Коронавирус и другие инфекции: CoVарные реалии мировых эпидемий - Андрей Сазонов

Генетикам удалось установить, что вирус, вызвавший пандемию испанки, существовал с 1900 года и в течение 17 лет не вызывал эпидемий.

С чего бы вдруг?

Во всем виноваты мутации. Вирус гриппа отличается высокой изменчивостью. Произошла мутация, увеличившая вирулентность (способность вызывать заболевание) вируса гриппа, и он начал завоевание планеты.

И самое последнее: среди болезней, вызывавших эпидемии, есть одна загадочная болезнь, которую современным ученым так и не удалось идентифицировать. Да, представьте, не удалось. Чем болели неандертальцы нам отчасти известно, а вот какая болезнь скрывалась под названием английской потливой лихорадки (или горячки), неизвестно. Эта загадочная болезнь начиналась с сильного озноба, головокружения и сильных болей (голова, шея, конечности). Вскоре к этим симптомам добавлялись лихорадка, сильнейшее потоотделение и спутанность сознания, которой сопутствовала выраженная сонливость. Нет упоминаний ни о каких высыпаниях на коже при этой болезни, а то ее можно было бы считать сыпным тифом[14].

Желающие совершить научный прорыв, который при благоприятном стечении обстоятельств способен принести чуть ли не Нобелевскую премию, могут использовать описание этой болезни, приведенное английским философом Фрэнсисом Бэконом в «Истории правления Генриха Седьмого»: «В Лондоне и других частях королевства распространилась эпидемия болезни дотоле неизвестной, которую по ее проявлениям назвали “потливым недугом”. Болезнь эта была скоротечной как в каждом отдельном случае заболевания, так и в смысле длительности бедствия в целом. Если заболевший не умирал в течение двадцати четырех часов, то благополучный исход считался почти обеспеченным. Что же до времени, прошедшего прежде чем болезнь перестала свирепствовать, то ее распространение началось примерно двадцать первого сентября, а прекратилось до конца октября… Это была чума, но, по всей видимости, не разносимая по телу кровью или соками, ибо заболевание не сопровождалось карбункулами, багровыми или синеватыми пятнами и тому подобными проявлениями заражения всего тела; все сводилось к тому, что тлетворные испарения достигали сердца и поражали жизненные центры, а это побуждало природу к усилиям, направленным на то, чтобы вывести эти испарения путем усиленного выделения пота. Опыт показывал, что тяжесть этой болезни связана скорее с внезапностью поражения, чем с неподатливостью лечению, если последнее было своевременным. Ибо, если пациента содержали при постоянной температуре, следя за тем, чтобы и одежда, и очаг, и питье были умеренно теплыми, и поддерживая его сердечными средствами, так чтобы ни побуждать природу теплом к излишней работе, ни подавлять ее холодом, то он обычно выздоравливал. Но бесчисленное множество людей умерло от нее внезапно, прежде чем были найдены способы лечения и ухода»[15].

Предположительно ««потливый недуг» привез в Англию из Бретани Генрих Тюдор, который вместе с войском высадился в Уэльсе в августе 1485 года, победил в битве при Босуорте Ричарда III и стал королем Генрихом VII. Достоверно известно, что первые случаи заболевания этим загадочным недугом, сопровождавшимся обильным потоотделением, были выявлены уже после высадки Генриха. В Лондоне за месяц с небольшим от потливой лихорадки умерло несколько тысяч человек (точное количество неизвестно). В ноябре 1485 года эпидемия угасла, чтобы вспыхнуть в 1492 году в Ирландии, где ее прозвали английской чумой. Затем были вспышки в 1507 и в 1517 годах, тоже с большим количеством умерших, а в 1528 году болезнь перешла на континент, распространилась по Европе и дошла на западе до Новгорода Великого, а на севере до центральных областей Швеции и Норвегии, но при этом не затронула Францию и Италию. Последняя же вспышка «потливого недуга» произошла в Англии в 1551 году. Несмотря на то что один из английских врачей посвятил описанию этой болезни отдельную монографию[16], идентифицировать ее так и не удалось. Версии высказывались самые разные – от чумы до сыпного тифа, но вопрос так и остается открытым.

На этом позвольте наш исторический обзор считать завершенным. Многое осталось неохваченным, но эта книга посвящена эпидемиям, а не истории эпидемий, поэтому пришлось выбирать только самое важное плюс загадка на десерт. Помимо исторических сведений вы получили общее представление о предмете, и дальше у нас с вами пойдет серьезный, но нескучный разговор.

Знаете ли вы, что настанет день, когда оковы тяжкие падут… Нет, когда волки и овцы станут мирно пастись… Нет, когда собаки и кошки забудут о былой вражде… А если серьезно, то настанет день, когда мы начнем мирно сосуществовать с возбудителями различных инфекционных заболеваний, в том числе и особо опасных. То есть перестанем болеть инфекционными болезнями. Из паразитов, которые наносят вред своим хозяевам, бактерии, вирусы и прочие вредоносные микроорганизмы превратятся в наших симбионтов, в мирных соседей, которые станут приносить нам пользу или хотя бы перестанут наносить вред. Врачи-инфекционисты и примкнувшие к ним венерологи переквалифицируются в терапевтов или неврологов, антибиотики перекочуют с аптечных прилавков на музейные полки, а противочумные костюмы станут такой же архаикой, как рыцарские доспехи в наше время.

Нет, автор не сошел с ума и не пишет эту главу, пребывая под действием каких-то нехороших веществ. Все серьезно и строго научно, сейчас вы сами в этом убедитесь.

К бессрочному мирному договору с болезнетворными микробами (а также с червями и прочими паразитами) или к пакту о ненападении нас приведут эволюция и естественный отбор. Всем вам, конечно же, знакомы эти термины, но давайте уж лучше быстренько обсудим, что к чему, во избежание путаницы и непонимания.

Эволюцией (этот термин образован от латинского слова evolutio – развертывание) в биологии называют необратимый процесс исторического изменения живых существ и их сообществ. Все живое постоянно прогибается под изменчивый мир, приспосабливается к вечно меняющимся условиям внешней среды, чтобы выжить и оставить как можно больше потомства. «Так как рождается гораздо более особей каждого вида, чем сколько их может выжить, и так как, следовательно, постоянно возникает борьба за существование, то из этого вытекает, что всякое существо, которое в сложных и нередко меняющихся условиях его жизни, хотя незначительно, изменится в направлении, для него выгодном, будет иметь более шансов выжить и, таким образом, подвергнется естественному отбору», – писал Чарльз Дарвин в своем знаменитом труде «О происхождении видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь».