Дети ворона - Юлия Яковлева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бобка тоже играл в лото. Он не знал цифр. Шурка показывал ему, какие надо закрыть фишкой. Фишки Бобка держал в потном пухлом кулачке.
Потом Бобка стал зевать, сонно мигать.
— Кому-то пора, — засмеялась мама и поцеловала Бобку. Стала стаскивать с него штанишки. Отстегнула чулочки.
— А кровать? — сказала Таня. И посмотрела на Шурку.
Вчера, когда Шурка «заболел», Бобкину кровать перенесли во взрослую комнату. Но папу вызвали так срочно. Он не успел переставить Бобкину кроватку обратно.
Шурка покраснел. Противно было вспоминать о вчерашнем.
Бобка радостно вцепился ручками в сетку.
— Мы ее перенесем! Я перенесу, — предложил Шурка. И покраснел еще больше.
— Ничего. Вы идите к себе, — сказала мама. — Я приду.
Таня и Шурка через шкаф ушли в детскую. Потом мама пришла к ним. Они опять читали. Так много, как в этот вечер, мама еще никогда им не читала. Но голос ее звучал так хорошо, так спокойно. Понемногу чувство, что всё это как-то неправильно и странно, у Тани прошло. Успокоился и Шурка.
— А теперь спать всем, — мама захлопнула книгу.
В постели, в темноте, Шурка снова вспомнил, как соседка говорила про ворона. На полу лежал серо-желтый прямоугольник света. То ли от фонаря, то ли от луны.
— Таня, кто такие мещане? — спросил Шурка в темноту.
— Чего? — промычала Таня.
Шурка слышал, как в темноте она подняла голову с подушки.
— Зачем тетя Рита про папу глупости говорит?
— Ну, мещане — это когда у человека есть один диван, а он хочет два. Хотя диваны ему не нужны.
— А папа тут при чем?
— Тетя Рита — она вообще такая.
— Какая?
— Эй вы там! — крикнула из другой комнаты мама. — Прекратите разговорчики! Спите уже.
— Папа говорит, что ей всего мало и она всем завидует, — зашептала Таня, заворачиваясь в одеяло и напоследок взбрыкнув ногами, чтобы подоткнуть край.
Шурка только прикрыл глаза, а когда открыл, то оказалось, что он идет по длинному коридору. Навстречу медленно и бесшумно шла фигура с огромным вороньим носом. Было понятно, что это тетя Рита. Но в то же время — Ворон.
От ужаса Шурка принялся бить себя по щекам. «Фу, не больно — значит, мне всё это только снится», — с облегчением подумал он.
Он бежал и бежал — тягуче. Во сне всегда бегаешь как в паутине. А коридор всё не кончался. За его стенами бормотали голоса. Хныкнул Бобка.
— Это просто шкаф, — слишком внятно и слишком громко сказал сквозь Шуркин сон мамин голос.
Глухо стукнули в ненужную дверь детской. Ту, что вела в коридор. Стукнули, подождали. Потопали прочь.
Опять голоса.
Хлопнула дверь у родителей.
— Черный Ворон, — раздельно произнесла тетя Рита, ликуя.
Шурка открыл глаза.
На темном потолке дрожал бледный прямоугольник света. За окном слышался рокот мотора. Таня спала.
— Иди назад, холера! — громко приказала кому-то в коридоре тетя Рита. — Нечего тут смотреть. К соседям это из дальней комнаты.
Скрипнула еще чья-то дверь. Бормотание.
— «Кто был, кто был», — проворчал голос. — Черный Ворон был. Только что ушли.
Ворон! Шурка рывком сел на постели.
— Таня!
Он подскочил и принялся тормошить сестру, шепча прямо в ухо:
— Таня! Черный Ворон! Был здесь! Только что!..
Он подлетел к окну. Отмахнулся от занавески. Взлез коленями на подоконник. Прижался лбом к холодному стеклу, чтобы видеть всю улицу.
Внизу видна была квадратная крыша автомобиля. Черного и совершенно обычного. Светили фонари. Темнели окна. Было пусто. Только старик-дворник, которого все звали Петровичем, стоял, облокотившись на лопату; он был в кальсонах и рубахе, поверх на плечи накинут тулуп. На лысине дворника лежал блик от фонаря.
— Где? Пусти. Да не толкайся ты, — Таня тоже вертела головой во все стороны.
— Был только что! Я слышал!
— Тише! Маму и Бобку разбудишь!
Быстро провели какого-то согнувшегося человека. Его держали двое. Втроем они нырнули в автомобиль.
Дверца машины лязгнула, мотор откашлялся, фары ощупали серый мартовский снег.
Прямоугольник света на потолке детской косо поехал в сторону, вниз по стене, и пропал. Звук мотора растаял в сырой ночи.
Дворник, сверху казавшийся каким-то приземистым и коротеньким, запахнулся в тулуп. Постоял. Принялся скрести лопатой, сгребая мокроватый снег по краям и аккуратно утаптывая. Скоро и следов машины не осталось. И дворник ушел.
— Слезай с подоконника, пока мама не проснулась, — зашептала Таня и дернула Шурку за край пижамы.
— Был Ворон, точно тебе говорю, — шептал Шурка.
— Мы же ничего не видели!
— Не успели, — с досадой ответил Шурка. — Я слышал! В коридоре ясно говорили — Черный Ворон.
— Опять тетя Рита?
— И другие тоже.
— Все-таки это не может быть правдой, — подумав, сказала Таня, снова расправляя одеяло.
— Завтра же давай маме всё расскажем.
— Всё?! — остановилась с одеялом в руках Таня.
— И про шпиона тоже. Лучше уж правда, чем так.
— Спохватился! Правдолюб несчастный.
— А что?
— Не вздумай! Я из-за тебя рисковала — марганцовку стащила.
Шурка вздохнул.
— Тихо! — шепнула Таня. — Бобка.
Они прислушались. Показалось. Тихо.
— Скажи спасибо, Бобку не разбудили, — проворчала Таня. — Не вздумай без меня им ничего рассказывать. Слышишь? Только вместе!
Шурка пообещал.
Они еще немного обсудили, что рассказать завтра маме, а что нет. И что скажет папа, если узнает. Но мысли сделались вялыми, путались. Оба уснули, так и не договорившись.
Шурка проснулся первым. Хотелось в туалет. Но он вспомнил, что дал слово Тане без нее к родителям не выходить. Поэтому тихонько просунул руку к сестре под одеяло и ткнул ее в бок, затем сам быстро юркнул под одеяло и отвернулся к стене.
— Можешь не притворяться, — надменно проговорила Таня. — Я, между прочим, не сплю, а думаю, как тебя из этой истории выпутать.
Она сдернула с Шурки одеяло.
Он ступил босыми ногами на пол.
— Ой, холодно… Мама что, печку не топила сегодня?
Таня пожала плечами.
Они прошлепали к шкафу. Распахнули дверцу.