Драконья страсть - Ана Мур

ладошку полудемона в свою. Они вошли внутрь, осматривая хижину и стараясь ничего не трогать, хотя сотни разных баночек так и манили. Там было множество интересных вещиц, таких, которых ни одна из девушек раньше не видели. Поражало и обилие самых разных книг, которыми было заставлено практически всё пространство. В довольно большом котле кипел суп, раздавая аромат по всей хижине. Далия принюхалась, доверчиво крутясь по помещению и рассматривая разнообразные пузырьки.

— Сейчас я доварю суп, осмотрю твою подругу, вы поедите и будете отдыхать, — старушка, кряхтя, прошла к невысокому шкафчику с глиняной посудой, выуживая две глубокие тарелки. — А ты, огненная, иди мне искр оставь, да не ленись, я может ещё лет сто выходить не буду.

Рилай делала это уже не в первый раз, людям часто требовались драконьи искры, потому что те были чрезвычайно дорогими и полезными. Если распалить такой огонь, он не будет гаснуть ни от воды, ни от земли, но и покидать свой уголок тоже. Он совершенно безопасный, можно смело оставлять его внутри дома и спать, греясь и ни о чём не беспокоясь. Правда, драконы терпеть не могли помогать людям и продавали такие искры только в случаях крайней необходимости. Сейчас вроде старуха и долг не просит, но и помогает как бы безвозмездно, так что и не откажешь, хитрая ведьма. Сидя в углу и откашливая искры, Рилай старалась не смотреть на действия старухи, ведь та снимала бинты и осматривала её госпожу.

Далия иногда тихо пищала, но в остальном спокойно принимала помощь, не вредничая и не крича. Многие раны от заговоров и трав ведьмы светлели на глазах, с них спадал отёк и воспаление, хотя Рилай и очень пыталась сосредоточиться не на подглядывании. Она оставила в железном отсеке около двадцати вечных искр, решив, что этого ведьме на сто лет точно хватит, учитывая то, насколько сложно их потушить и как легко переносить такой огонь. Обмен был равным, хватит с неё.

— Всё, садитесь есть, — ведьма хлопнула себя по старым коленям, призывая девушек к ужину.

— Есть! — обрадовалась Далия то ли самому событию, то ли понятому слову.

Пока они уплетали суп, старуха раскидывала сети.

— Я ведь могу дать ей одно зелье, — она усмехнулась, притащив пузырёк, — сразу сможет и говорить и понимать, будто это её родной.

— Сразу называй цену, ведьма, — рыкнула не поднимая носа от тарелки Рилай. — Больше я на твою безвозмездность не куплюсь.

Та оббежала девушек с другой стороны, явно находясь в отличном настроении. Её жёлтые глаза сверкали восторгом и предвкушением.

— Я женщина ста-арая, мудрая, но очень одинокая. Ведьм в человеческом городе совсем не осталось, — она невинно похлопала глазами. — Магия людей умирает, доживает своё. Скоро останутся лишь зелёно-синие чудики и рептилии, забудутся наши обычаи и вековые сказания. Не будет кому хранить скалы и хребет между мирами.

— Я теряю терпение, — на удивление спокойно произнесла Рилай, откладывая ложку. Её алые глаза упёрлись в старуху.

— Я дам вам зелье для её языка, — начала с вершков ведьма, подмазываясь, — дам зелье истинных пар и крови древнего дракона. Огненного Вельзевула.

— Говори, ведьма, — вновь надавила Рилай.

— Твоя подруга наполовину демон, наполовину человек, а значит, обучаясь у хорошего мастера, она могла бы стать отличной колдуньей, — старуха снова оббежала их по кругу, заглядывая в глаза. — Но могла бы, если бы занималась этим с детства, если бы не уродилась в отца так сильно. У демонов другая магия, идущая вразрез с человеческой. Я возьму сущий пустяк. Её новорождённую дочь.

Рилай молча взяла ложку, продолжая есть. Лишь спустя пару минут молчания, она тронула Далию за плечо.

— Ты это пить и… — она указала на свой язык. — Понимаешь?

— Пить это и мочь?.. — Далия изобразило рукой жест разговора.

— Да, верно, — кивнула дракон. — Но! — она подняла палец, затем опуская руки к груди и изображая в них младенца, а потом как передаёт его старухе.

— Нет! — испугалась Далия, отодвигая от себя пузырёк. — Нет, нет, нет.

— Не спешите, — старуха усмехнулась глядя на отрицательно настроенных девушек. — Подумайте до завтра об этом.

Рилай указала на старуху, сделала жест говорения и постучала себя по виску, показывая мысль, а потом и сложенные ладони под ухом. Далия кивнула, но явно настроенная на дальнейший отказ.

— Чтобы помочь вам принять решение, — ведьма суетливо метнулась к комоду, зарываясь в него по самые плечи, — я кое-что сделаю. Вот он, — она достала ужасно грязный плетёный мешок. — Вытяните по свитку каждая, там будет ваша судьба. Слово ведьмы, что ничего взамен не возьму, только хочу, чтобы вы согласились на обмен.

Рилай хотела отказаться, но слово ведьмы на ветер не бросают, если его дали — нарушить не получится никак.

— Давай свои предсказания, ведьма, — протянула руку дракон, но старая женщина мешок одёрнула.

— Погоди, я же не колдовала ещё! — она стала мельтешить по всей комнате, собирая разнообразные травы и кристаллы. Ведьма что-то шептала, жгла их и даже уколола палец, смешивая с кровью пепел. Рилай подобное уже видела, когда Далия колола свои пальцы, освобождая подругу от железных оков. Возможно, дочь Далии и сумела бы стать хранительницей хребта миров, но если полудемон этого не хочет — значит, не суждено. — Всё, давай, змеица. Узнай, что ждёт тебя.

Рилай скептически хмыкнула, но всё равно сунула руку в мешок. Она копошилась среди множества свитков, слегка грубых и пыльных. Наконец, схватила один из них, доставая и сжимая в руке.

— Далия, м, — дракон кивнула на мешок и сжатый в её руке свиток.

Полудемон тоже вытащила, развязывая на нём травинку и пялясь в только ей известные здесь буквы. Это был её родной язык, язык демонов, она удивленно посмотрела на старуху, но та лишь покачала головой. Она не знала языка демонов, но его знала древняя магия. Рилай тоже развязала свой свиток, читая буквы, складывающиеся в незамысловатый стишок:

Чем сильнее пылает пламя,

Тем глубже течёт река,

Предав родимое знамя,

Исчезнешь ты на века.

Не пытайся найти утеху,

В холодных пустых стенах.

Твоя борьба только смеху,

Принесёт, да и крах.

Поможет тебе лишь смиренье,

Согласия немая волна.

Тебя погубит творенье,

Останешься ты одна.

Остуди свой пыл,

Измени себя,

Пойми кто был,

Искренне тебя любя.

— И толку? — она смяла лист, сжигая своим огнём. — Ничего не понятно, замудрёно и бессмысленно.

— Ты поймёшь, когда придёт время, — ведьма растянула тонкие губы в усмешке. — Но не будет ли уже