Форгс. Портрет из гвоздей - Виолетта Олеговна Кошлец

– Ты знаешь, что я не принимаю такие решения в нашем доме. Для этого есть отец. Он у себя в кабинете, – коротко ответила Мелани и, повесив набитую стразами сумку на плечо, махнув длинными рыжими волосами, ушла по-неизвестным Нику делам.

      О том, как Николас поссорился с отцом лучше вообще не говорить. Душераздирающая история. Вопли Криса могли пробудить и покойника, не говоря уже о соседях и прохожих. Ник покорно выслушивал все возгласы, не смея перечить родителю, ожидая заключения отца. Он был личностью непредсказуемой, поэтому мог и обнять сына, напоив чаем, и отправить куда подальше. Сложно было сказать, как Крис Мартин поведет себя на этот раз. Но, как оказалось, чая Нику не испить.

– Ты ослушался нас! Ты просто выкинул наши деньги на ветер. Ты погубил все мои планы! Зачем ты вернулся? Ты же был всегда таким послушным мальчиком, а тут такое! Сын, с каких пор ты стал все решать сам? Разве мы дали согласие на твое возвращение? Сказали, что свободны и можем ждать тебя дома? У нас куча работы, а на кого теперь, позволь узнать, нам оставить тебя? Там ты был под присмотром, там была дисциплина!

– Папа, мне семнадцать лет. Я спокойно могу прожить без присмотра, и вам незачем волноваться. Я понимаю, что ферма приносит много хлопот. Я не буду вам мешать.

– Не пойми меня превратно, но ты должен немедленно вернуться, доучиться и поступить в колледж где-нибудь подальше от этого захолустья под названием Форгс. Не делай хуже ни нам, ни себе. Чтоб ты понимал, мы с мамой не будем забирать твои документы из школы, и переводить тебя в другую.

– Я останусь здесь. Почему я должен делать то, что мне не нравится, только потому, что так будет удобнее вам? Я не буду надоедать своим присутствием, но и уезжать обратно я не намерен, – с этими словами Николас ушел из дома с омерзительным осадком на душе. Он не знал, где будет жить, как будет учиться, но был уверен, что останется в городе. Столько лет он делал так, как хотят другие, но почти никогда так, как хочет он. Настало время думать и о своих желаниях, а ссора с родителями лишь подлила масло в огонь, придав уверенности Нику.

4 глава

                                      Лес

      После возвращения из школы Нетти Коллинз долго валялась на кровати и ловила музу за невидимый хвост. Нетт писала стихи, но иногда вдохновение улетало восвояси и казалось, что лежать на кровати и рассматривать потолок это самый великий талант, которым могли одарить ее. Этот день оказался таким. Данетт готова была поклясться, что способна пролежать с наушниками в ушах всю жизнь. Возможно, она бы так и сделала, выбрав, вместо всей жизни вариант проще, и провалялась бы целый день, слушая XXXTENTACIONA, если бы не заглянувшая в комнату мама.

– Нетти, к тебе пришли! – сообщила Лили Коллинз. Женщина, лицо которой всегда лучилось добром и радушием, в этот миг выглядела особенно красиво, ведь щеки ее раскраснелись после работы за кухонной плитой, а нежная материнская улыбка делала ее утонченное лицо еще приятнее.

– Кто?

– Это… – женщина уже набрала в легкие воздух, чтобы ответить дочери, но в комнату забежала младшая сестра Данетт Кларисса, бойкая кудрявая девочка, и прервала маму вопросом:

– Мамочка, а что будет, если в суп насыпать дроз…дрозж…дрожжи? – лукаво улыбаясь, спросила Клара, с трудом выговорив двойную «Ж».

– Что-то сучилось? – насторожилась Лили.

– Я просто хотела проверить и насыпала самую капельку в ту большую кастрюлю, которая на плите кипит и…

– Зачем ты полезла на кухню? Я же говорила… – спеша к своей кастрюле, поучала мама, бежавшую за ней дочурку.

      Нетти не стала слушать дальнейшие нравоучения мамы, и пошла в гостиную, чтобы выяснить, зачем пришел Эл (А девушка была уверена, что пришел именно он). Собрав светлые, вьющиеся волосы в пучок на скорую руку и заправив черную футболку в домашние шортики, Данетт с приветливой улыбкой и с фразой: «Я так рада тебя видеть!», застывшей на губах, вышла в просторную комнату и окаменела от удивления. На белом кожаном диване в развалку, закинув ногу на ногу, сидел далеко ни Элтон. Нетт замерла на полпути в замешательстве. Вертя головой, словно не понимая на какой она планете, девушка беспомощно замахала руками, пытаясь найти хоть где-нибудь объяснение происходящему.

– Привет, привет, скромняжка, – слащаво улыбнулся Эдриан. Нетти смотрела на него с омерзением. Любая другая девушка уже помешалась бы от его улыбки, но ни Нетт. Единственное о чем она мечтала, глядя на него, это кинуть в голову бронзовый подсвечник.

– Что ты тут делаешь? Какого черта ты в моем доме? Как ты меня нашел? Или… или ты не ко мне? – запричитала Данетт, подойдя к Моррису и испепелив его пренебрежительным взглядом, в котором между строк читался страх.

– О, какое внимание к моей персоне и все благодаря тому, что я всего лишь пришел к тебе домой, – ухмыльнулся Эдриан. – Рад, что вызываю у тебя такую бурю эмоций, девочка, – с наигранной вежливостью сказал Рей. Весь его вид был полон самоуверенности. Он смотрел на девушку с ухмылкой, разглядывая ее со всех сторон, всматриваясь в каждую ее недовольную черточку.

– Как же ты меня бесишь! – выпалила Данетт.

– Так горячо и страстно обо мне еще не отзывались, – с жаром произнес Моррис, не выходя из своей роли. Он встал с дивана и начал медленно приближаться к Нетти, из-за чего та испуганно попятилась. – Ну вот, я пришел и весь твой. Давай, пошли в твою комнату, пока родители не видят, – наступал на девушку Эдриан, еле сдерживая напирающий смех.

– Ты вообще? Уйди от мне! – крикнула Нетти в отчаяние.

– Люблю, когда сопротивляются, – страстно прошептал Эдриан и прижал Нетти к себе, схватив ее за талию. Данетт от неожиданности ахнула, а затем толкнула Рея в грудь. Но Эдриан не стал ее валить на диван, рвать одежду и делать все те вещи, которые Нетт видела в детективных телешоу про маньяка и его жертв, когда смотрела их с Аной. Вместо этого, Рей отступил от несчастной и в открытую заливисто засмеялся.

– Ты больной? – возмущенно воскликнула Нетт, немного охрипшим голосом, пытаясь перебороть смущение.

– Какая ты наивная. Мне очень нравится мучить таких, как ты, – переборов