Пожизненно. Цитадель в огне - Юрий Валин

Застучали копыта, из Цитадели к воротам подкатила повозка с наваленными пожитками. Рядом на роскошной лошади трясся престарелый дяденька. Его сопровождали двое гвардейцев. Не глядя на стражников, поспешно въехали в арку ворот. Возница на повозке подхлестнул лошадей. Караул у ворот посмотрел вслед, десятник в шлеме с плюмажем сердито сплюнул.

Даше и самой хотелось плюнуть вниз. Время шло, а умных мыслей что-то не появлялось. До сих пор единственной ценной вещью, способной пригодиться во время бегства, оказалась ножка от высокого резного столика. Отломать ее стоило немалого труда, но дубинка получилась надежная. Теперь красться по ночным улицам будет спокойнее. В том, что бежать придется ночью, Даша теперь была уверена. С веревкой можно выдумывать что угодно, но спуститься на глазах у десятка стражников никак не удастся. Что бы у них там ни стряслось, но такой акробатический трюк привлечет внимание. Тем более сама Даша в последний раз лазила по канату на уроке физкультуры еще в досмертной жизни. Сорвешься — доктора Дуллитла в городе нет, гипс на поломанные ноги накладывать некому.

Ничего-ничего. Что-нибудь придумаем. Даша с удовольствием посмотрела на искалеченный столик. Стоит себе у стены, вазу на себе держит, как ни в чем не бывало. И не догадаешься, что только стена колченогий стол и подпирает.

Даша снова легла животом на подоконник. Солнце уже цеплялось за зубцы замковой стены. Вечереет. Придется все-таки простыни раздирать. Если удастся привязать «канат» к постели, можно будет рискнуть спуститься. Ложе здесь такое массивное, что и втроем не сдвинуть. Для развлечений кроватка предназначена. Ладно, значит, руками и зубами придется за «канат» цепляться, ногами тормозить. Ничего страшного — три-четыре десятка движений, и узница на земле. Ага, страшно и даже очень. Ну, людей ножом тыкать в первый раз тоже было страшно.

Снова застучали копыта. Теперь замок покидал одинокий всадник. Десятник у него что-то спросил. Всадник только раздраженно взмахнул плетью. Его пропустили. Странно как-то. Ни одного офицера у ворот. Движение одностороннее, всем что-то срочно понадобилось в городе. И тихо как. В крыле, где располагаются покои Мари, мертвая тишина. Бэб так и не вернулась, рассказать, что стряслось, некому. От сестрицы ни слуху ни духу. С одной стороны — хорошо, никто побегу мешать не будет. С другой… как-то тревожно.

Даша засопела, подошла к постели и решительно выдернула из-под покрывала нижнюю простыню. Думай — не думай, а что-то делать нужно. Рвать мягкую ткань пришлось зубами. Даша оторвала широкую ленту, принялась свивать в жгут. Эх, привычного ножа не хватает.

Работа успокаивала. Метра четыре надежной веревки оказалось готово. Даша варварски уничтожила один из гобеленов. Покрывало оставила на потом. Еще в резерве остается чехол матраца — тоже шелковый, крепкий. Вот только куда содержимое матраца девать? Поймают, за один лишь учиненный беспорядок прилюдно казнят.

Работая, Даша напряженно прислушивалась. За дверьми по-прежнему стояла полная тишина. Во дворе, у ворот, жизнь теплилась. Еще были слышны голоса людей, спешно покидающих замок. Потом активно затопали сапоги, забренчало оружие. Девушка не выдержала, выглянула — охрану ворот усилили вдвое. Этого еще не хватало. Солдаты подтаскивали к воротам рогатки. Командовал какой-то сильно прихрамывающий лорд. До Дашиного окна отчетливо долетала его ругань. Среди копейщиков теперь мелькали и лучники с колчанами, набитыми стрелами. Неужели отражать приступ готовятся?

Даше хотелось заскулить. Сидишь как дура, ничего не понимаешь. Чего ждать? Что здесь вообще происходит? Была бы Эле, она бы все растолковала.

Девушка с удвоенной энергией принялась за веревку. Главное — спуститься с этого проклятого этажа. Потом можно на стене спрятаться, настоящую веревку найти. Если пробраться на восточную сторону замка, удастся спуститься, там стена невысокая. Вот только стражников и там, наверное, полно. Придется утра ждать. Могут поймать как вульгарную пиратскую шпионку. Или дарковскую лазутчицу.

Шорох заставил Дашу вздрогнуть и сунуть узловатый «канат» под кровать. Звук шел не от дверей, а от окна. Там, в сгустившихся сумерках, мелькнуло что-то небольшое. Крылан-вампир, о которых столько болтают? Или попугаи-желтяки совсем обнаглели? Даша выдернула из-под подушки ножку-дубинку и двинулась к окну. В верхней части окна мелькнуло нечто знакомое — потертый нос башмака. Рядом крысиным хвостом вздрагивал длинный тонкий шнур.

Даша опустила оружие.

Едва ноги Костяка коснулись подоконника, парень мгновенно спрыгнул на пол комнаты, замер, присев на корточки.

— Что так долго? — укоризненно поинтересовалась Даша. — Я уж думала, ты не придешь.

Костяк посмотрел на подружку снизу вверх. Лицо у него от напряжения было кирпично-красным. Окинув взглядом комнату, парень плюхнулся на задницу и принялся отдуваться.

Даша смотрела на него с новым странным чувством. Вот стоило увидеть дрыгающиеся в окне худые ноги, и все стало на свои места. Оказывается, только его и ждала эти два дня. Дурища, ты же к нему действительно нежно относишься.

— Думаешь, это легко было? — пробормотал лохматый. — Пока сообразили, где ты отдыхаешь. Пока я в это крыло дома перебрался. Полдня, чтобы двор перейти понадобилось; чтоб они все сдохли. Между прочим, на этих дверях лучшие в городе замки…

Даша опустилась на колени, чмокнула парня во взмокший лоб, потом поцеловала в губы:

— Хватит болтать. Отдышись, и валим отсюда.

— Ты пойдешь? — Костяк запнулся. — Правда, пойдешь? Эле сказала, чтобы я с тобой обязательно поговорил. Хотя бы напоследок.

— Что это еще за «напоследок»? — Даша хотела обидеться, но передумала. — Я с самого начала знала, что уйду. Только ты мне почему-то не рассказал, как из замков положено удирать. Вот я здесь голову ломала, веревки дурацкие плела. Хорошо, что ты пришел.

— Ты уверена, что хочешь уйти? — пробормотал лохматый. — Здесь так богато.

— Ты бы еще там посмотрел, — Даша ткнула пальцем в запертую дверь, ведущую в покои Мари. — Вон где непомерная олигархическая роскошь. Только я к вам хочу. Совершенно определенно. Можно мне будет пока на Пустых хуторах спрятаться? Или вы со мной теперь связываться не рискнете?

— Вот дурочка, — прошептал Костяк. — Ты когда-нибудь могла представить, чтобы Эле глаза терла? Она тебя любит.

— А ты? — прямолинейно спросила Даша.

— Ты же знаешь. Мне без тебя плохо, — лохматый малодушно опустил глаза. — Только я тебе не пара…

— Как дам сейчас в лоб! — Даша фыркнула. — Ладно, потом лирикой займемся. Давай, выводи меня отсюда поскорее, пока никто не нагрянул.

— Хм, подождать придется, — Костяк по-прежнему не решался смотреть подружке в глаза, но с растерянностью уже справился. — На крышу я сейчас и один вряд ли поднимусь. Там выступ жутко неудобный. К дверям вашим шикарным ни одна отмычка не подходит. По правде говоря, уйти только через двор можно. Только сейчас мы не спустимся, — там оборону у ворот укрепляют, — заметят в два счета. Придется подождать.