Угольная крошка - Моника Кристенсен

Четверг 22 февраля 17.15

Кнут взглянул на наручные часы. Было уже четверть шестого. Прошло больше часа с тех пор как Элла пропала, если брать за отправную точку время, когда мать принялась ее искать. Но в реальности она могла отсутствовать и дольше. Оказалось на удивление трудно точно установить момент, когда сотрудники детского сада видели ее в последний раз.

– Она же каждый божий день в садике, – сказала Ингрид Эриксен извиняющимся тоном. – Не так уж просто вспомнить, когда она после обеда последний раз попадалась на глаза.

Они по-прежнему сидели на кухне в доме Ульсенов в Бломюре. Мать Эллы, напуганная и несчастная, только отчасти следила за тщательной реконструкцией рабочего дня. Она обхватила себя руками, как будто пытаясь согреться, и качалась из стороны в сторону на стуле, повторяя в разной последовательности:

– Когда мы пойдем ее искать? Это безумие, забирать ребенка, ни слова мне не сказав. Нужно найти Стейнара. Когда мы уже пойдем их искать? Что если…

Медленно и осторожно, с помощью заведующей Кнут собирал, как паззл, разрозненные события в единую картину.

– Насколько я понял, Элла также ненадолго пропадала в первой половине дня? И вы говорите, такое случалось и раньше, с другими детьми?

Туна Ульсен растерянно уставилась на Ингрид Эриксен.

– Элла исчезала из садика? Мне про это никто не говорил. И когда?

Взгляд ее оживился, в нем появилось что-то, похожее на надежду. Но почему ей показалось обнадеживающим то, что дочь пропадала несколько раз?

Ингрид Эриксен в смущении перевела глаза на красочный календарь с рецептами греческой кухни, висевший над холодильником.

– Она исчезала ненадолго. Где-то минут на пятнадцать, около того. Но мы ума не приложим, куда деваются дети. Случается, особенно когда мы уводим их с прогулки, что кто-то прячется. Вот только неясно, где.

– Зимой с детьми так много хлопот. Их нужно раздеть, кто-то просится в туалет, в раздевалке образуются горы из одежды и обуви. Только разведя их по игровым комнатам, мы наконец можем понять, все ли на месте.

Плечи Туны Ульсен снова опустились. Она явно надеялась на что-то другое.

– Около половины третьего Элла уже была в помещении. Так что все, что случилось до того, наверное, не так важно? Когда мы пойдем искать Стейнара? Это его рук дело. Но он любит Эллу, а значит, с ним она в безопасности, в этом я уверена.

Она снова начала потихоньку раскачиваться на стуле.

Кнут взглянул на заведующую, но та в ответ почти незаметно покачала головой. Было что-то еще, о чем она не рассказала и о чем в данный момент не хотела говорить. Но с этим можно подождать до тех пор, пока они не останутся наедине. К тому же Кнут разделял мнение матери: скорее всего, Эллу забрал Стейнар Ульсен.

– Я думаю, вы правы, – он ободряюще улыбнулся. – Наверное, пора начинать поиски. Не забывайте, что у нас ушло не так много времени на то, чтобы исключить все места, где Эллы нет. Она не ушла домой ни с кем из друзей. Ни ее, ни отца не видели ни в одном из кафе и ресторанов города. Это выяснилось быстро. И это повышает наши шансы найти ее в ближайшее время. Есть еще идеи, где они могли бы быть?

Они снова сидели в ведомственной машине. Кнут медленно и дотошно прочесывал город, те немногие улицы, что делили городской центр на кварталы. Но ничего похожего на белый «субару» Стейнара Ульсена на глаза не попадалось. Кнут снизил скорость, проезжая мимо мастерских и складов на прибрежной стороне дороги на Седьмую шахту.

– Не мог Стейнар отвезти ее к заводчикам собак в Адвентдалене? Вы знаете Берит и Карла из Центра дикой природы Шпицбергена? – он обернулся к Туне, которая сидела сзади и пристально всматривалась в окрестности по обе стороны дороги.

– Нет, мы же совсем недавно здесь, всего пару месяцев, как приехали. У нас еще не так много знакомых в городе. Но он, наверное, мог взять ее туда, чтобы показать собак? – она с воодушевлением хваталась за любое предложение Кнута.

Но у новенького туристического центра посреди равнины Адвентдалена белого «субару» также не было видно. Они все же вышли из машины и подошли к ограждению. Тишина казалась угрожающей, неестественной. Собаки беззвучно лежали в своих будках или свернувшись калачиком на снегу. Укрыв носы хвостами, они сквозь полуприкрытые глаза пристально наблюдали за фигурами у ограды. В большом бревенчатом чуме рядом с питомником было темно и тихо.

– Не похоже, что тут кто-то есть, – тихо промолвила Ингрид. Туна повернулась, не говоря ни слова, и зашагала обратно к машине. Она уселась на заднее сиденье и закрыла лицо руками.

Дорога в глубь Адвентдалена казалась рекой света во мраке полярной ночи. Иногда в свете фар у дороги возникали промерзшие темные строения. То были расселенные рабочие бараки и заброшенные научные станции. Наконец они добрались до Болтердалена, где дорога начинала карабкаться вверх, к Седьмой шахте. Кнут медлил в нерешительности, и Ингрид бросила на него быстрый взгляд. Но он все же продолжил путь по крутым изгибам серпантина, вившимся над пропастью. Разумеется, на въезде в шахту машину Стейнара они тоже не нашли. Кнут на это и не рассчитывал. Но теперь они по крайней мере знали наверняка.

Напоследок, прежде чем припарковать машину у дома Ульсенов, они исследовали каждый сантиметр прибрежного шоссе вплоть до самого аэропорта и вернулись по редко используемой дороге мимо старейшей электростанции Лонгиера. Элла могла быть где угодно: в тени сугробов, в заброшенных строениях и покосившихся от времени избушках. Кнуту пришло в голову, что он никогда раньше не видел всех этих домов. Только сейчас, высматривая места, где отец с дочерью могли бы укрыться, он понял, что Лонгиер представлял собой целый лабиринт укромных уголков.

И вот они вновь сидели в машине у дома в Бломюре.

– Ну, теперь мы знаем, где их нет, – произнес наконец Кнут с наигранным оптимизмом. – Осталось проверить, не зашли ли они к кому-нибудь из друзей или знакомых. Куда бы он мог пойти в гости с Эллой, как думаете?

Однако круг знакомств семьи Ульсен нельзя было назвать обширным. «Мы же приехали совсем недавно». Туна сжалась на заднем сиденье, вид у нее был измученный.

– У Стейнара есть пара приятелей на шахте. Иногда на выходных они выбираются вместе покататься на снегоходах. А так остаются только соседи, но мы знакомы не настолько хорошо, чтобы ходить друг к другу в гости. Я участвую в подготовке Праздника солнца и была на паре заседаний, но… – голос ее оборвался, и она обхватила голову руками.

Кнуту потребовалась всего пара телефонных звонков, чтобы выяснить имена приятелей Стейнара. Но один не брал трубку, а другой – Ларс Уве Беккен – понятия не имел, о чем говорит Кнут. Он уверял, что не видел Стейнара уже несколько недель. Глава комитета по подготовке к празднику, пожилая дама, жившая в Лонгиере с начала семидесятых, единственная из всех, кому звонил Кнут, приняла случившееся близко к сердцу.