Маг из другого мира. Книга 4 - Иван Смирнов

Поэтому, я ответил голосом, без использования магии.

— Я тоже не являюсь вашим врагом.

Не дождавшись от Призрака какого-либо ответа, я продолжил.

— Глава секты Спящего Камня сказал, что мне надо заплатить за помощь, скажите выплатил ли я свой долг?

Признавать «долг» не хотелось, но раз это необходимо, чтобы у меня остался доступ к энергии Янтарной Плоти, то можно как минимум выслушать требования.

На поставленный вопрос, незнакомец всё же соизволил ответить.

— Долг есть. Ты передал нам Эзезу, — Призрак рукой указал на чёрного змея, тот в ответ на это издал глухой рокочущий звук, — тем самым выплатил первую часть, осталась вторая, «Боль».

Я насторожился, так как негативных эмоций в передаваемых им образах я не ощутил, но что именно Призрак понимает под болью мне было неизвестно.

По этой причине, я задал логичный вопрос.

— Что значит «Боль»?

Призрак поднял руку и в неё начал слетаться серый туман, постепенно превращаясь в посох. Интересным нюансом стало, что туман не взялся из ниоткуда, а был вырван из монстров стоящих вокруг. Те же в ответ на это слегка уменьшились.

Выполнив задуманное, Призрак произнёс.

— Память, тебе нужно пережить то, что было запечатано.

Не успел я задать следующий вопрос, как он ударил посохом по полу. Предмет который Призрак создавал разрушился, а мир для меня начал гаснуть.

Но я не поддался наваждению и благодаря подготовке не потерял сознание. Однако, так я думал в тот миг, но в следующий момент мне пришлось расщепить потоки сознания.

Всё дело в том, что Призрак частично добился своего. Пусть я не ушёл в беспамятство, но при этом был вынужден воспринимать большие потоки информации, впивающиеся в меня без моего на то желания.

Предчувствие опасности продолжало молчать, но я уже не обращая никакого внимания на Призрака с его отрядом монстров, наполовину осознанно наполовину на инстинктах, зачерпнул энергии из перстня и окружил себя очень прочным сферическим барьером.

После чего сел на пол и оставив лишь малую часть сознания, для того, чтобы следить за стабильностью защиты, сам погрузился внутрь себя, дабы разобраться, что же сделал Призрак.

Большей же частью сознания, я был вынужден заниматься восприятием того, что мне передавали, а это действительно оказались воспоминания.

Воспоминания того, как я парализованный, стоял в озере крови и каждая клетка моего тела одновременно умирала и возрождалась.

Теперь я понял, что мне предстоит и чем именно мне тогда помогла Глубина.

— «Чтож, это не худший вариант, надо лишь не сойти с ума.»

* * *

Готто спустился в помещение, находящееся на самом нижнем уровне его цитадели. Войдя, первое на что он обратил внимание был человек стоящий около одной из стен с закрытыми глазами.

Посторонний мог бы подумать, что он спит, но глава секты знал, его подчинённый слушает камень.

Готто также знал, что если бы были новости, ему бы сообщили, но за последние пять дней для него уже стало традицией спускаться сюда и задавать один и тот же вопрос.

— Есть известия?

Человек стоящий у стены открыл глаза, после чего сделал глубокий поклон и лишь после этого ответил.

— Нет, ничего…

Слушать свой титул Готто не стал, потеряв интерес к подчинённому. Следом он не покинул помещение, а направился к люку ведущему в Глубину.

Встав рядом с ним он простоял минут пять, но ничего не произошло. Выделить больше времени на подобное времяпрепровождение он не мог, всё же обязанности главы секты не позволяли подобного.

Не успел он приблизиться к двери, чтобы выйти, как ощутил сильный толчок пришедший снизу.

Резко обернувшись мужчина увидел недоумевающего подчинённого трясущего головой.

Следом последовало ещё несколько толчков, всего их было шесть, а вот после паузы в минуту раздался седьмой, но для Готто и его подчинённого это был уже не совсем толчок.

С оглушительным грохотом, в скале рядом с люком образовалось отверстие из которого, под градом каменных обломков, выпрыгнул Маркус.

Готто не растерялся, возведя барьер вокруг подчинённого, он сам принял удар каменных осколков на броню, после чего увидев наконец-то вернувшегося человека, мужчина с улыбкой произнёс.

— Рад тебя видеть Маркус. Давай ты не будешь рушить мой дом.

Воспоминания вливающиеся в меня с каждой секундой обретали всё больше яркости. В основном это касалось болевых ощущений, но кроме этого мне открылось то, что происходило в тот момент вокруг меня.

Я чётко ощущал тело, как физическое, так и астральное, но благодаря тому, что мне не требовалось выполнять сложнейшую работу по контролю энергии, а лишь терпеть боль, я пока мог тратить силы на впитывание дополнительной информации.

А ей являлось видение себя со стороны, то как я стою в крови, то как эта красная жидкость кипит соприкасаясь с окутавшей меня энергией.

Стоило завершиться первой инициации, как почти без задержки из моего тела начала испарятся сила, а меня накрыла волна нестерпимой боли, но забыться в беспамятстве или хотя бы приглушить эти ощущения я уже не мог.

Кроме физических страданий, я испытывал лёгкий эмоциональный дискомфорт оттого, что видел, как вместе с энергией уходят и жизненные силы, а моё тело стареет на глазах.

За считаные мгновения молодой парень превратился в дряхлого старика с седыми волосами, но по-прежнему горящими оранжевым светом глазами.

Я уже знал, что не умер, но наблюдать подобный процесс преображения было неприятно.

Когда внешний вид стал совсем плох, мои глаза из воспоминаний полыхнули янтарным огнём, а из перстня, уже успевшего впитать в себя Сердце Голема, выстрелил поток энергии Янтарной Плоти, охватив моё тело она начала насыщать меня, снова возвращая нормальный «живой» вид.

Видимо это и был тот момент, после которого началась вторая спонтанная инициация.

Звуков не было, но я не сожалел об этом, мне хватало и картинки происходившего тогда вместе с болью.

К тому же боль была разнообразной, от разрушения энергетических каналов, до расщепления тела. И казалось начиная с этого момента время стало замедляться.

Может я неосознанно начал сопротивляться всему происходящему или ещё по какой причине, но благодаря этому я мог сохранять относительную ясность мыслей и выдерживать нежданно свалившееся на меня испытание, хоть его длительность и увеличилась.

Борясь с океаном боли, с каждым разом порождающим всё более высокие волны, я параллельно наблюдал, как тело вернулось к нормальному состоянию, а окружающее меня озеро крови почти испарилось.