Четверо слепых мышат - Джеймс Паттерсон

На следующий день рано утром раздался звонок от одной моей знакомой, Эбби Ди Гарбо, из ФБР. Незадолго перед этим я просил ее проверить фирмы, сдающие напрокат автомобили, на предмет любых нарушений за ту неделю, когда были совершены убийства. Я сказал ей, что это срочно. И вот Эбби уже обнаружила один такой случай.

Похоже, что международную компанию «Херц», занимающуюся прокатом, прокатили на аренде «форда-иксплорера» – счет так и не был оплачен. Эбби копнула глубже и напала на интересный след. Она рассказала мне, что надуть фирму, сдающую напрокат автомашины, не так-то просто, что для нас, несомненно, являлось доброй вестью. Такого рода мошенничество предполагает наличие фальшивой кредитной карточки и поддельных водительских прав, причем на этих документах все должно совпадать, включая описание водителя, арендующего машину.

Кто-то взломал находящиеся в Госархиве файлы Комиссии по ценным бумагам, чтобы сделать себе поддельное удостоверение личности, и именно эта информация была предоставлена компании в Брэмптоне, штат Онтарио, где была изготовлена фальшивая кредитка. Соответствующие этой кредитке фальшивые водительские права были затем получены через веб-сайт Photoidcards.com. Была также предоставлена фотография, и сейчас я пристально вглядывался в ее копию.

Белый мужчина, лицо ничем не примечательное, возможно, измененное с помощью грима и косметики.

ФБР продолжало свою проверку в надежде раздобыть еще что-нибудь. Кто-то приложил немалые усилия, чтобы арендовать машину в Файетвилле, не прибегая к использованию своего настоящего имени. Мы имели лишь чей-то фотопортрет – хвала Эбби Ди Гарбо.

Я рассказал Сэмпсону о жульничестве с наймом машины, когда мы ехали к дому сержанта Купера. Сэмпсон в этот момент пил горячий, дымящийся кофе и уплетал эклер от «Данкин Донатс», однако я видел, что он доволен.

– Вот зачем я попросил тебя в этом участвовать, – обронил он.

Купер жил в маленькой квартирке с двумя спальнями, в Спринг-Лейкс, к северу от Форт-Брэгга. Он занимал одну половину двухквартирного дома. У дверей я увидел табличку «Осторожно, злая котяра!».

– Да, у него есть чувство юмора, – проговорил Сэмпсон. – Во всяком случае, было.

Заранее получив ключ от входной двери, мы с Сэмпсоном вошли в дом. Даже по прошествии времени там все еще пахло кошкой.

– Неплохо, когда для разнообразия никто не путается под ногами, – сказал я Джону. – Ни другие полицейские, ни ФБР.

– Что ж, убийцу изловили, – отозвался он. – Дело закрыто. Кроме нас, никого больше ничего не заботит... А Купер сидит там, в камере смертников. Отсчет пошел, часы тикают.

По-видимому; еще не было решено, что делать с квартирой. Эллис Купер после своего перевода сюда, на свою последнюю должность, почувствовал себя достаточно надежно и несколько лет назад купил это жилье. Он планировал по выходе в отставку остаться жить в Спринг-Лейкс.

В передней в ящике стола хранились фотографии: Купер с товарищами, запечатленный в различных местах своей дислокации. Судя по всему, это были Гавайи, юг Франции, что-то карибское. Была и более поздняя фотография: Купер в обнимку с женщиной – видимо, с той самой подружкой Марш. Мебель в квартире выглядела удобной, недорогой и, похоже, приобреталась в недорогих магазинах вроде «Таргета» и «Пиер-1».

Сэмпсон помахал мне, подзывая к одному из окон.

– Погляди, оно взломано. В квартиру проникали. Возможно, именно таким способом похитили нож Купера, а потом подложили обратно. Куп сказал, что оставил нож в стенном шкафу, в спальне. Полицейские же говорят, что нож был найден на чердаке.

После этого мы с Джоном прошли в спальню. Тут на стенах красовалось еще больше фотографий, опять-таки преимущественно из тех мест, куда Купер был откомандирован:

Вьетнама, Панамы, Боснии. Вдоль одной из стен вытянулась скамейка запасных турнира тяжелоатлетов «Юкон Майти». У стенного шкафа стояла гладильная доска. Мы обыскали шкаф. Одежда висела в основном военная, хотя была и гражданская.

– Как ты думаешь, для чего эти штуковины? – спросил я Сэмпсона, указывая на стол, где грудились странного вида безделушки, судя по всему, вывезенные из Юго-Восточной Азии.

Я приподнял соломенную куклу, почему-то производящую впечатление странно пугающее, даже зловещее. Вслед за ней – маленький арбалет, у которого вместо спускового крючка было что-то похожее на коготь. Серебряный амулет в форме бдительного, недремлющего глаза без века. Что все это значит? Зачем?

Сэмпсон внимательно осмотрел наводящую дрожь соломенную куклу, потом глаз.

– Это «дурной глаз». Я видел его и прежде. Кажется, в Камбодже... или в Сайгоне. Точно не помню. Такие соломенные куклы я тоже видел. По-моему, на вьетнамских погребальных обрядах.

Если не считать страшноватых артефактов, впечатление, которое я получил от квартиры Эллиса Купера, было таково, что он был одиноким человеком, жизнь которого почти целиком замыкалась на армии. Я не увидел ни единой фотографии, на которой бы изображалось то, что можно назвать семьей.

Мы все еще находились в спальне Купера, когда услышали, что открывается входная дверь. Вслед за этим раздался приближающийся звук тяжелых башмаков.

Дверь спальни с треском распахнулась и шумно ударилась о стену.

На пороге мы увидели солдат с наставленными на нас пистолетами.

– Руки вверх! Военная полиция. Руки вверх, быстро!

Мы с Сэмпсоном медленно подняли руки.

– Мы детективы, расследующие убийства. У нас есть официальное разрешение здесь находиться, – сказал им Сэмпсон. – Справьтесь у капитана Джейкобза из уголовного отдела.

– Держать руки. Выше! – рявкнул их начальник. Группа из троих полицейских ввалилась в спальню вместе со своими наведенными на нас «пушками». Сэмпсон спокойно обратился к главному:

– Я друг сержанта Купера.

– Купер – осужденный на смерть убийца, – проворчал один из военных полицейских. – Он в камере смертников. Но недолго ему там осталось.

Продолжая держать руки поднятыми, Сэмпсон сообщил им, что в кармане его рубашки находятся записка и ключ от дома, которые нам дал хозяин. Командир группы достал записку и прочел:

"Тому, кого это может касаться.

Джон Сэмпсон является моим другом и единственным из известных мне людей, кто работает от моего имени и в моих интересах. Он и детектив Кросс – желанные гости в моем доме; вам же, ублюдки, путь закрыт. Выметайтесь ко всем чертям. Вы незаконно посягаете на чужие владения!

Сержант Эллис Купер".

На следующее утро я проснулся с крутящейся в голове фразой: «Мертвец идет». Больше уснуть я не смог. Перед моими глазами все стоял Эллис Купер в ярко-оранжевом комбинезоне заключенного-смертника из Центральной тюрьмы.