У стен Ленинграда - Илья Мощанский

К вечеру была вытралена и подорвана 21 мина. Тральщики шли уже только с параванами; протраливаемая полоса сузилась с 3 до 1,5 кабельтовых.

В 22.00 параван лидера «Минск» подтащил к борту мину. Мина взорвалась позади мостика. На корабле образовалась пробоина, погас свет в помещениях, остановились машины, вышел из строя руль. Быстро нараставший на правый борт крен умелыми, четкими действиями личного состава был приостановлен. Всех раненых и пассажиров пересадили на посыльное судно «Пиккер», после чего эскадренный миноносец «Скорый» получил приказание подойти к левому борту лидера и взять его на буксир. Миноносец вышел в голову «Минску», но подорвался на мине и затонул. Часть его команды подобрали шлюпки с лидера.

Оценив обстановку, командующий флотом приказал всем кораблям и судам с наступлением темноты стать на якоря, чтобы избежать дальнейших ненужных потерь. В течение ночи матросы обмотанными шестами отталкивали подплывавшие к борту мины. Корабли спустили шлюпки с командами, также вооруженными отпорными шестами. Сплошь и рядом за плавающие мины держались люди с погибших судов. Прием этих людей на борт требовал особой осторожности, так как малейший толчок мог привести к взрыву мины.

К утру 29 августа на большинстве судов и кораблей, оставшихся на плаву, повреждения были ликвидированы, с рассветом флот снялся с якоря и продолжил движение к Кронштадту. Убедившись в безрезультатности атак по боевым кораблям, немецкие самолеты-бомбардировщики устремились за транспортами, и за островом Вайндло все внимание командиров кораблей и капитанов судов с противоминной защиты переключилось на противовоздушную. Зенитный огонь кораблей был малоэффективным. Приходилось маневрировать, уклоняясь от бомб. Однако при этом корабли и особенно транспорты часто выходили из протраленной полосы и подрывались на минах. При форсировании минных заграждений затонуло несколько эскадренных миноносцев, сторожевых кораблей и тральщиков.

На подходе к острову Гогланд флот был встречен спасательным отрядом Кронштадтской военно-морской базы. Отряд возглавлял капитан 2-го ранга И. Г. Святов. К востоку от острова Гогланд фарватер был чист от мин. Теперь опасность грозила только с воздуха. Наша же истребительная авиация смогла прикрыть флот лишь у острова Лавенсари. Корабли Краснознаменного Балтийского флота 29 августа в 17.00 отдали якоря на Большом Кронштадтском рейде, совершив неслыханный в истории прорыв по узкому, заранее известному противнику пути в Финском заливе протяжением в 321 км. Почти на всем пути следования флот не имел воздушного прикрытия. Немецкое же командование вдоль всей трассы движения флота на северном и южном побережьях Финского залива имело сеть аэродромов, на которые заранее перебазировались из Германии специальные эскадрильи пикирующих бомбардировщиков.

На протяжении 250 км корабли и суда флота шли под непрерывным воздействием авиации и подводных лодок противника, а 125 км — по минному полю, прикрытому огнем немецкой береговой артиллерии, при наличии всего лишь четвертой части от необходимого количества тральщиков.

И все же, несмотря на все трудности, флот перебазировался из Таллина в Кронштадт, а войска 10-го стрелкового корпуса (10, 11, 16-я стрелковые, 22-я мотострелковая дивизии НКВД и 1-я особая бригада морской пехоты) были эвакуированы в Ленинград. 3-я отдельная стрелковая бригада и небольшое количество наших легких кораблей продолжали удерживать Моонзундские острова (до 20 октября), а 8-я отдельная стрелковая бригада — полуостров Ханко (до 5 декабря 1941 года). Немецкий план уничтожения советского флота в Таллине был сорван. Корабельная артиллерия начала громить врага у стен Ленинграда.

Кроме того, упорные оборонительные действия 8-й армии в Эстонии привлекли на себя 5 вражеских дивизий и этим облегчили боевые действия наших войск на ленинградском направлении. В этом состояло главное значение оборонительной операции 8-й армии в Эстонии.

На Крайнем Севере и на участке обороны 14, 7-й и 23-й армий боевые действия начались только в конце июня. 29 июня на мурманском направлении перешли в наступление левофланговые соединения немецкой армии «Норвегия». На другой день финские войска начали атаки на ухтинском направлении, а 1 июля немецкие и финские войска нанесли удар из района Куолаярви в сторону Кандалакши. В начальный период войны боевые действия на северном участке фронта носили локальный характер и существенного влияния на стратегическую обстановку на всем советско-германском фронте не оказывали. Вследствие особенностей местности боевые действия на этом направлении в основном велись стрелковыми частями. Танки применялись в составе небольших подразделений и действовали в основном вдоль дорог для поддержки пехотных частей. В результате ожесточенных боев 14-й армии генерал-лейтенанта В. А. Фролова советские войска, отойдя на отдельных участках от границы на 20–30 км, остановили врага на всех направлениях. Однако уже к середине июля обстановка на южном фланге Северного фронта, в Карелии, начала стремительно меняться в худшую сторону — немецко-финские войска, оттеснив 23-ю армию генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова, вплотную подошли к Ленинграду, обстановка осложнилась также на петрозаводском и олонецком направлениях, где оборонялась 7-я армия.

Переход в наступление немецко-финских войск на северных подступах к Ленинграду и создание в связи с этим реальной угрозы захвата противником города потребовали от командования Северного фронта выделения дополнительных сил и средств на участок прорыва немецко-финских частей. Это неизбежно вело к распылению ударных танковых соединений и отвлечению наиболее боеспособных механизированных частей с Лужского — основного рубежа обороны. С началом наступления немецко-финских войск на усиление 14-й и 7-й армий были переброшены из района Пскова подразделения 1-й танковой дивизии 1-го механизированного корпуса, а для поддержки 23-й армии — части 21-й и 24-й танковых дивизий 10-го мехкорпуса.

Оборонительные действия войск Северного фронта на кандалакшском направлении. Оборону на кандалакшском направлении против наступающих немецко-финских войск 36-го корпуса вермахта вели части 42-го стрелкового корпуса (командир генерал-майор Р. И. Панин) 14-й армии Северного фронта — 122-я и 104-я (без одного полка) стрелковые дивизии. Действия пехотных частей поддерживали подразделения 1-й танковой дивизии из состава 1-го механизированного корпуса и отдельные разведывательные батальоны стрелковых дивизий.

С 23 июня 1-я танковая дивизия своими частями (1-м танковым и моторизованным полком) вела бои на рубеже — Салла, гора Кайнувара. Ей противостояли горная дивизия СС «Норд», 169-я пехотная дивизия немцев и 6-я пехотная дивизия финнов.

Немецко-финские войска на этом направлении имели 211-й отдельный батальон танков, укомплектованный легкими и средними танками французского производства и до роты немецких танков Pz. Kpfw.III. Применялись они небольшими группами по 3–5 танков. Основным противотанковым средством противника были крупнокалиберные (12-мм) пулеметы и 22, 37-мм противотанковые пушки. В районе Вуораярви против 2-го батальона 1-го полка 1-й танковой дивизии действовали части 6-й финской пехотной дивизии. Танки в этом направлении финнами почти не применялись, а в качестве противотанкового средства использовались компактные, носимые огнеметы, применяемые с деревьев на узких дорогах.