Casual - Оксана Робски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фотографию мертвого Фетишиста я бы вставила в семейныйальбом. Там еще много пустых страниц. А может быть, даже носила бы с собой.
— Можно повесить, утопить, задушить. Мысленно Олежекзагибал пальцы.
От такого огромного количества вариантов мне становилосьлегче. Как будто сознание того, что из десятка возможных преступлений я выберувсего одно, делало это преступление в моих глазах менее значительным.
— Можно скинуть с крыши, удушить выхлопными газами…
Олежек явно импровизировал. Я хотела тоже что-нибудьпридумать, но не получалось.
— Ну, выбирай. И назначай время.
Я задумалась.
Попробовала представить ситуацию со стороны.
Я всегда так делала, когда реальность не устраивала меня.
Злодей убивает прекрасного, доброго принца. Принцесса вгоре. Назначает награду за голову виновного. Подлый изменник пойман. Остаетсятолько выбрать казнь.
— Четвертовать, — сказала я, и Олежек подавилсясигарным дымом.
— Ты имеешь в виду расчлененку?
Подкатила тошнота.
— Нет. — Я вздохнула. — Просто убей его.
— Как?
— Чтобы он знал, за что это.
Олежек кивнул.
— О'кей. Ему скажут.
— У него есть дети? — спросила я.
В глазах Олежека замер вопрос.
Он решил, что я имею что-то против детей Фетишиста.
Я покачала головой.
— Ладно. Не важно.
— Когда?
— Сам решай. Я не хочу знать точное время.
— Договорились.
— Как я узнаю о том, что он — все?
— Я предлагал тебе фотографию.
— Нет. Я узнаю из газет. Придумай что-нибудь, чтобы этопопало в криминальные хроники.
— Ладно.
Я попросила счет. Мы попрощались.
Я не могла поверить, что сделала это.
Это был банный день.
Среда. Самое подходящее время.
В начале недели приходится делать то, что накопилось завыходные.
В конце недели хочется сидеть в ресторанах и ходить поклубам.
В среду можно собраться с девочками и затопить баню.
У меня — турецкая.
Приехала Вероника. Ее муж Игорь простудился, сидел дома подприсмотром охраны и домработницы, и она могла расслабиться, не волнуясь, где они с кем.
Приехала Лена. Ее муж ушел к секретарше два года назад. Вушах у нее были фальшивые бриллианты, но в нашей деревне никому не могло прийтив голову, что бриллианты бывают ненастоящие. Так же как, например, вхозяйственном магазине в Мневниках никто бы не понял, что круглая стекляшка уменя на пальце стоит дороже, чем весь их магазин.
Приехала Катя. Ее друг Муся, известный в Москве тусовщик игомосексуалист, терпеливо ждал, когда Катя отчается найти себе мужа и, будучиблизка к критическому для деторождения возрасту, согласится родить от него.Потому что никто из его прекрасных мускулистых возлюбленных не мог рожатьпросто по природе своей.
Мы зажгли свечи, завернулись в простыни, и Галя налила намчай, который заваривался только по средам, — специальный сбор трав ицветов.
Никто не говорил о Серже.
Катя рассказывала про уникальную бабку, которая умелазагадывать сны. Целый день читала молитвы и в результате ночью во сне получалаответ на волнующий ее вопрос.
Вопросы ее волновали все больше одни и те же.
После Катиного посещения бабке приснилось, будто Катя стоитна берегу океана и с рук кормит хлебными крошками мелкую океанскую рыбку.
Что означало беременность.
Катя была бабкой довольна.
Единственное неудобство состояло в том, что, приезжая кбабке, всегда рискуешь встретить каких-нибудь знакомых. Потому что к бабкеездит вся Москва.
Интересно, что бы ей приснилось про меня?
Кто-то давно сказал мне, что ездить к гадалкам нужно тольков том случае, если терять уже нечего.
Я к ним никогда и не обращалась.
Вероника вышла из парилки и с визгом прыгнула в холоднуюкупель.
Галя встретила ее с огромным махровым полотенцем, в котороеВероника завернулась и уютно устроилась на мягкой лежанке.
Галя положила ей на лицо ярко-голубую маску с очищающимэффектом.
Бывают женщины, которые выглядят шикарно даже скосметической маской.
Лена, за которой недавно начал ухаживать симпатичный мужчинана «БМВ», мучилась вопросом его финансовой состоятельности.
— А что бы приснилось бабке, если ее спросить, сколькоу него денег?
— Если десять миллионов, то две акулы. — Катялегла под массаж. — Если пятьдесят миллионов — три.
— А если пятьсот миллионов — то джек-пот, —развеселилась Вероника, хотя разговаривать с маской не рекомендуется. —Представляете бабку, которой снится джекпот, а она не знает, что это такое,потому что никогда не была в казино?
Галя не принимала участия в наших разговорах.
Я запретила ей это строго-настрого.
После второго захода в парилку настала моя очередь делатьмассаж.
Вероника сидела с чашкой чая, а Катя с Ленкой плескались вхолодной купели.
Мы знали друг друга уже давно. Лет пятнадцать. Уже понескольку раз ссорились и расставались. Какое-то время я дружила с Леной противКати, а Вероника не дружила ни с кем из нас. Или мы с ней не дружили? ОднаждыКатя поссорила меня и с Ленкой, и с Вероникой, а потом предала сама. Но у неебыл сложный период, и через год я простила ее. Сейчас мы опять дружили всевместе и ценили это время, подозревая, что оно будет коротким. Нельзя сказать,чтобы мы очень любили друг друга. Но мы знали друг о друге больше, чем наширодители и мужья, вместе взятые. Мы знали, чего от кого можно ожидать; мы давносмирились с недостатками друг друга, и нам не нужно было казаться лучше, чем мыесть; мы могли позволить себе быть настоящими, не заботясь о произведенномвпечатлении. Нам было уютно друг с другом, как бывает уютно в детской комнате.
Лена рассказывала про свое неудачное свидание с каким-тоухажером, на которое они пришли с Катей вдвоем.
— Я говорю Кате: «Если он мне понравится, то я скажу „уменя есть жвачка“, а если нет — скажу „нет жвачки“.
Они пришли в кафе перед Красной площадью, сели напластмассовые стульчики. Было два часа дня; ухажер был пьян. Он заказал всемконьяк.