Всего лишь поцелуй - Джосс Вуд

— Тогда, мне кажется, вы должны быть готовы по-прежнему вбухивать деньги в Сен-Сильв — или потерять его, — напрямик заявила Джесс. — Чтобы вывести хозяйство на жизнеспособный уровень, вам нужны хорошо продающиеся вина. А чтобы увеличить продажи, вам нужна реклама.

— Тогда почему я должен заниматься всей этой светской чепухой?

— Потому что вам нужно торговать своим лицом, стать живой кампанией, в противном случае потребители не поверят рекламе. — Джесс уселась на другой край стола, скрестив ноги. — Выйдите из зоны комфорта, Люк.

Зоны комфорта? Он забыл о комфорте с тех пор, как снова увидел ее.

Люк разглядывал ее длинные ноги в сексуальных сапогах и вдруг почувствовал резкий толчок в области паха. Проклятье! Ему не нравилось, что он не мог контролировать свою физическую реакцию на эту женщину, что думал о ней слишком часто. А особенно не устраивало его то, что она могла хладнокровно говорить о бизнесе, в то время как он представлял ее голой, в одних только сапогах…

— Если я соглашусь нанять вас, — произнес Люк тоном, который его служащие и друзья считали непреложным, — у меня будет пара условий.

— Каких же?

— Кампанией занимаетесь лично вы. Никакой передачи обязанностей своим «шестеркам».

— Поняла. Я и не собиралась делать ничего подобного.

— И еще. Я хочу, чтобы Сен-Сильв стал объектом вашего безраздельного внимания. Вы переедете в Сен-Сильв и останетесь там столько, сколько потребуется, чтобы довести проект до ума. Вы выйдете из своей зоны комфорта.

Он заметил потрясение, мелькнувшее на ее лице.

— Это непрактично, Люк. Мне нужно управлять своим бизнесом.

— Для этого есть скайп, электронная почта и телефон. Мы живем в двадцать первом веке, Джесс. Кроме того, Элли кажется достаточно компетентной, чтобы взять руководство на себя.

— Она компетентна, но…

— Вы наладите полезные связи, завяжете нужные знакомства. У меня нет на это ни времени, ни желания. Вы будете сопровождать меня на все мероприятия. Если мне придется делать это, то и вам тоже, — отчеканил Люк.

— Значит, я получила эту работу?

— Ага.

Конечно же она получила работу! Ее презентация была самой увлекательной из всех, и, несмотря на то что другие проекты не предусматривали траты его времени, его присутствия или непосредственного участия, они не произвели такого эффекта, как ее идея.

— Мм… хорошо, — сдавленным голосом произнесла Джесс. — Но я не знаю, смогу ли жить во Франсхуке. В Сэндтоне у меня не только бизнес, но и вся жизнь.

Люк покачал головой. Нет, она не откажется. Джесс — такой же трудоголик, как и он сам.

— Хватит сомневаться. И вы остановитесь не во Франсхуке — вы будете жить в Сен-Сильве.

Джесс упрямо выпятила подбородок.

— Я не буду чувствовать себя комфортно, остановившись у вас, в вашем доме.

— Почему?

— Вы что, на самом деле стесняетесь признавать…

Она вдруг запнулась, и Люк многозначительно вскинул брови.

— Вожделение? Влечение? Страсть? — подсказал он.

— Влечение… давайте остановимся на влечении. — Джесс спрятала глаза.

— Ну и кто же из нас стесняется? — пробормотал Люк. — Ладно, вы можете остановиться в любой из шести гостевых спален главного особняка.

Люк подошел ближе — так близко, что почти мог ощущать прикосновение ее груди к своему торсу и улавливать цитрусовый аромат, исходивший от ее волос. Затрепетав, ее длинные ресницы вспорхнули, и Люк, кажется, услышал треск вылетевших из глубины глаз взрывоопасных искр влечения. Рот Джесс приоткрылся в этой старой, как мир, подсознательной демонстрации вожделения, и Люк чуть не потерял над собой контроль, когда увидел кончик языка, метнувшийся к уголку ее рта. К черту маркетинговую стратегию и Сен-Сильв! К черту весь мир… Джесс была рядом, и он хотел ее.

Ее тело, но не ее разум…

Люк вскинул голову и выругался про себя. Ну что он делает? Полагается на то, что творится у него в штанах. Это означало втянуть себя в серьезные неприятности.

Люк немного отошел от Джесс, но не удержался и убрал прядь белокурых волос ей за ухо.

— Смотрите не подведите меня, Джесс.

— Сделаю все, чтобы не разочаровать вас, — ответила она хриплым голосом, так и призывавшим уложить ее в постель.

Джесс наконец-то взглянула Люку в глаза, и он провел большим пальцем по ее нижней губе.

— У вас самый чувственный рот, который я когда-либо видел.

В глазах Джесс Люк заметил искорки нахлынувшего желания — ее здравый смысл на мгновение отступил. Но потом на лицо снова села холодная, вежливая маска.

— Это не самая лучшая идея, Люк. Любой намек на физическую близость может грозить нашему сотрудничеству полным провалом.

— Мы способны вести себя достаточно умно, чтобы разделять чувства и работу.

В ответ на его вызов плечи Джесс расправились, а спина приобрела каменную твердость.

— Чисто теоретически я достаточно умна, чтобы разобраться в теории струн, но это не означает, что я могу это сделать. Или хочу.

— У нас с вами есть одно неоконченное дело, Джессика. Вы знаете это, я знаю это, и мы оба хотим закончить то, что начали восемь лет назад. — Люк скользнул подушечками пальцев по ее щеке.

Глаза Джесс все так же полыхали страстным огнем, даже когда она оттолкнула его руку.

— Люк, позвольте мне предельно ясно объяснить, что я не вступаю в случайные связи, особенно с коллегами, конкурентами и клиентами.

Ему нравились резкий холодок, который слышался в ее голосе, и страсть, дремавшая в ее глазах. Этот контраст возбуждал Люка настолько, что сердце вырывалось из горла, а в паху мучительно ныло и подергивалось. «А это обещает быть занимательным», — подумал Люк. Джесс могла быть взволнованной, но она не собиралась уступать.

Накануне переезда Джесс в Сен-Сильв Люк сидел на краю старинной двуспальной кровати в самых больших гостевых апартаментах особняка и осматривался. Энджел, его приходящая домработница, сотворила с выделенной Джесс комнатой настоящее чудо. Деревянное изголовье кровати было отполировано до блеска, постель устилало белое льняное белье, а на тумбочке красовались свежесрезанные цветы. Люк бросил взгляд в большой эркер напротив кровати, из которого открывался изумительный вид на горы. Люк не мог понять, почему эта комната с примыкавшей к ней ванной не использовалась в качестве спальни хозяев вместо тесной спаленки в передней части дома, с видом на аллею.

Наверное, так легче было заметить, кто движется по дороге к дому. Друг, неприятель, налоговый инспектор… Или, в случае его отца, любовница. Их у него было множество. Люк помнил этих женщин, носившихся по дому, когда он был ребенком… Уже к семи годам он научился отбрасывать желание привязаться к одной из них — это позволяло ему не реагировать на их неизбежное исчезновение из жизни отца.