Другая Блу - Эми Хармон

Что-то скользнуло по моей щеке и разбилось о предплечье, и я встряхнулась, непонимающе глядя вниз на свои руки, держащие лист, который Уилсон положил передо мной. Я нагнулась и схватила сумочку, тайком вытирая лицо. Открыла пудреницу, проверяя, не появилось ли предательских дорожек на щеках. Что вообще со мной происходит?! Плакать в классе истории? Я швырнула сумочку вниз и сжала в руке карандаш, собираясь поскорее покончить с заданием.

«Жила-была одна птичка, маленький черный дрозд. Его вытолкнули из гнезда, никому не нужного птенца. Лишнего. Птичку увидел Ястреб, подхватил и унес с собой. Он приютил ее в своем гнезде, научил летать. Но однажды Ястреб не вернулся домой, и маленькая птичка снова осталась одна-одинешенька. Она хотела улететь».

Я остановилась, вспоминая. В тот день, дождавшись, пока Шерил уйдет на работу, я зашла в ванную и включила воду. Сняла одежду и нырнула туда, отказываясь думать о том, как Шерил найдет меня, увидит меня без одежды. Мое тело уже начало меняться, превращаться в девичье, и мысли о том, что кто-то увидит меня, как сейчас, было почти достаточно, чтобы передумать. Я заставила себя представить не влажные стены с отваливающейся краской и грязным линолеумом на полу. И велела себе лететь, как ястреб, которого я увидела в день исчезновения Джимми. Он прилетел к нашей стоянке и уселся на ветке низкорослой сосны прямо над моей головой. Задержав дыхание, я наблюдала за ним, а он за мной, и я не смела шевельнуться. Джимми говорил мне, что ястребы – особые посланники. Мне было интересно, что же за сообщение он принес. Теперь я знала. Он тогда прилетел сообщить, что Джимми больше нет. Мои легкие горели, требуя воздуха, требуя поднять голову из-под воды, но я не обращала внимания на боль. Я собиралась улететь, как девушка со звезд из моей любимой сказки. Улететь высоко-высоко, в заоблачный мир, и танцевать с другими звездными жителями. Может, там я снова увижу Джимми.

Вдруг я почувствовала, как кто-то вцепился мне в волосы и потащил из воды, а потом уронил на пол ванной, несколько раз стукнув по спине. Я кашляла и отплевывалась, пикируя вниз, с неба на землю.

– Какого черта, девочка?! Ты напугала меня до смерти! Что ты пыталась сделать? Ты что, заснула? Черт возьми! Я думал, ты умерла!

Парень Шерил, Донни, согнулся надо мной. И вот он уже обшаривает меня взглядом, тут же прекратив свое бормотание. Я подтянула ноги к груди, прикрываясь, отползая в укрытие между туалетом и дешевым шкафчиком под раковиной. Он смотрел на меня.

– Ты в порядке? – Он подобрался поближе.

– Уйди, Донни, – приказала я, но из-за сотрясающего меня кашля прозвучало не так убедительно.

– Я просто пытаюсь тебе помочь. – Донни не отводил взгляда от моих мокрых ног, единственной части тела, которая была ему видна. Все, что мог, он уже увидел, когда вытаскивал меня из ванны. Я сжалась, стараясь уменьшиться, насколько было возможно; волосы прилипли к коже длинными тонкими прядями и ничего не прикрывали.

– Ну что ты, девочка, – уговаривал он, – думаешь, меня волнуют твои кожа да кости? Господи! Да ты выглядишь как намокший птенец!

Он встал, взял полотенце и передал его мне, после чего с тяжелым вздохом вышел из ванной, показывая, насколько смешными он считал мои страхи. В полотенце я закуталась, но из своего уголка не вылезла. Вдруг мне стало так тяжело двигаться. Тяжело даже бояться Донни.

До меня донеслись звуки разговора. Наверное, он позвонил Шерил. Она этому вряд ли обрадуется, ему пришлось вызвать ее из казино. Мне было запрещено звонить на работу. Я прислонилась к шкафчику под раковиной и закрыла глаза. Просто немножечко посплю здесь. Подожду, пока Донни уйдет, а потом залезу назад в ванну, где было так тепло, и снова смогу попробовать улететь.

Прозвенел звонок. С благодарностью я отбросила карандаш и схватила сумку, отталкивая задание, будто это была не бумага, а раскаленные угли.

– Просто оставьте работы на столе. Я сам их соберу! – предупредил нас Уилсон, чтобы не быть снова погребенным под горой тридцати листов бумаги.

Он молча собрал оставшиеся листочки и остановился, подойдя к моей парте. Я наблюдала за ним, пока он читал единственную строку, которую я добавила. Он вопросительно взглянул на меня.

– Вы не так много написали.

– Рассказывать особо не о чем.

– Почему-то я в этом сомневаюсь. – Уилсон снова взглянул на мою работу. – То, что вы написали, звучит почти как… легенда или что-то в этом роде. Напоминает мне о вашем имени. Так задумано?

– Экохок – фамилия мужчины, который вырастил меня. Я не знаю, как меня зовут. – Я думала, что если сказать прямо, это заставит его отступить, почувствовать себя некомфортно. Ну же, ответь что-нибудь или дай мне уйти.

– Меня зовут Дарси.

У меня вырвался смешок, так неожиданно это прозвучало, и он тоже улыбнулся, разбивая лед между нами.

– Терпеть не могу это имя. Так что все зовут меня Уилсоном. Кроме мамы и сестер, конечно. Иногда мне кажется, что не знать своего имени было бы счастьем.

Я немного расслабилась и откинулась на спинку стула.

– И почему вас назвали Дарси? Звучит как имя из «Спасателей Малибу». – Пришел черед Уилсона усмехаться.

– Моя мама любит классику. Она очень старомодна, и мистер Дарси из книги Джейн Остен – ее любимый персонаж.

Мои познания в классической литературе были невелики, так что я просто ждала.

– Послушайте, мисс Экохок…

– Кошмар, перестаньте, – простонала я. – Меня зовут Блу. А вы говорите как старичок в галстуке бабочкой! Мне девятнадцать лет, может, двадцать. Вы не настолько старше меня, так что… просто перестаньте.

– Что ты имеешь в виду, «может двадцать»? – Уилсон вопросительно поднял брови.

– Ну… я не знаю точной даты своего рождения, так что, думаю, мне уже может быть двадцать лет.

Мы с Джимми праздновали мой день рождения в день, когда меня оставила мать. Он был уверен, что тогда мне было около двух лет. Но у него не было возможности узнать, сколько мне было на самом деле. Когда меня наконец записали в школу, они отправили меня в класс помладше, так как нужно было много нагонять.

– Ты… не знаешь, как тебя зовут… и даже когда ты родилась? – Уилсон смотрел на меня, широко распахнув глаза, почти с недоверием.

– Так что мне не так-то просто написать свою историю, согласитесь. – Я насмешливо улыбнулась, снова рассердившись.

Уилсон выглядел потрясенным, и я почувствовала прилив энергии, поняв, что выбила его из привычной колеи.

– Да… пожалуй, – прошептал он.

Я протиснулась мимо него и направилась к двери. Когда прошла половину коридора, то оглянулась через плечо: Уилсон стоял в дверях класса, руки в карманах, и смотрел мне вслед.

Впервые я пошла в школу, когда мне было около десяти лет. Джимми Экохок никогда не останавливался где-либо так надолго, чтобы можно было записаться в школу. К тому же у меня не было свидетельства о рождении, справки о прививках, даже постоянного адреса. И ему было страшно, хотя тогда я и не знала этого.