Ты под моей кожей - Екатерина Котлярова

— Ксюнь, тебе плохо? Голова опять болит? — раздался вдруг встревоженный голос Ника, который совсем бесшумно появился на кухне.

— Нет, всё хорошо, — я распахнула глаза. — Просто задумалась.

— А где Миха?

— Покурить пошёл, — я отвернулась от мужа, чтобы он не увидел моего пылающего лица.

Чувствую себя изменщицей. Пусть Ник и говорил, что у нас с ним ничего нет, но я считаю, что я не имею права плавиться в объятиях другого мужчина на нашей с ним кухне, когда он сидит в комнате. Через стенку.

— Хотел ему показать набросок. Ну ладно. Когда вернётся, скажи, чтобы заглянул в комнату.

— Хорошо. Не сиди долго за компьютером, Никита, — я всё же обернулась к мужу. — И не забудь сделать зарядку. Врач сказал, что и без операции можно восстановиться, если есть на то желание. Чудес не бывает, Ник. Будешь лениться и результата не увидишь.

— Хорошо, Ксюнь, — Ник подъехал ко мне, взял мою руку и поцеловал ладонь. — Не ругайся.

— Через час будет всё готово. Я позову, — становится неловко, потому что прикосновения мужа не вызывают и сотой доли тех чувств, которые я испытывала каких-то пять минут назад рядом с другим мужчиной.

Ну почему? Почему я не полюбила Ника, как мужчину? Почему я не замираю рядом с ним? Почему не хочу прижаться к нему и почувствовать его губы на своих?

— Тебя что-то расстроило? — Ник, как всегда, слишком проницателен.

— Нет, всё хорошо, — улыбаюсь натянуто.

Ник замечает, что я не настроена на разговоры и выезжает с кухни. Я откладываю нож в сторону и подхожу к окну. Выглядывая на улицу, не отодвигая тюль, и вижу профиль Миши, который, щуря глаза, делает затяжку. Пальчиками провожу по стеклу, обводя его профиль.

У него есть девушка, а я замужем. Я не хочу рушить его отношения. И не хочу разводиться с Ником. Потому что это будет предательством с моей стороны. Я ему обещала, что буду рядом. И я буду, вопреки своим чувствам. Да и какие чувства, если я знаю этого мужчину всего несколько дней?

Подсознание насмешливо шепнуло:

«Кого ты пытаешься убедить в этом? Тебя тянет к нему магнитом. Ты влюбилась в него по уши».

Отодвинула тюль и прижалась лбом к холодному стеклу, не сводя глаз с Миши. Заметив боковым зрением движение в окне, мужчина обернулся ко мне и тут же поймал мой взгляд. Улыбнулся горько уголком губ и выпустил дым. Потушил сигарету и выбросил в урну. Засунул руки в карманы спортивных штанов и немного сгорбился, смотря на меня неотрывно исподлбья. Ветер трепал тёмные волосы и полы ветровки, которая была распахнута на груди. Только сейчас заметила, что на его футболке выведено: “Smile if you want me”[1].

Фыркнула и широко улыбнулась. С восторгом поймала ответную улыбку мужчины. Миша вдруг сделал жест рукой, будто подзывая меня к себе. Ткнула пальцем себе в грудь, а потом на улицу, молча вопрошая, правильно ли я его поняла. Мужчина улыбнулся и кивнул головой. Сначала замялась, а потом плюнула на всё. Кивнула головой и жестом показала, что мне нужно пять минут. Засунула салат в холодильник и зашла в комнату. Натянула свитер с высоким горлом и обратилась к Нику:

— Ты не обидишься, если я уйду на часик?

— Нет, — не отрывая глаз от компьютера, пробубнил Ник.

— Хорошо тогда. Я побежала, — поцеловала его в щёку и выскочила в коридор, чтобы он не задал мне лишних вопросов.

Один раз в жизни я позволю себе совершить безумный поступок. Надоело поступать так, как нужно!

[1] Улыбнись, если хочешь меня.

Михаил                             

Девушка исчезла из поля моего зрения, а я снова закурил. Затянул, надеясь на то, что сигаретный дым вытравить те обжигающие чувства, что драли грудь изнутри. Думал, что моё наваждение прошло. Думал, что получилось выкинуть её из головы, но нифига. Стоило увидеть огромные голубые глаза, как старые чувства снова нахлынули волной, сметая всё на пути. Казалось, что не было семи лет разлуки.

Помню, как впервые увидел её. Мы с Лёхой приехали в детдом с подарками детям на новый год. Заодно и отдали вещи, которые собрала моя мама.

Я увидел её в белом платье с рукавами фонариками и струящимся по худеньким по-птичьи плечам тёмными волосами. Большие синие глаза смотрели на мир чуть растерянно, будто девушка не понимала, где она находится. Хрупкая внешне, в облаке белой ткани она показалась мне маленьким ангелом. Дюймовочкой с картинки из детской книжки, которую я так часто читал своим младшим сёстрам.

Я стоял, как придурок, и не мог отвести от неё взгляда. В груди что-то странно вибрировало, делая дыхание сбивчивым. Выжигало изнутри. Руки чесались от желания коснуться девушки и убедиться, что она не видение. Что она живая. Настоящая.

К ней подошёл высокий худощавый парень и положил руку на хрупкое плечо, склоняясь к ней и что-то шепча на руку. Захотелось отшвырнуть руку парня. Оттолкнуть его от девушки. Прижать её к своей груди, спрятать от всего мира. От чужих глаз. Но я продолжал стоять столбом, смотря на то, как девушка нежно улыбается парню. Удар под дых. Когда вижу, как аквамариновые глаза сияют. Когда вижу, как они озаряются улыбкой.

Парень увёл её, бережно придерживая за плечи, а я остался стоять неподвижно. Пришёл в себя только тогда, когда Лёха стал настойчиво щелкать пальцами перед моим лицом.

И я стал всё чаще наведываться в детский дом. Покупал килограммы мандаринов и конфет и ехал после работы. Молчаливо наблюдал за Ксюшей и Никитой, сгорая от ревности, когда видел тёплые отношения между ними. Сгорал от безответной любви к девушке, не решаясь подойти. Ей было всего шестнадцать. Она ведь совсем маленькая. И она совершенно не замечала меня. Она вообще никого не замечала кроме Никиты. Тихая, немного забитая, она смотрела сквозь людей. И оживала только рядом с парнем. Проявляла хоть какие-то эмоции.

В тот день я приехал с огромным белым медведем в руках. Тащился с ним через весь город, надеясь, что Ксюша улыбнётся, когда всучу ей подарок. Мои сёстры обожали мягкие игрушки. И Лера даже помогла выбрать одну, в привычной манере подшучивая надо мной. На вечер уже был куплен билет в Париж. Знал, что следующие полтора года в Россию я не вернусь. Хотелось оставить напоследок подарок девушке. Хоть что-то, что будет, так или иначе, связывать нас.

Ксюша сидела на качелях во дворе одна и, отталкиваясь одной ногой от земли, раскачивалась на качели, смотря вдаль. Я сел на соседние качели и тихо поздоровался, боясь её напугать. Девушка вздрогнула и перевела на меня взгляд. Пухлые губы дрогнули в едва заметной улыбке, когда я протянул ей медведя. Ксюша взяла игрушку из моих рук и тут же прижала её груди, утыкаясь вздернутым кверху носиком в белую шерстку. Отчаянно захотелось оказаться на месте этого медведя. Вдруг Ксюша поднялась с качели и, чмокнув меня в щёку, умчалась в здание. А я так и остался сидеть на качели с дебильной улыбкой на губах, прижимая руку к щеке. Казалось, что на ней до сих пор остался пылающий след от её губ.