Столичный "принц" для молодой мамы - Анастасия Вкусная

— А здесь есть более тихое место? — спрашиваю абсолютно неожиданно для самого себя.

Видимо, устал значительно сильнее, чем кажется. Музыка давит на уши, душно и хочется провести здесь как можно меньше времени до достижения цели. Официантка молча кивает и предлагает следовать за ней. Мы спускаемся и идем через незаполненный еще танцпол, обходим центральный бар и через стеклянную дверь попадаем в маленький тихий барчик. Этакий паб при клубе. Идеально. Сажусь за стойку, заказываю апельсиновый сок и орешки. Телефон убираю подальше, я должен выглядеть как одинокий скучающий мужчина, а не как чрезмерно занятой трудоголик.

Через десять минут на высокий стул рядом со мной опустилась эффектная брюнетка. Только начал втягиваться в просмотр футбольного матча по телеку на стене напротив, но приторно-сладкие духи соседки моментально переключили меня. Ухоженная, уверенная в себе, не молоденькая. Но так даже лучше — студентки порой в сексе на одну ночь ищут любовь на всю жизнь. Эта дама явно далека от подобных заблуждений.

— Добрый вечер, — широко улыбаюсь красотке, а сам ныряю взглядом в вырез облегающего коктейльного платья.

Она сдержанно кивает и достает сигареты из сумочки. Не люблю курящих женщин, но мне же не детей с ней крестить. Беру со стойки зажигалку и пытаюсь быть галантным. Незнакомка затягивается и одобряюще улыбается. Подкат засчитан.

— Денис, — протягиваю руку и, заполучив ее пальцы в свою ладонь, целую.

Руки тоже пахнут чем-то сладким, но другим. Это сбивает с толку — слишком приторно. Душу отторжение в зародыше и улыбаюсь.

— Могу я вас чем-нибудь угостить?

— Света, — отвечает она чуть с ленцой и снисходительно кивает на мое предложение.

Бармен очень своевременно оказывается рядом с нами. Светлана выбирает какой-то очень сложный коктейль. Впрочем, я пропускаю между ушей переговоры с сотрудником бара. Мне безразличны любые ее вкусы кроме постельных. Дальше мы неторопливо беседуем — обо всем и ни о чем конкретно. Разговор не клеится, но это уже не важно — вижу ее согласие. А вот сам я пока не определился. Красивая, наверняка, опытная. «И совсем не похожа на Родионову» — проскакивает в голове, и мне хочется побиться ею об стойку, настолько это несвоевременно.

Спустя минут тридцать вижу, что дама уже и сама готова меня пригласить к себе. Или ко мне, не важно. Главное, что она больше не видит смысла тянуть. А я просто не вижу смысла. Нет, кажется, быстрый секс в туалете или в машине меня бы устроил, но вот ее — вряд ли. Да и для меня это лишь фантазии и отговорки — не хочу везти ее к себе, изображать страсть, заботливо садить в такси или и вовсе предлагать остаться до утра. И все ради десяти минут торжества физиологии. Не хочу, не сегодня, не с ней…

Скомкано прощаюсь, ловя разочарованный взгляд Светланы, и иду через бар к ближайшему выходу. По пути шарю глазами по сидящим за столиками женщинам — может, хоть кто-то вызовет интерес? Но нет, закрываю за собой дверь, окончательно отрезая себя от возможного интима. Да что ж такое-то?!

Лена

Неделю я спокойно провела в собственном кабинете. Никто не вызывал, не беспокоил и даже не обращал внимания на мои опоздания. С Денисом Витальевичем мы общались исключительно с помощью писем на корпоративную почту. К пятнице стало казаться, что он намеренно избегает меня. Вот только причины я никак не могла понять. Встреча в понедельник прошла хорошо, он сам так сказал и поблагодарил за участие. Серьезных ошибок в работе я за собой не заметила, дисциплину сильно не нарушила, да и совместной работы у нас меньше не стало. Тогда в чем дело? Хотя какая, в сущности, разница? Не думала же, что теперь постоянно буду работать в кабинете исполнительного и разъезжать с ним по встречам? Зачем бы ему это? И когда я уже убедила себя, что все нормально и даже хорошо — ведь известно, чем меньше контактируешь с начальством, тем лучше — позвонила Юленька. Ряднов назначил срочное совещание через пять минут — все бросить и явиться тотчас. Так и поступила, тем более бросать в пятницу во второй половине дня и нечего было — все срочные дела закончила еще утром.

В приемной толпятся коллеги. Дверь в кабинет исполнительного распахнута настежь, но хозяина не видно, и никто не осмеливается войти. Наконец появляется секретарь и велит нам проходить и занимать места. В воздухе носится еле слышный шепот и всеобщее недоумение. Дениса Витальевича в компании знают еще не очень хорошо и не понимают, чего от него можно ожидать. Особенно на экстренном совещании. Едва все расселись, появился и Ряднов — собранный, бледный, губы поджаты. Я тоже не очень хорошо его знаю, но очевидно — он в бешенстве, хотя и сдерживается.

— Добрый день, коллеги, — скупо кивает, впрочем, даже не глядя ни на кого. — У меня возникло небольшое затруднение.

Денис Витальевич садится на свое место и теперь как-то излишне пристально рассматривает подчиненных. На мне он не задерживает взгляд надолго, но я не знаю, хороший ли это знак или плохой.

— Кто-то донес нашему генеральному подрядчику об изменениях, назревающих в компании. Решение еще не принято, но партнер почему-то посчитал возможным тут же прекратить наше сотрудничество.

Исполнительный не кричит, но мурашки ужаса бегут по моей спине. Хочется съежиться, обнять себя за плечи и не слушать. Потому что очевидно, дальше хороших новостей тоже не предвидится.

— Первое, я хочу знать, кто это сделал. Если вы сами не найдете и не сдадите мне этого человека, я дам поручение службе безопасности. И они проверят всех. И на все. По результатам проверки последуют штрафы, увольнения и даже, — Ряднов сделал паузу, обведя всех тяжелым взглядом. — Уголовные дела. При необходимости, разумеется.

Уткнулась глазами в стол и категорически не желала их поднимать. Я ни в чем не виновата, но я знала о планах Дениса Витальевича. Знала от него самого, поэтому наверняка в списке подозреваемых в первой тройке. Как же убедить его, что никому не говорила?!

— Второе. Все, кто общается с Артуром Саркисяном и его менеджерами, звоните и интересуйтесь, почему он принял такое противоречащее всем договорам решение. Говорите, что понятия не имеете, с чего бы он мог все это взять и что это ни в коей мере не соответствует действительности.

— А на самом деле соответствует? — подал голос Лев Леонидович.

Заранее стало его жалко. Директор у нас — замечательный человек, но, пожалуй, слишком мягкий. Ряднов проглотит его и не подавится.

— Ну почему же, Лев Леонидович? Пока договора не расторгнуты с нашей стороны, все должно работать, как и работало до этого. А вот сидеть без комплектующих неопределенный срок… Вы ведь понимаете, чем нам это грозит?

— Понимаю, Денис Витальевич. И сделаю все от меня зависящее, чтобы исправить эту ситуацию.

— Хорошо, — Ряднов заговорил спокойнее. — А мы с Родионовой тем временем поедем извиняться лично за это небольшое недоразумение.

Вздрогнула при упоминании собственного имени. Что? Я поеду извиняться? Но я ничего не сделала! Я вообще не имею к этому никакого отношения!