Гнев викинга. Ярмарка мести - Джеймс Л. Нельсон

В доме ревел очаг, и Торгрим испытал облегчение, как только прошел через тяжелую дубовую дверь. Он поднял руки, чтобы развязать плащ, от которого не было ни малейшего проку, но его раб, молодой ирландец по имени Сеган, в тот же миг оказался рядом. Раненого Сегана бросили его товарищи во время прошлогодней атаки ирландцев на Вик-Ло. Он не отличался особым умом, поскольку ни разу не попытался сбежать, что не составило бы для него труда, но служил он Торгриму неплохо.

Сеган снял с него плащ и отложил в сторону, затем принял пояс и меч, которые Торгрим ему протянул. Торгрим не стал говорить Сегану, чтобы тот просушил и смазал Железный Зуб, поскольку раб и без того знал, что это нужно сделать. Он встретился взглядом с Торгримом и указал ему на сухую тунику и штаны, разложенные на скамье у огня.

Они не знали общего языка, что поначалу создавало неудобства. При необходимости Харальд, почти в совершенстве овладевший ирландским, переводил приказы Торгрима. Но теперь это почти и не требовалось. Сеган научился предвидеть повеления Торгрима, выучил его привычки. Торгрим, в свою очередь, хорошо обращался с Сеганом, не бил его и не морил голодом, как некоторые поступали со своими рабами, а также позволял спать на соломе в углу зала.

При помощи Сегана Торгрим избавился от одежды, такой промокшей, словно он прыгнул в ней в море. Сеган с шипением втянул воздух, когда увидел кровавую рану на боку Торгрима, уделив ей внимания куда больше, чем она, по мнению Торгрима, стоила.

— Агнарр! — позвал Торгрим. — Не мог бы ты меня перевязать? — Он указал на свой бок. — Я хочу разобраться с этим, прежде чем явятся наши друзья-ирландцы.

Агнарр встал, мельком взглянул на рану, а затем отыскал повязки и обмотал ими бок Торгрима. Работал он быстро и мастерски, за что Торгрим был ему благодарен. Если приезжие окажутся теми, кем он их считал, им не следовало показывать, что северяне готовы перерезать друг друга.

Когда его рану перевязали, Торгрим вытерся и натянул новую одежду, подарившую приятное тепло. Лишняя смена одежды была роскошью, которой Торгрим не знал с тех пор, как покинул свой хутор в Эуст-Агдере. Новая одежда когда-то принадлежала Фасти сыну Магни, одному из вождей Вик-Ло. Ирландцы убили его еще до того, как Торгрим прибыл в форт. В доме Фасти теперь обитал Берси, но Торгрим потребовал себе его одежду, которая отлично ему подошла.

Почти все стражники уже вернулись и теперь сидели на тех же местах, что и до того, как их подняли улаживать беспорядки у реки. Окна закрыли, чтобы внутрь не проникал дождь, и единственным источником света было пламя в очаге, озарявшее круг диаметром в дюжину футов и подчеркивавшее тьму и тени в дальних углах большого зала. Порывы ветра и дождя грохотали снаружи, загоняли дым обратно в дымоходы, и тот клубился над головами сидящих.

Пока Торгрим переодевался, Харальд стоял в нескольких футах от него, ожидая возможности помочь.

— Отец, ты видел всадников? — спросил он, беря у Сегана мокрую одежду. — Их много?

— Около дюжины. И, если я не ошибаюсь, это Кевин… мик…

— Кевин мак Лугайд, — подсказал Харальд.

Торгриму с трудом давались странные ирландские имена, а вот Харальд справлялся с ними, как местный, насколько Торгрим в этом разбирался. Разбирался он, впрочем, плохо.

— Да, Кевин мак Лугайд, — повторил Торгрим, снова запутавшись в произношении. — Он и его охрана.

Торгрим не боялся ошибиться в присутствии Харальда. Тот был его сыном и после двух лет совместных путешествий и набегов знал о нем все: и его силу, и все его слабости. И все равно казалось, что Харальд порой смотрит на него, как на персонажа древних легенд о богах, обитателя Асгарда. Торгрим старался не испортить это впечатление, понимая, что редкие ошибки не пошатнут веры сына в него. Иначе уже давным-давно пошатнули бы.

Старри, который сидел на полу, прислонившись к стене и почти растворившись в тенях, поднял на них взгляд.

— Тот ирландец, говорите? — спросил Старри. — Тот, что приезжал раньше?

Старри даже не пытался произнести его имя.

— Да, думаю, что он, — сказал Торгрим. — На его флаге изображен ворон на зеленом поле. Мне показалось, что один из всадников держит такой же флаг, но они были слишком далеко, чтобы рассмотреть эмблему.

— Интересно, что ему теперь нужно, — сказал Старри.

— Не уверен в этом, — ответил Торгрим. — Как бы там ни было, готов поспорить, что будет не скучно.

— Ха! — сказал Старри. — Мы четыре месяца плющим тут зады, а затем все интересное происходит в один день.

«Все интересное…» — подумал Торгрим. Считают ли этот день интересным те трое, которых Старри избил до бесчувствия возле реки? По крайней мере Харальд сумел помешать Старри убить кого-то в припадке боевого безумия.

И все же Торгриму было любопытно, зачем к ним явился Кевин мак Лугайд. Возможно, он станет тем отвлекающим фактором, в котором так отчаянно нуждались мужчины в Вик-Ло.

Открылась дверь, и внутрь шагнул Сутар сын Торвальда, с некоторым усилием закрывая ее за собой. Вода стекала с его туники и капала с ножен.

— Господин, ирландцы у ворот. Это тот малый, который уже был здесь раньше. Кевин…

— Да, впусти их. Пригласи его и половину свиты сюда. Остальных отведи в дом Берси, пусть пьют его эль.

— Да, господин, — сказал Сутар.

Он открыл дверь, и порыв ветра ударил дождем с такой силой, что Торгрим ощутил его капли на лице, несмотря на то что стоял у очага. Сутар пригнулся и вышел наружу.

— Годи! — Торгрим обернулся к могучему воину, который стоял у камина, раскинув руки, словно пытаясь защитить пламя. — Скажи Берси, что опять явился тот ирландец. Попроси его присоединиться к разговору с ним. Найди Скиди сына Одда и скажи ему то же самое.

— Да, господин, — кивнул Годи.

Он схватил свой плащ и накинул его на плечи, дав Торгриму еще несколько мгновений, чтобы принять решение. По праву и справедливости следовало пригласить и Кьяртена. Он был одним из вождей Вик-Ло, и раньше его всегда звали на совет.

Но он только что затеял кровавый бой лишь для того, чтобы выманить Торгрима из дома и убить его.

Или нет? Торгрим пока еще не знал, из-за чего завязалась схватка, и чем больше он размышлял над своими подозрениями, тем безумнее они казались. Он не хотел разделять людей Вик-Ло еще больше, не хотел, чтобы Кевин мак Лугайд увидел здесь хотя бы намек на слабость.

— Годи, — сказал Торгрим, когда здоровяк уже стоял у двери, — и Кьяртена позови тоже.

— Да, господин, — сказал Годи и, к его чести, не стал оспаривать это решение.

«Пусть Кьяртен придет, — подумал Торгрим. — Насколько он мне верен, мы выясним довольно скоро».

Годи открыл дверь, и дождь снова ворвался в зал. Торгрим ощутил укол вины за то, что посылает человека, едва успевшего просохнуть, обратно под ливень.