Война корон - Кристиан Жак

— Старики и старухи? Кто бы мог подумать! — изумился Хамуди.

— Они не желают расходиться по домам. Требуют, чтобы их отвели к правителю.

— Вот дураки! Никак не уразумеют, что правитель не чета их прежнему фараону. Так что ж, они шумят, бесчинствуют?

— Нет, сидят молча. Как прикажете их казнить?

— Казнить… Нет, я приготовлю им кое-что получше казни. Передай госпоже Аберии, пусть явится ко мне. А я пока что попытаюсь добиться согласия правителя.

Госпожа Аберия предавалась любимейшему занятию. Широченными ладонями великанша душила живое существо. Правда, на этот раз у нее в руках билась лань, чье нежное мясо пойдет на стол правителю Апопи, а не знатная египтянка, ставшая при гиксосах рабыней. Душить женщин Аберии нравилось гораздо больше, и благодаря злющей жене правителя жертв ей хватало. Одни замирали от ужаса, другие пытались сопротивляться, но кончалось все одинаково. Апопи ценил в Аберии неутолимую жажду мести и мучительства. Ее чудовищная жестокость внушала дикий страх и учила побежденных смирению и рабской покорности.

— Великий визирь зовет тебя, поспеши, — сказал начальник стражи.

Аберия радостно затрепетала в предвкушении поживы. Она отлично знала, что Хамуди не станет тревожить ее зря. Видно, придумал что-нибудь и впрямь забавное. Поначалу она была явно разочарована.

— Ты предлагаешь мне возиться с этим старичьем?

— Тебе поручено наказать опасных мятежников, — отвечал Хамуди.

— Это они-то опасные? — Аберия так и покатилась со смеху.

— Опаснее, чем ты думаешь. Старики — разносчики вреднейших предрассудков, они смущают молодых и подзуживают их бунтовать. Вот почему необходимо очистить от них Аварис, как от заразы. Здесь им не место, пусть убираются куда подальше. И другим будет неповадно.

Тут госпожа Аберия взглянула на предложенное ей дело благосклоннее.

— Ия вольна поступать с ними как захочу? Не так ли?

— Слушай. Одно из наших военных поселений расположено близ Шарухена в Палестине. Место там сырое, болотистое. Отлично подойдет для сосланных бунтарей.

— Они просто поселятся вдали от столицы или им суждено встретить там свою смерть?

— Как захочешь, госпожа Аберия, на твое усмотрение.

Женщина-палач больше не жаловалась, что ей досталась слишком жалкая добыча.

— Ты прав, великий визирь. Это опасные преступники и предатели. Я воздам им по заслугам.

Стариков погнали на восток в сторону пустынь. Госпожа Аберия возлежала на роскошных носилках. Она понукала несчастных, заставляла их идти все быстрей и быстрей, не давая ни отдыха, ни воды больше трех раз в день.

Даже Аберию удивила выносливость престарелых египтян. Лишь немногие выбились из сил в самом начале пути, и, само собой, великанша с наслаждением их придушила. Всех убитых она бросила в пустыне на растерзание стервятникам и прочим падальщикам. Один попытался бежать, но его немедленно догнал и убил стражник-гиксос.

Остальные безропотно шли, хотя солнце нещадно палило.

Более крепкие поддерживали тех, кто послабей, всеми силами не давая им сдаться и погибнуть.

Некоторые умирали от разрыва сердца. Их не погребали, за них не молились богам, они так и оставались лежать там, где упали.

Стоило одному из стариков попросить еще глоток воды, как его забили до смерти. Уцелевшие не смели жаловаться и шли молча. Аберия радовалась их мучениям и мечтала, что еще не раз поведет в болота осужденных на смерть.

— Не отчаивайся, — подбадривал семидесятилетний старец свою сестру по несчастью. — Мой сын среди повстанцев. Он говорит, что царица Яххотеп повела свое войско к столице.

— Увы, ей не одержать победы.

— Что ты, она уже не раз побеждала гиксосов!

— Мы в Аварисе что-то не слыхали об этом, — не поверила женщина.

— Правитель сеет повсюду ложь. Но правды не утаишь! Фиванцы захватили Кусы и готовятся в поход против врага, засевшего в Дельте.

— Враг слишком силен. Боги отвернулись от нас.

— Нет, боги помогут нам, я уверен.

Старая вдова недоверчиво покачала головой, но все же передала шепотом новость другому спутнику. Тот шепнул ее на ухо женщине, идущей рядом с ним, и так понемногу все осужденные узнали, что фиванская царица не сложила оружия и борется за свободу Египта. Весть окрылила даже тех, кто совсем изнемог. Теперь долгий путь казался им не таким мучительным, несмотря на жару, жажду и укусы насекомых.

Шарухен был вторым по величине и значению укрепленным городом гиксосов после Авариса. С высоких башен крепости дозорные озирали окрестности и оживленную гавань. По первому же слову правителя из Шарухена могли выступить многочисленные отряды прекрасно вооруженных воинов, чтобы уничтожить в зародыше любую попытку восстания в Сирии и Палестине.

Согласно приказу Апопи, отсюда периодически совершались грабительские набеги на близлежащие селения, дабы жители пребывали в постоянном страхе и помнили, что власть правителя безжалостна и нерушима. Гиксосы угоняли весь скот, опустошали житницы, сжигали дома, насиловали женщин и превращали их в рабынь, забирая также себе в услужение и наиболее крепких детей. Подобные вылазки стали любимым развлечением воинов Шарухена. Помимо такой добычи, им перепадало немало провизии с грузовых судов, что приплывали в их гавань.

Глава крепости с удивлением смотрел на прибывших изможденных стариков и с неподдельным восхищением на могучую атлетического сложения женщину, подгонявшую их.

— Меня послал сам правитель, — важно сообщила госпожа Аберия. — По его приказу я выстрою близ Шарухена поселение для высланных из столицы преступников. Правитель решил очистить Аварис от всех мятежников и смутьянов, нарушающих установленные нами законы.

— Эти жалкие развалины опасны?

— Они распространяют вредную ложь, смущают покоренных нами египтян.

— Хорошо, охотно верю. Но их придется вести далеко, вглубь долины. Шарухен окружен непроходимыми топями, местность здесь заболочена…

— Прекрасно. Как раз болота мне и нужны. Я хочу, чтобы сосланные жили под постоянным прицелом здешних лучников, чтобы их можно было застрелить с городской стены. Если хоть один из мерзавцев попробует выйти за ограду поселения, немедленно убивайте его.

Госпожа Аберия выбрала наихудшее изо всех мест: сырое, холодное, затхлое, где тучами вились насекомые-кровососы.

Велела старикам соорудить хижины из тростника и прятаться в них, не высовываясь наружу. Пусть сидят себе тихо и славят правителя, который по милости своей кормит их и поит.

Не прошло и седмицы, как не стало половины прибывших. Старикам приходилось хоронить умерших братьев по несчастью, голыми руками выкапывая могилы в грязи. Вскоре в поселении вымерли все.