Деревня восьми могил - Сэйси Екомидзо

— Да что вы, чего ради он будет травить ядом своего деда? Он и видел-то его впервые в жизни. Только ненормальный мог бы так поступить, — говорил адвокат Сува полицейским, защищая меня.

Но его защита обернулась против меня. Хотя Сува, безусловно, стремился мне помочь, но его слова, что только ненормальный пойдет на убийство собственного деда, полицейские восприняли буквально.

Полицейские глядели на меня с плохо скрываемым подозрением, а я между тем чувствовал себя все хуже и хуже в результате изнурительных допросов. Если б я признался им, что у меня стоит звон в ушах, что перед глазами возникают порой какие-то безумные видения, что на меня накатывает жуткая депрессия, они наверняка были бы очень рады. А мне и в самом деле до сих пор никогда не было так погано. Привычное состояние одиночества не позволило мне стать большим жизнелюбом, но тем не менее я считаю себя обычным нормальным человеком.

Мои ответы, похоже, не вызвали у полицейских доверия. Допросы продолжались и на следующий день, и на третий, но неожиданно ситуация резко изменилась. Причины этого я узнал позднее. Вкратце они сводятся к следующему:

Яд, которым вроде бы был отравлен старик, обжег ему язык. Приглашенный полицейскими врач тем не менее испытывал некоторые сомнения, и решено было тщательно исследовать содержимое желудка, в результате чего была обнаружена капсула, содержащая желатин.

Дело, по предположениям полиции, обстояло так: преступник подсунул старику капсулу с ядом, но, чтобы она растворилась в желудке, требуется значительное время, и потому я, проведший с дедом не более четверти часа, оказался вне подозрений.

Теперь подозрение пало на адвоката Суву. Выяснилось, что ночь старик провел в его доме. Оказывается, адвокат тоже родом из Деревни восьми могил. Там, кроме Тадзими, был еще один богатый и влиятельный род — Номура. Адвокат — их родственник, и когда кто-нибудь из жителей деревни приезжал в Кобэ, всегда останавливался у Сувы. Но мотива для убийства у адвоката Сувы не было. А если не он, тогда кто? Расследование зашло в тупик. Опять в поле зрения попал я. Наконец, одна из обитательниц деревни, желая разобраться в случившемся, добралась до Кобэ. Ее рассказ развеял все подозрения.

Старика часто мучила астма, а особенно в моменты нервного возбуждения. Он попросил врача выписать ему лекарство и на всякий случай всегда держал его при себе. Родные, опасаясь, что при встрече от волнения у старика может случиться приступ астмы, по-видимому, проследили, чтобы он не забыл лекарство. В деревне все знали о болезни деда, о том, что лекарство всегда с ним. Вероятно, преступник подложил туда капсулу с ядом.

Основываясь на новых показаниях, полиция осмотрела весь багаж старика и обнаружила жестяную банку, в которой находилось несколько капсул. Их исследовали, и выяснилось, что это было средство от астмы, ничего более.

Отсюда возникло предположение, что дед по ошибке принял вместо капсулы от астмы подсунутый яд, а подсунули ему яд, скорее всего, далеко отсюда, в Деревне восьми могил.

Таким образом, дальнейшее расследование проводилось уже в деревне, а с меня, как и с адвоката Сувы, наконец были сняты все подозрения.

— Спасибо, Мияко-сан, вы очень помогли нам! Я не сомневался, что когда-нибудь эти допросы закончатся, но, честно скажу, утомили они меня чрезвычайно.

— О! Даже вы, Сува-сан, уже замучились… Ну ладно, мы-то стреляные воробьи, а вот Тэрада-сан… Наверное, до сих пор в шоке, а?

В этот вечер рассеялись последние подозрения в отношении нас, чем мы целиком обязаны Мияко-сан, ведь это именно она специально приехала сюда из деревни, чтобы прояснить обстоятельства смерти деда.

Мы решили это отпраздновать, и Сува-сан пригласил меня к себе домой, в Увацуцуи. Там я и познакомился с неповторимой, поразительной женщиной, госпожой Мияко.

— Это госпожа Мияко Мори. Наша спасительница. Приехала сюда из Деревни восьми могил и мгновенно разрубила этот гордиев узел. Мияко-сан, а это тот самый Тацуя Тэрада, о котором мы так много говорили.

Не знаю, как передать восхищение, которое я испытывал в тот момент. Деревню восьми могил до этой минуты я представлял глухой дырой, где живут неотесанные, грубые люди. Но сейчас меня представили прекрасной даме, какую и в столице не сыскать. Она была не просто очень красива, в ее речи, в ее движениях были шарм, изящество, утонченность.

Ей было, вероятно, чуть за тридцать. Очень белая кожа, словно шелк великолепной выделки, тонкие черты чуть удлиненного лица. Никакой провинциальности, старомодности, наоборот, я бы сказал, что держалась она очень современно, светски, и чувствовалось, что она умна и образованна. В тот вечер она была в кимоно и выглядела очень сексуально, что, понятно, приводило меня в невероятное смущение.

— Ха-ха-ха… Наверняка из-за всех этих событий вы до сих пор в полном замешательстве, Не так ли, Тэрада-кун? Но в Деревне восьми могил никто ничему не удивился и ничего не испугался. Если поедете туда, эта веселая милая вдова будет объектом вашего внимания, в этом я не сомневаюсь, ха-ха-ха!..

Саке подняло настроение адвоката Сувы, он непрерывно и оживленно шутил.

До сих пор мне не приходилось бывать в таком обществе, и потому меня бросало то в жар, то в холод.

— Ах, мы впервые встречаемся, и я должна сразу же извиниться: господин Сува, когда выпьет немножко, становится безумно болтливым.

— Вы давно знакомы с Сувой-сан?

— Мы дальние родственники. Немногие обитатели нашей деревни выезжают в город, и делают это нечасто. Мы, должна сказать, прекрасно ладим друг с другом. А сама я не так давно уехала из Токио. Жила там, пока дом не сгорел.

— Мияко-сан, сколько же можно прозябать в деревне? Там вы совершенно лишняя, а в городе без такой красивой женщины как-то грустно.

— Я уже говорила вам, что вернусь в Токио, как только будет выстроен новый дом. Не беспокойтесь, я совсем не хочу, чтоб косточки мои покоились на деревенском кладбище.

— И правильно! Сколько лет вы уже в деревне? После окончания войны прошло года четыре, даже больше. Завидую вашему терпению. А может, что-то или кто-то в этой деревне удерживает вас?

— Ну ладно, оставим эти глупости. Мне бы хотелось с Тэрадой-сан поговорить.

Мияко завершила шутливую перепалку с Сувой и, приветливо улыбнувшись, повернулась ко мне:

— Тэрада-сан, я ведь приехала, чтобы пообщаться с вами.

— Да, слушаю вас.

— Как печальна вся история с вашим дедушкой… Если б я знала, что дело может так обернуться, приехала бы пораньше. В деревне болтают много, а вот сдвинуться с места никто не решается. И бабушки ваши, Котакэ-сама и Коумэ-сама,[12]просили меня за пару дней уладить дела, связанные со смертью господина Усимацу. Вы согласны помочь мне?