Немезида - Айзек Азимов

Марлена насмешливо взглянула на мать.

— Мама, перестань. Ты сама не веришь тому, что говоришь. Ни капли не веришь.

Юджиния покраснела. Она вдруг поняла, что Марлена не догадывается, а знает ее мысли. Но как она узнала? Юджиния говорила настолько искренне, насколько могла; она даже пыталась убедить себя, что говорит правду. Но девочка все узнала без всяких усилий. И это уже не в первый раз. Юджиния начинала понимать, что Марлена каким-то непостижимым образом оценивает интонации, непроизвольные движения, малейшие колебания и всегда знает то, что хотели бы от нее скрыть. Должно быть, именно эта необычная способность Марлены беспокоила Юджинию больше всего. Оно и понятно — кому хочется, чтобы кто-то читал его мысли. Например, из чего Марлена могла заключить, что Земля обречена на уничтожение? Вроде бы Юджиния ничего такого не говорила. Надо бы к этому вернуться и все подробно обсудить.

Юджиния вдруг почувствовала усталость. Ей никогда не удастся обмануть Марлену, лучше и не пытаться.

— Хорошо, дорогая, давай ближе к делу. Чего ты хочешь?

— Вот теперь я вижу, что тебя это действительно интересует. Я скажу. Я не хочу жить на Роторе.

— Не хочешь жить на Роторе? — До Юджинии не сразу дошел смысл ее слов. — А где же ты хотела бы жить?

— Мама, Ротор — еще не вся Вселенная.

— Конечно, не вся. Но ближе двух световых лет других пригодных для жизни миров просто нет.

— Это не совсем так, мама. Есть Эритро, и до него меньше двух тысяч километров.

— Ну, Эритро не в счет. Там жить нельзя.

— Но ведь люди живут.

— Да, но только под куполом станции. Несколько ученых и инженеров живут там, потому что они выполняют важную научную работу. Станция намного меньше Ротора. Если тебе мало места здесь, то как ты будешь себя чувствовать на станции?

— А вокруг станции? Ведь Эритро — это большой мир. Когда-нибудь люди выйдут из станции и расселятся по всей планете.

— Не исключено. Но можно ли сказать с уверенностью?

— А я уверена, что так и будет.

— Даже если ты права, на это уйдут сотни лет.

— Но кто-то должен начать. Почему я не могу быть одной из первых?

— Ну это же просто смешно. Здесь у тебя вполне комфортный дом. Когда тебе впервые пришла такая мысль?

Марлена крепко сжала губы, подумала, потом ответила:

— Точно не знаю. Наверно, несколько месяцев назад, но мне становится все хуже. Я просто не могу оставаться на Роторе. Юджиния посмотрела на дочь, пожала плечами и подумала, что, конечно же, всему виной Оринель. Марлена понимает, что потеряла Оринеля. Убита горем. Ей кажется, что, улетев на Эритро, она тем самым накажет его. Отправится в добровольную ссылку на бесплодную планету, и тогда он почувствует свою вину.

Конечно, так оно и есть. Юджиния вспомнила себя в пятнадцать лет.

Ранимый возраст, даже булавочный укол может показаться тяжелой раной. Правда, такие раны быстро заживают, но ни один подросток не может и не хочет в это поверить. Пятнадцать лет! Вот когда взрослеешь… Впрочем, что думать об этом.

— Так чем же привлекает тебя Эритро, Марлена?

— Не могу объяснить. Это большой мир. Разве не естественно хотеть жить в большом мире, — она заколебалась, не зная, стоит ли ей уточнять, насколько большим должен быть этот мир, потом решилась:

— Большом, как Земля.

— Как Земля? Ты никогда не была на Земле и ничего не знаешь о ней! — горячо возразила Юджиния.

— О Земле я знаю очень много, мама. В библиотеках полно фильмов о Земле.

(Действительно, полно. Еще раньше Питт подумывал о том, чтобы изъять такие фильмы из библиотек или даже вообще уничтожить. Он придерживался той точки зрения, что разрыв с Солнечной системой должен быть полным. Не следует поддерживать романтические воспоминания, считал он. Она резко возражала Питту, а теперь вдруг подумала, что стоит согласиться с его доводами.) — Нельзя судить по этим фильмам, — сказала Юджиния. — В них все идеализируется. Большей частью они о прошлом, когда дела на Земле шли намного лучше, но и тогда на Земле не было так хорошо.

— В любом случае…

— Нет, не в любом случае! Ты знаешь, что такое Земля? Это совершенно непригодная для жизни огромная трущоба. Именно поэтому люди покидали Землю и создавали поселения. Люди бежали из гигантской земной трущобы на небольшие цивилизованные поселения. И никто из поселенцев не захотел снова возвратиться на Землю.

— Но на Земле еще живут миллиарды людей.

— Вот они-то и превращают Землю в непригодную для жизни огромную трущобу и при первой возможности покидают ее навсегда. Поэтому и построено столько поселений, и все они уже переполнены. Поэтому, дорогая, и мы улетели из Солнечной системы.

— Мой отец был землянином. Он не улетел, хотя и мог бы, — тихо заметила девочка.

— Да, не улетел. Он остался, — Юджиния старалась говорить спокойно.

— Почему он остался, мама?

— Перестань, Марлена. Мы уже не раз говорили об этом. Многие остались в Солнечной системе. Не захотели расставаться с родными местами. Почти в каждой семье на Роторе есть кто-то, кто предпочел остаться на Земле. Ты сама знаешь. Ты хочешь на Землю? Да?

— Нет, мама, совсем не хочу.

— Но если бы и захотела, тебе не добраться туда. До Земли больше двух световых лет. Ты, конечно, понимаешь это.

— Конечно, понимаю. Вот я и говорю, что у нас здесь есть своя Земля — Эритро. Вот туда я хочу полететь, очень хочу.

Юджиния не могла сдержаться и ужаснулась собственным словам:

— Значит, ты хочешь сбежать от меня, как и твой отец? Марлена вздрогнула.

— Он действительно сам ушел от тебя, мама? Может быть, все было бы по-другому, если бы ты вела себя иначе, — проговорила она. А потом добавила — спокойно, словно речь шла о том, что она уже поняла:

— Это ты его выгнала, да, мама?

Конечно, это странно или даже глупо, но и сейчас, четырнадцать лет спустя, Юджиния не могла вспоминать о муже без боли. Крайл был высоким мужчиной, по меньшей мере на десять сантиметров выше среднего роторианина. Уже одно это давало ему (как и Питту) определенные преимущества, окружало ореолом силы. Хотя позднее Юджиния решила — впрочем, не признаваясь в этом самой себе, — что ей не следует особенно полагаться на силу Крайла, все-таки в ее памяти он так и остался прежде всего сильным мужчиной. К тому же у Крайла было выразительное лицо: крупный нос, широкие скулы, немного выступающий тяжелый подбородок. В целом внешне он производил впечатление целеустремленного и независимого человека. Все в нем говорило о мужественности, что сразу же покорило Юджинию. В то время Юджиния была еще аспиранткой. Она специализировалась на Земле в астрономии и по возвращении на Ротор рассчитывала принять участие в работах над Дальним Зондом. Мечтала о новых открытиях, которые можно будет сделать с его помощью. Впрочем, ей тогда и в голову не могло прийти, что она сама станет автором наиболее удивительного открытия.