В тенетах суккуба - Эдуард Снежин

— О, о, о! — закричала Лариса, и из глаз её потекли крупные слёзы.

Она кончала так, как будто умирала, я вспомнил, что где-то читал, что настоящий оргазм — это маленькая смерть.

— О, вонзи мне член в ЖОПУ! — простонала девушка.

Я выполнил её просьбу, я чувствовал, что мой взбешенный орган разрывает нежное отверстие, она опять закричала, на этот раз от боли, но я уже никак не мог остановить собственное безумие и просверливал её прямую кишку до конца, в помутнённой от разума голове кругами поплыл туман — я тоже кончал и умирал.

В забытьи, вдруг, высветилась передо мной неожиданная картина: какая-то тварь с когтистыми мохнатыми лапами, но с неимоверно прекрасным женским лицом, крепко обняла наши вздрагивающие тела и вонзилась больно когтями в спину. Широко раскрытые глаза твари приблизились вплотную к моим глазам, а губы её и язык впились в мой рот и высасывали энергию из горла, оставляя привкус крови и жгучую, но приятную боль в голове и по всему позвоночнику, начиная с копчика. Одновременно, колыхающиеся гермафродитные половые отростки мрази, горящие красным светом, захлестнули наши промежности и вонзились в них.

Создавалось впечатление, что я совокупляюсь не с Ларисой, а с неведомо откуда появившейся дьяволицей, и было жутко и сладостно, одновременно, от ощущения полного слияния наших тел с космической бездной всеобщего порока.

— Что это, кто это? — спрашивал я себя и не находил ответа.

Придя в себя после излияния, я заметил, что Лариса всё ещё корчится в конвульсиях оргазма, обильно выбрасывая на простыню и на мои ноги свой горячий секрет.

Когда, наконец, её сознание вернулось с того света, первым, что она произнесла, было:

— Не переживай! Я знала как это больно. Но мне это было НАДО.

Я молчал, в который раз за сегодняшний вечер, поражённый таинственной психикой женщины.

— Ты сама придумала всё это? — наконец, спросил я.

— Не сама — это придумал он.

— Кто он?

— Тот, который первым научил меня кончать таким способом. Мы с ним долгое время трахались, но кончить я никак не могла, хотя очень этого хотела. Кстати, ты ничего не чувствовал, когда сосал мою грудь?

— Чувствовал. Сильное возбуждение.

— А ещё?

— Ну, ещё … — при всей интимности между нами, мне было трудно в этом признаться.

— Что же ты чувствовал ещё? — мягко подбодрила она.

— Мне казалось, что я маленький и сосу маму, — смутился я.

— Такой маленький мальчик с большим х. м! — съязвила Лариса, но тут же, по серьёзному, продолжила:

— Вот и он мне так сказал. Но до этой операции. Он уверял, что мне мешает кончить отсутствие полного родственного слияния душ, а это впитывается только с молоком.

— Молоко заменили на шампанское! — тоже съехидничал я.

— Виктор не любит молоко.

— Виктор? Какой Виктор?

— ДИСК-ЖОКЕЙ ИЗ ТАНЦКЛУБА.

Но за тобой тащился длинный хвост –

Длиннющий хвост твоих коротких связей

В. Высоцкий

Нас закружил бурный водоворот первых дней ненасытного обладания друг другом.

Утром вместе уходим: она в колледж, я на работу.

Моя нимфетка трезвонит каждый час:

— Вспоминал обо мне?

— Только о тебе и думаю.

— Милый!

— Малышка!

— Как тебя люблю!

Из глубин моей души накатывает благодарная волна с желанием обнять весь мир…

И тут же непроизвольно вылетает вздох, наверно, от страха потерять Ларису, слишком, всё-таки, большая разница лет.

Она угадывает моё замешательство:

— Вадик, не думай о годах. Знаешь, как трудно стать родными! Ты мне самый родной. Больше, чем мама и папа.

— Я люблю тебя!

— Вечером докажу, что люблю тебя больше!

В изнеможении откидываюсь на спинку кресла, в голове туман, в нём летают ангелы и хором поют: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

Наверно, со стороны я смотрюсь счастливо глупым. Мои сотрудницы, заходя по работе в кабинет и, привыкнув раньше видеть начальника всегда сосредоточенным, шепчутся за моей спиной, но мне наплевать. Нагло повесил на дверь табличку: «Без разрешения не входить»; теперь можно спокойно говорить с Ларой и дремать в кресле, досыпать от бессонной ночи.

Приехал из командировки Виктор и сразу доложился по телефону:

— Как ты там старина?

— Нормально, — отвечаю буднично, не собираюсь посвящать предшественника в подробности, — как съездил?

— Шикарно! Был на семинаре в Риге. Привёз настоящего бальзамчику, заглянуть с ним к тебе?

Засверлило в голове: «Узнал уже, что Лариса со мной? Ну, нет, не расколюсь».

— Работы много по вечерам, давай сам позвоню, забегу.

Но Виктор сразу напрямую:

— С оторвой познакомился?

— Ну да, — признаюсь, отпираться глупо.

— И как?

— Прелестная девушка.

— Рад за тебя. Теперь от Татьяны излечишься.

— Ну да. «Собственно, что раздражаться, — думаю я, — благодаря Виктору узнал я Ларису».

— Чао! Звони, — удовлетворяется он.

Положив трубку, пытаюсь определить своё нынешнее отношение к приятелю, которое до встреч с Ларисой было самым благожелательным. Мысли текут в разбег.

— Впрочем, что я ершусь? Ну, была с ним до меня, но, ведь, к прошлому не ревнуют. Но это он растлил её блудник! Однако, что значит растлил? Ей с ним было хорошо. И кто сказал, что он у неё первый?

Рассудок успокаивает, а сердце люто ненавидит Виктора.

Вспоминаю слова мудреца: «Если разум расходится с велением сердца, поступай, как хочет сердце».

В полном раздражении, иду в комнату сотрудниц и задаю им трёпку за ленивое освоение компьютера.

Вечером Лариса приготовила вкусный ужин.

— Сейчас докажу тебе свою любовь! — прыгает ко мне прелестница, раскрасневшись от вина. Опускается на колени на ковёр и расстегивает молнию на моих джинсах.

Волшебница захватывает быстро напрягающийся орган в свой кулачок, производит им несколько плотно обжимающих движений вниз-вверх и бесстыдно, в упор смотрит на меня. Ей нравится наблюдать, как моё лицо искажает гримаса похотливого нетерпения. Я шумно дышу через рот.