Свадебный танец - Кэндис Кэмп

Если бы она вышла замуж за Рошфора, возможно, сейчас ее окружали бы их дети, муж уважал бы ее, а может, даже любил. Она могла бы стать счастливой.

По щеке Франчески скатилась слеза. Она открыла глаза и смахнула упрямую капельку. Как глупо. Глупо предаваться романтичным мечтаниям подобно восемнадцатилетней девушке.

С тем же успехом — даже при наличии детей — ее брак с Сенклером мог оказаться и несчастливым.

Испытывая трепет от поцелуев Рошфора, Франческа и не догадывалась, что обычно следует за всеми поцелуями и объятиями. Она не догадывалась, что эти восхитительно томительные ощущения исчезнут, столкнувшись с реальностью, где обязательно выполнение супружеского долга. После свадьбы с герцогом, убеждала себя Франческа, все обернулось бы точно так же. Она стала бы чопорно холодной и с Рошфором. Только тогда Сенклер, а не Эндрю покидал бы ее постель, чертыхаясь и называя ее Ледяной леди… или же Ледяной герцогиней.

Губы Франчески скривились в усмешке. Герцог был ею доволен, но надеяться завоевать его любовь — пусть даже спустя несколько лет — просто смешно. Хотя Рошфор, несомненно, вел бы себя достойнее Хостона, который не стеснялся в выражениях и толпами водил в дом любовниц. Но на супружеском ложе Рошфор не получил бы удовольствия точно так же, как и Эндрю. Он так же перестал бы испытывать к ней какие бы то ни было чувства, узнав, что она не может ответить ему страстью. А она? Продолжала бы она любить Рошфора, если бы ночь за ночью ей приходилось терпеть муки супружеского долга, каждый раз надеясь, что боль будет меньше, каждый раз вздыхая с облечением после ухода мужа?

С чего она решила, что жизнь с Рошфором оказалась бы абсолютно иной? Замужество за другим мужчиной волшебным образом не превратило бы ее в страстную любовницу. Увидев разочарованное выражение лица Рошфора, Франческа испытала бы даже большую боль. И гораздо хуже было бы с наступлением ночи страшиться прихода любимого человека.

Да, хорошо, что все вышло так. Лучше хранить воспоминания о прошлой любви. И если бы Рошфор знал, что она за женщина, он был бы даже благодарен за разрыв помолвки. А сейчас герцог все еще может жениться и иметь наследников.

Любая из трех женщин, которых она, Франческа, выбрала, станет Рошфору прекрасной женой и достойной герцогиней. Влюбиться в одну из них очень просто. В конце концов, у Франчески огромный опыт в выборе подходящих партий. И герцог проживет всю оставшуюся жизнь намного счастливее, чем в браке с ней. А такой исход сделает счастливой и ее. Невероятно счастливой, сказала себе Франческа.

Но тогда почему при мысли о свадьбе Рошфора с другой женщиной она чувствует внутри такую пустоту?

Франческа шла по саду Дэнси-Парк. Солнце приятно грело спину, воздух благоухал ароматом роз. В золотом свете буйно цвели краски: багровый шпорник, белый и желтый львиный зев, подобные маленьким взрывам ярко-розовые и красные пионы. И повсюду: розы всевозможных сортов, вьющиеся растения, которые поднимались по решеткам и вдоль стен. Легкий ветерок колебал стебли цветов, качал бутоны, и их нежные лепестки плыли по воздуху.

— Франческа.

Она повернулась и увидела Рошфора. За его спиной светило солнце, и из-за ярких лучей Франческа не могла рассмотреть герцога, но узнала его по голосу, фигуре, походке. Франческа улыбнулась, всю ее переполняли эмоции.

— Я увидел вас из окна своего кабинета, — сказал Рошфор, подойдя ближе.

На лицо герцога резко ложились тени. Франческе хотелось проследить его черты пальцами. На солнечном свету темные глаза Рошфора казались светлее, чем в помещении: радужка цвета горячего шоколада в обрамлении угольно-черных ресниц. Франческа посмотрела на четко очерченный, красивый рот, и от вида полных губ в ее животе медленно разлился жар.

— Сенклер. — Его имя вырвалось вздохом из ее уст. В груди все замерло, горло сжалось. Такое часто случалось с ней в его присутствии. Франческа знала Сенклера столько же, сколько этот сад и дом, но все же при каждой встрече оживлялась, наполнялась весельем и энергией, словно они никогда раньше не встречались.

Сенклер поднял руку и коснулся ее щеки. Рука герцога была крепкой и теплее даже солнечных лучей. Большим пальцем он провел по щеке Франчески, а потом по ее губам, легко, словно касался перышком. И от его прикосновений чувствительные губы Франчески тут же вспыхнули.

По ее телу заструился жар, собираясь в клубок глубоко в чреслах. К изумлению Франчески, к низу живота вдруг прилила кровь, а меж ног запульсировало, и она не могла сдержать участившееся дыхание.

Франческа нетерпеливо смотрела, как Рошфор склоняет к ней свое лицо, и закрыла глаза, уступая сладкому чувству, когда их губы, наконец, слились в поцелуе. Рука, до сих пор касавшаяся щеки Франчески, вдруг стала почти обжигающей. Другой рукой Рошфор обнял ее за талию и притянул к себе, ее мягкое тело к своей твердой плоти.

Сердце Франчески бешено колотилось в груди, а внутренности словно превратились в расплавленный воск. Губы Рошфора приоткрыли ее рот. Франческу вдруг охватил неведомый голод, и она сжала ноги, чтобы унять расцветающее меж ними болезненное томление. Франческа дрожала всем телом, его охватывал жар, который рождал тоску по чему-то недостижимому.

Франческа открыла глаза и в темноте слепо уставилась на балдахин над своей кроватью. Ее грудь вздымалась и опускалась, а тело было влажным от пота. Сердце бешено колотилось, а меж ног томилось сладкое, болезненное тепло. Мгновение Франческа не понимала, где находится и что произошло.

А потом она поняла. Ей… приснился сон.

Слегка покачиваясь, Франческа села в постели и окинула взглядом комнату, словно желая еще раз убедиться, что находится у себя в спальне, дома. Сон был таким ярким, таким реалистичным…

Франческа накинула на плечи одеяло. Из-за влажной кожи воздух казался совсем холодным. Ей снился сон о Рошфоре и Дэнси-Парк до того, как они приехали в Лондон в ее первый сезон. Она видела Рошфора юным? Франческа не могла вспомнить его лицо.

Зато она прекрасно помнила чувства, которые вызвал сон, а тело все еще трепетало. Франческа закрыла глаза, на мгновение отдавшись на волю непривычных эмоций. Так странно, так не похоже на нее видеть подобные сны, пропитанные жаром и желанием. Франческу снова затрясло.

Она чувствовала стремление… жажду к чему-то неизведанному, чувствовала себя пойманной между пустотой и чем-то удивительным.

Было ли это желанием? Неужели оно всегда заставляет женщину чувствовать себя подобным образом? Одинокой, не зная, что делать, улыбаться или плакать? Франческа вспомнила, как однажды ночью зародившееся желание не давало ей заснуть, заставляя думать о Сенклере и его поцелуях, заставляя мечтать о том дне, когда она будет принадлежать ему.

Тогда Франческа даже не подозревала, что значит «принадлежать» мужчине. Она узнала об этом в брачную ночь, когда пьяный Эндрю задирал ночнушку и лапал ее. Франческа помнила, какое испытывала унижение, когда он смотрел на ее обнаженное тело, и внезапный страх от понимания, что она совершила ужасную ошибку.