Сила мечты - Алина Кускова

Но ей показалось, что Ворон обрадовался звонку.

– Конечно, приходи! Никитос уже выздоровел. Только…

– Только что? – заволновалась Лелька.

– Только у него была ветрянка. Это такая детская болезнь, когда покрываешься красными пятнами, которые чешутся.

Разве могли остановить Лельку какие-то чесучие красные пятна?! Вот еще.

– Никитосу апельсины можно?

– Можно, – ответил Ворон, – но не нужно. Сама приходи.

И он продиктовал адрес.

Ворон жил совсем рядом с ней. Окрыленная, Лелька быстро оделась и отправилась почти бегом проведывать братьев. Но ее радость омрачила старуха, с которой она столкнулась возле двери в подъезде Ворона. Лелька уже тянула руку к звонку, когда та скрипучим голосом вдруг сказала:

– Теперь еще и девки бегают! Началось в колхозе утро! Говорила я Верке: зря вешаешь себе на шею такое ярмо, не потянешь, не кобыла. Не послушалась меня. И вот от нее один мужик сбежал, второй копытами двинул в обратную сторону, а теперь к пацанам девки начали бегать…

Лелька застопорилась. Кто ярмо? Она? Или старуха так сказала про Ворона с его братом? Испортила ей настроение. Лелька тряхнула рыжими волосами, стараясь избавиться от той, как от мрачного наваждения. Не бывает так, чтобы дети были ярмом! Или бывает?

Ворон открыл ей дверь. На причитающую старуху даже не взглянул. Помог снять пальто, повесил его и провел Лельку в комнату. Она сразу отметила скромную обстановку. Они уже сто лет назад сменили похожую стенку, аркой расширили дверное пространство, вместо побеленных у них были натяжные потолки со множеством лампочек. А здесь все так, как было в прошлом веке, да еще такая люстра доисторическая…

Ворон встал напротив нее, улыбнулся, чуть пожал ее пальчики.

– Холодные, – сказал он, согревая их теплыми ладонями.

– Где брат? – растерялась Лелька, решившая, что они вдруг сейчас начнут целоваться. – Где Никитос?

– Я здесь, – в комнату вошел с яблоком в руке низенький светловолосый мальчишка, его лицо и шея были в пятнах от зеленки. – Не боишься?

– Кого? – улыбнулась ему Лелька.

– Не кого, а что. Ветрянку подхватить не боишься? Я еще заразный буду почти весь месяц.

– Нет, этого не боюсь.

– Не этого нужно бояться в жизни, Никитос! – Ворон подхватил брата, как пушинку, и посадил на диван. – Я тебе сейчас мультики включу.

– А с ней что будешь делать?

– Какой любопытный братик, – усмехнулась Лелька и призналась: – Я совсем не умею общаться с малышней.

– Я не малышня, – надулся тот.

Ворон включил ему старенький телевизор…

Лелька подумала, что у них дома и у ее подруг в квартирах давно уже стоят плазменные… Действительно, воронятам не хватает средств, чтобы обновить все это. Но для некоторых бывает совершенно не важен быт. Главное, какие отношения в доме между людьми, а не какая модель телевизора. Лелька вот свой мало когда смотрит.

Ворон провел ее в другую комнату, судя по всему, это была комната братьев. Ничего лишнего: шкаф, спальные места, стулья, стол, заваленный учебниками и тетрадями, полки с книгами.

– Вот так и живем. – Он развел руками, слегка наклонив голову.

– Замечательно живете, если дружно, – сказала Лелька.

– Пока дружно, – согласился с ней Ворон. – Только от тетки второй хмырь ноги сделает, когда про нас с Никитосом узнает. Вот она. – Он взял фотографию со стола и показал ее Лельке.

На нем была изображена красивая молодая женщина. Светловолосая, с русой косой, совсем как у Смирновой, и большими синими глазами.

– Ей тридцать два. Три года с нами валандается, сразу взяла после того, как мать умерла. Ничего, что я с тобой так откровенно?

– Ничего, – вздохнула Лелька. – Мне о тебе все хочется знать.

– Зачем тебе это? – Ворон прищурился.

– Не знаю, – тихо сказала Лелька. Она была не готова ему сейчас признаваться.

– Ладно, – догадался он, сел напротив нее, – тогда расскажи, что там в школе делается.

– Тебе действительно про школу интересно? – удивилась Лелька.

– Действительно неинтересно, – признался Ворон. – Но мне нравится тебя слушать. У тебя голос приятный.

Лелька не стала с ним спорить, рассказала вкратце, что там происходит. Впрочем, без него ничего не происходило. Болото болотом, а не школьная жизнь.

– Я скоро приду на занятия, – кивнул Ворон ей ободряюще. – Чаю хочешь?

Лелька замотала головой:

– Нет. Наверное, мне пора.

Ворон остановил ее в коридоре.

– Когда я окончу школу, пойду работать. И заработаю на всю эту гламурную фигню.

– Тебе учиться нужно! Ты два языка знаешь.

– Я и учиться буду. Только позже, когда… – Он не договорил. – Никитоса тетя думает в Суворовское училище отдать.

– Это плохо? – испугалась Лелька.

– Плохо, когда мамка умирает, а ты сделать ничего не можешь. Все остальное как-то можно пережить.

У Лельки защемило сердце, и на глаза навернулись слезы. Она спрятала свое лицо у него на груди. Ворон сам притянул ее к себе и обнял.

– Ты хорошая девчонка, Лелька, – прошептал он горячим дыханием ей в затылок.

– Ты тоже, Ворон, – тихо ответила Лелька, – очень хороший…

А потом она сбежала по лестнице, не дожидаясь лифта. Бежала, словно боялась, что он догонит ее, а она расплачется и покажет свою слабость. Рядом с Вороном Лельке очень хотелось быть сильной.

– И что у вас было? – поинтересовалась Ира, позвонив ей вечером.

– Не знаю, – призналась Лелька. – Свидание – не свидание, встреча одноклассников – тоже нет.

– Я тут с мамой поговорила, она его тетю знает. Ей всего-то чуть больше тридцати…

– Я видела ее фотографию, Ворон показал.

– Так вот, она взяла племянников, когда ее сестра умерла. И все ее жалеют, потому что мальчишки… Лель, это не мои слова! Это так мама сказала. Мальчишки – «оторви и выбрось!».

– Это как понять?

– Хулиганье. Ворон дерется лучше всех парней в округе, ходит на занятия по вольной борьбе. Есть у нас в подвале клуб такой полулегальный. А его младшего брата чуть не поставили на учет в детскую комнату полиции, он спер шоколадку в магазине.

– За шоколадку в полицию?!

– Ну да. Только не поставили, пожалели тетку. Та сказала, что будет его в Суворовское училище устраивать, а там анкета чистая нужна, без приводов в полицию. Прикинь, что с ним дальше будет?

– Это мамины слова, не твои.

– Мамины, – вздохнула Ира. – Честно говоря, я думаю, глупости все это. Ворон нормальный парень! Но я должна была тебе рассказать о том, что взрослые о них думают. Кстати, фамилии у братьев разные.