произнес первый солдат. Видимо, сейчас это было единственное слово, на которое он был способен.

– Я не могу зайти внутрь. Нам запрещено, ― оправдался его смелый напарник.

– Ясно, ― на выдохе произнесла Каяра и тут же растворилась в черном дыме.

Белый зал, как всегда встретил ее неприветливым ярким светом. Казалось, что сами стены здесь впитывали его в себя и преумножали силу солнечных лучей во много крат.

– Вы? Как вы? ― завопил Артур Смоленский, король оборотней, положив влажное полотенце со своего лба на стол. ― Как вы посмели явиться сюда в таком виде?

Кларисса Берильская, королева ведьм, подскочила с дивана, который явно появился здесь недавно. «Неужели, они здесь и ночевать собирались?», ― подумала Каяра.

Она выглядела весьма растрепанной, ее платье не пестрило привычно красотой и кружевным убранством, напротив легкий темно-синий шелк был лишен какого бы то ни было узора. Хотя, стоит отметить, что наряд королевы все же приковывал к себе внимание, по крайней мере своим глубоким вырезом и полуоткрытыми плечами.

– Что привело вас к нам так внезапно? ― Листат Ривгард вышел вперед, огибая массивный стол. ― И почему вы так открыто выражаете по отношению к нам воинственность? Стоит ли мне позвать стражу?

– Я не выражаю никакой воинственности. Мое лицо ― последствие пробуждения.