Завоеванная любовь - Аманда Маккейб

— Ты уверена, что выдержишь, Калли? Тебе нужен покой, ты не забыла? Мы приехали именно за этим в Бат.

Каллиопа отложила недоеденный сэндвич.

— А я устала отдыхать! И мне скучно. И я не позволю тебе рядом с нами засохнуть от тоски!

— Я хочу быть с тобой рядом. И мне совсем не скучно. Я ведь тоже Чейз, а мы никогда не скучаем. Всегда есть чтение, наука, можно изучать, писать…

— Хватит, Талия! Я не заметила, чтобы ты много писала в последнее время.

— Но скоро начну. — Она подумала о незаконченной пьесе. Только захочет ли она писать дальше о тайной любви?

— Может быть, тебе самой нужен отдых, Талия? Ты выглядишь усталой.

Талия замерла и поставила тарелку на стол.

— Может быть, Бат не то место, куда надо было ехать. Мы можем поехать в Брайтон. И даже вернуться в Италию! Там тоже есть прекрасные курорты с источниками.

— Ты еще не набралась сил для путешествия в Италию, — запротестовала Талия, — и мы только что сюда приехали. К чему такая поспешность?

Каллиопа пожала плечами:

— Надо подумать.

— А как насчет встречи с графом сегодня утром?

— Так ты знаешь так называемого графа?

— И ты тоже! — воскликнула Талия. — Но вот откуда, когда… Ничего не понимаю.

— А зачем он здесь, понимаешь?

— Именно это меня и беспокоит. Каллиопа вздохнула.

— Я действительно встречалась с ним раньше, он тогда изображал цыгана.

— Цыгана! — выдохнула Талия — история становилась по-настоящему увлекательной, гораздо интереснее, чем ее собственная, выдуманная. — Когда это было?

— Задолго до того, как мы с Камероном поженились. Помнишь, мы ездили в Йоркшир навестить семейство Эммелин Сандерс?

— Конечно. Мы ездили в замок Эвертона. — И вдруг Талия поняла, что она просто идиотка. Она недоверчиво покачала головой. — Марко — похититель?

— Нет, не он был похитителем, — спокойно ответила Каллиопа. — Но он мог вполне им быть. Клио рассказывала, что он становится настоящим фанатиком, когда дело касается истории Италии, и готов на все, чтобы вернуть сокровища культуры, когда-либо похищенные и вывезенные из страны. Он исполнен такой же ненависти к тайным коллекционерам краденых артефактов, как наш отец и Эвертон. И поэтому они с Клио нашли общий язык.

Талия закрыла лицо руками.

Так он был в Йоркшире с Клио. Ну конечно. Он был влюблен. И очень хорошо, что ей напомнили об этом, пока она окончательно не утонула в черных глазах графа.

Она отняла руки от лица и увидела, с каким состраданием на нее смотрит сестра. Милая Калли, она так долго опекала их, как самая старшая, а сама сейчас нуждалась в заботе, и Талия не должна показывать своей слабости.

— Не знаю, какие чувства он тогда испытывал к Клио. Теперь она замужем, а он, кажется, перенес свое внимание на леди Ривертон. Хотя мне не очень-то верится в его искренность.

— Человек, который одновременно может быть цыганом, графом, вором? — засмеялась Талия. — Не говоря уже о роли дамского угодника. О, сестра, не волнуйся за меня. Я не стану жертвой его обаяния, хотя не стану отрицать, что оно действует. Мне совершенно незачем тратить время на разгадывание секретов графа.

— Ты самая энергичная из всех, кого я знаю, Талия. И уверена, ты сможешь разгадать что угодно. Но я не хочу видеть, как ты тратишь свою энергию на столь недостойного человека.

Талия снова засмеялась, как будто не обратив внимания на слово «недостойного».

Она отвернулась, чтобы Калли не видела ее глаз.

— Разве много достойных мужчин ждут у моей двери?

— У тебя поклонников больше, чем у любой другой молодой леди. Мистер Брансби, лорд Эгретон, молодой виконт Мореби… Они все делали тебе предложение, и все вполне респектабельные господа.

Талия задумалась, вспоминая, как прогуливалась с ними в парке, танцевала на балах, получала цветы, выслушивала комплименты. Но ни один из них даже не пытался за ее хорошеньким личиком разглядеть ее натуру.

Тогда, на Сицилии, ей показалось, что один человек смог это сделать. Оказывается, она просто заблуждалась.

— Да, они все вполне респектабельны, — она подлила себе чаю, — и довольно милы. Но думаю, что их влюбленность исчезнет, как только они поймут, какая я на самом деле.

Каллиопа вздохнула:

— Да, мы, женщины из семейства Чейз, не похожи на остальных леди. Нас воспитали иначе, заставляя учиться, работать головой. Но ведь есть мужчины, которые это ценят.

— Например, Камерон.

Каллиопа засмеялась:

Я могу говорить с ним о чем угодно. У нас с ним общие интересы, хотя иногда и ссоримся.

— Таких, как Камерон, немного в Англии.

— Может быть, потому, что его мать была гречанка. Мой муж действительно редкий человек. Но уверена, что мы найдем и для тебя подходящую пару.

Талия в этом сомневалась. Обе ее сестры были счастливы в браке. Было бы слишком большой удачей счастливое замужество третьей дочери сэра Уолтера Чейза.

— Мне и одной хорошо. Я буду писать свои пьесы, учить Психею музыке, когда она подрастет. Я останусь старой девой и буду идеальной тетушкой.

Каллиопа снова рассмеялась, но Талия видела, что она очень устала.

— Я не эгоистка, чтобы держать тебя при себе. Хотя мне это очень нравится. Пока неизвестно, какой будет Психея, когда начнет ходить и говорить.

Талия обернула ноги сестры пледом.

— Калли, милая, тебе нужно отдохнуть. Не волнуйся за меня. Я совершенно довольна своей жизнью.

— Правда?

— Ну конечно.

— Что ж, сделаю вид, что поверила. Но прошу, сделай для меня одну вещь.

— Конечно.

— Напиши Клио и спроси о графе. Она сможет больше, чем я, рассказать тебе о нем. Видишь ли, я дала слово.

Талия сгорала от любопытства. Раньше она забросала бы Каллиопу вопросами, но бледность сестры удержала от этого. И в любом случае Калли не расскажет. Она упряма, как все Чейзы.

— Хорошо, я напишу Клио.

Талия подошла к фортепьяно и пробежала кончиками пальцев по холодным клавишам. Не время для любимого грозового Бетховена. Она всегда прибегала к его музыке, когда ее одолевали невеселые мысли. Вместо этого она сыграла для Каллиопы народную песенку, которую выучила в Италии, легкую и веселую, способную поднять настроение.

Песенка подняла настроение и ей самой, она словно окунулась в мир музыки. Случайно бросив взгляд в окно, она не поверила своим глазам.

Мимо, по улице, рука в руке, смеясь, прошли Марко и леди Ривертон.