Абсолютный Вид - Михаил Усачев

один скоростной. С особенно развитыми, мощными ногами. Обычно такая тварь бегает с потрясной скоростью, но сейчас просто бредёт сюда. Медленно, как и все. Без цели, но строго по прямой. Обычно такие зомби даже друг с другом воевать могут, а тут…

Расселяются с севера?

Что-то их гонит сюда?

Почему то, что манит меня, заставляет других уходить оттуда?

Что там такое случилось? Что вообще стало с нашим миром⁈

— Я должен узнать это…

Обернувшись назад я видел пустые дома… но где-то там, на другой стороне города был и мой дом. Там были те, кто всё ещё верил в конец этого долгого кошмара.

— Нужно всё выяснить… — заключил я. Если не я, то кто? Верно?

А затем вышел в поле за городом, покинув давно насиженное место.

— Эй вы!! — заревел я во всю глотку.

Закричал так, что птицы подорвались с деревьев. Так, что грызуны вокруг тут же зарылись в землю. Зомби, которые медленно шли сюда, одновременно повернули головы.

— Подчиняйтесь!!

…

— Р-р-ра-а-а-а!!!

— Р-р-ра-а-а-а!

— Р-р-ра-а-а-а!!!

…

— Нет?.. — ухмыльнулся я, отвечая на их рык своим оскалом. — Ну тогда умрите!!

Глава 10

Ночь была бессонной не только здесь. Мало кто из людей в городе смог сегодня хоть ненадолго закрыть глаза.

— Как он исчез? Папа что, умер⁈

Никто не решался рассказать девочке правду, но уже к вечеру она сама начала догадываться.

Он не вернулся домой!

Её мать приблизилась к двери. Хотела толкнуть её, положила руку и стальными когтями прорезала створки не сдержав дрожь. Биение сердца разгоняло по крови ужас и страх, осознание беды, которая свалилась на всех, и женщина едва ли могла с этим справиться.

— Рашта…

— Не говори этого!! Не надо!!!

Стиснув зубы она всё-таки совершила шаг. Вошла внутрь и увидела разбитый на части цветочный горшок. Робкие, всегда послушные ручки смели со стола всё, до чего сумели дотянуться. Дикий крик полный неверия отразил горе и бессилие самого слабого в этом мире существа.

Слетев со стола, горшок ударился о ручку инвалидного кресла и осыпал колени маленькой девочки свежей землёй. Горькие слёзы градом текли по лицу и крохи земли на коленях тут же превратились в грязь.

— Прости… — протянула Женщина и кинулась вперёд. Хотела обнять её, но замерла всего в шаге от собственной дочери. Дрожь её рук не ушла, только сильнее стала. Холодная сталь на когтях издавала звон.

Её навык всё ещё был активирован и всё ещё был над ней властен. Она не могла отменить его. Не знала как. С тех самых пор как система ушла, её тело всегда оставалось неизменным.

Рашта была просто девочкой. Вообще без сил. Если она захочет обнять её, если захочет просто взять её за руку, обхватить плечи, то это тут же обернётся ещё одной трагедией.

И потому она не могла подойти ближе. Не могла даже как следует утешить.

— Он обещал, что останется жив… — всхлипнула девочка. — Он говорил, что там ничего такого не было!!

— Мы не нашли тело… — зацепилась за эти слова её мать, стиснув зубы от очередной вспышки бессилия.

— Как не нашли?..

Опустившись на колени перед инвалидным креслом, женщина попыталась собрать осколки горшка, почти бессознательно стараясь сделать хоть что-то.

Но получалось плохо…

— Мы не знаем, что там произошло… — проговорила она. — Я не смогла ничего найти, — сказала она чуть громче и осколки фарфора выскользнули из её когтей вновь посыпавшись на пол. — Даже оповещения нет, — прошептала она, теперь уже едва слышно. — Системы нет. Ничего нет… Я ничего не смогла сделать!

Дрожь её рук усилилась. Речь стала запинаться.

— Прости… — Горе было общее. Не только её. Конечно, Рашта понимала это, она была не глупым ребёнком и заметив как её мама осела к земле то тут же подалась вперёд. Оттолкнулась от рукоятей инвалидного кресла и просто повалилась с него, падая на шею осевшей вниз женщины.

Сама на неё рухнула, сама обняла, а той только и оставалось, что широко руки расставить боясь отвечать на такой жест.

— Прости… — повторила девочка, безвольно уткнувшись носом в дрожащее плечо. — Я знаю, что не могу плакать…

Это был злой мир. Злой и жестокий, а она с детства не могла ровным счётом ничего!

Она уже видела смерть. Знала, что любой кто выходил за забор мог не вернуться. Знала, что всем нелегко и её капризы никак делу не помогут.

— Я знаю… — всхлипнула она.

Она никогда не жаловалась. Что бы ни случилось, что бы вокруг не произошло, она всегда молча терпела невзгоды и наоборот, всегда искренне искала возможность помочь.

За всё цеплялась, если то было по силам. Любой труд брала на себя, если могла это сделать.

— Я знаю… — в третий раз повторила она… — Но папа…

И только сейчас практически сломалась. Не могла терпеть.

Хотелось кричать. Белугой реветь, плакать, выть!

— Я найду его… — проговорила женщина. Пусть мир ушёл из-под ног, но у неё всё ещё была причина чтобы продолжать жить. — Обещая, я узнаю что там случилось…

* * *

Никто не смыкал глаз. Ужасная утрата Лидера Клана всех погрузила в ужас и неверие. Ещё вчера они вместе сидели у костра и думали о мире… а теперь никто даже в новом дне, кажется, был не уверен.

Покинув свой дом и выйдя под свет луны, женщина подставила небу заплаканное лицо. Показала ему собственный плач, а затем огорошила его криком.

Заревела просто так, вверх, выплеснув ненависть к этому миру и, прежде всего, к себе.

Если бы их навыки были при них. Если бы система вот так не исчезла, то они бы справились! Если бы тот бог, если он есть, не обрушил на головы такое испытание, то они бы смогли и этот миг преодолеть. Смогли бы все выжить! Вместе!

Простой зомби, даже если он развитый, не был для её мужа противником. Он бы никому, никогда не проиграл, если бы не пришлось идти на задание с обычным арбалетом.

Вновь отразив на лице ненависть, она вскинула руки. Посмотрела на когти, которые были её лучшим оружием раньше и почти проклятием теперь.

— Исчезните!! — заревела она. — Испаритесь! Пропадите прочь!!

Ещё несколько слёз стекли с её глаз и руки дрогнули под их непомерной тяжестью.

— Исчезните!!! — Ещё никогда она так не жалела о собственной силе. Прямо сейчас, когда только она у её дочки осталась, она просто обнять её была не в состоянии.

Вся ярость в её сердце вылилась в крик. Вся ненависть к миру выплёскивалась потоком. Вся боль из души вытекла слезами и, вслед за этим, сдвинулась с места недвижимая мана.

Холодный, чужой, причудливый поток пробудился внутри. Причём