Штамп на сердце женщины-вамп - Дарья Донцова

– На фото виден письменный стол. Ты можешь его повторить?

– Не вопрос, – ответил Демидов, – получится один в один.

– И дашь мне гарантию, что более ни для кого то же самое делать не станешь, – велел заказчик.

Спустя месяц Витов позвонил Демидову и сказал, что один из его клиентов хочет кровать, как у Наполеона.

Гена понял, что нащупал золотую жилу.

Сейчас у Демидова большая мастерская, в которой производят копии старинной мебели и аксессуаров. Хозяин набрал прекрасных специалистов, их работы не отличить от оригиналов. Геннадий Борисович – честный человек, никогда не врет заказчикам, что те получают антиквариат. Нет, к каждому стулу, креслу, столу прилагается табличка, сообщающая: перед вами копия исторической мебели, и там же указано, где находится оригинал. А еще клиент получает документ, в котором сказано, что вещь сделана в единственном экземпляре и более никогда не повторится. Это тоже правда. Демидов дорожит своей репутацией, он заказчикам не лжет. Вещи из мастерской Демидова очень дороги. А уж если клиент хочет, чтобы их изготовил сам Геннадий Борисович, умножай цену на десять. Но, несмотря на заоблачную стоимость своих услуг, Гена не жалуется на отсутствие работы, у него полно заказов. Демидов постоянно ездит за рубеж, ищет новые интересные образцы интерьера и просит у хозяев разрешения сделать копию. По завершении работы он высылает владельцам подлинников фото и диплом, где указано, чей дом теперь украшает ремейк. Благодаря этому Гена перезнакомился с большим количеством аристократов, завязал с ними близкие отношения и начал принимать от них заказы. Когда в замке мадам Третиньяни случился пожар и выгорела гостиная, которая помнила визиты Бальзака, дама обратилась к Геннадию, и он не только восстановил интерьер, но и сделал это качественно и быстро. Стоит ли удивляться, что к Демидову потек ручеек заказов из других стран. А еще он владеет фабрикой, которая производит обычную мебель для простых покупателей.

Гена постоянно совершенствуется, он обучился ювелирному делу и жену себе подобрал под стать. Зинаида Семеновна – самоотверженная помощница мужа. Она ткет ковры, гобелены, ткань для занавесок, под ее руководством работает с десяток мастериц. Кроме того, женщина талантливо расписывает фарфор и мебель.

У пары есть сын Филипп. К сожалению, он родился больным, юноша с трудом ходит.

Младший сын Марии Ивановны Миша учился на модельера, сейчас у него ателье, гордо именуемое «Дом моды «Демидов», где шьют одежду для дома. Бизнес младшего брата намного скромнее, чем у старшего, но клиенты есть. Михаил тоже семейный человек, у его супруги красивое имя Флора и обычное отчество Николаевна, она не работает, занимается хозяйством. Флора родила двоих детей: Марфу и Никиту, девочке пятнадцать, мальчику тринадцать лет. Демидовы живут одной большой семьей, в которую входят: Мария Ивановна, Гена, Зинаида, Филипп, Миша, Флора, ее мать Олеся Николаевна, Марфа и Никита. Маленькую трешку они давно сменили на просторные апартаменты, потом возвели небольшой дом, жили в нем восемь лет. А недавно купили просторный многоэтажный особняк в Ложкине и всей семьей перебрались туда.

Я перевернула листок и увидела фото медальона, похоже, золотого. В центре разноцветными камнями была выложена сцена из древнегреческого мифа о прекрасном юноше Нарциссе. Красавец превращался в цветок, который, по легенде, был назван в его честь. Внизу стояла подпись – «медальон «Нарцисс». Стартовая цена сто тысяч долларов. Приобретено господином Перфильевым. Выставлено на аукцион госпожой Волковой. Чуть ниже от руки было написано: «Эту штуку Марфа на собаку повесила».

– Даша, – раздался за спиной мужской голос.

От неожиданности я подпрыгнула на раскладушке, у той подогнулись ножки, и я свалилась в траву. Послышался радостный смех, я встала и увидела Игоря, младшего сына Зои Игнатьевны, бабушки Феликса.

– Ты как сюда попал? – удивилась я.

– На машине приехал, – ответил Гарик.

Воспитание не позволило мне сказать: «Мы не ждем гостей сегодня, тем более до обеда». Я навесила на лицо любезную улыбку.

– Хочешь кофе?

– И перекусить, – обрадовался Игорь. – Нам надо поговорить.

– Денег нет, – быстро сообщила я.

Игорь надулся.

– По какой причине ты сразу подумала о деньгах?

Я пошла к входной двери. И как ответить на этот вопрос? «Потому что ты всегда приезжаешь лишь по одной причине: выклянчить крупную сумму для начала очередного бизнеса, который непременно сделает тебя самым богатым человеком в мире»? В голове Гарика постоянно возникают странные идеи вроде натаскивания собаки Мафи на поиск трюфелей в Подмосковье. Ну, согласитесь, сколько денег не вкладывай в эту затею, она закончится крахом. Почему? Ну, во‑первых, неподалеку от столицы трюфели не растут, а во‑вторых, Мафи в мгновение ока сжирает все, что видит, в‑третьих… Впрочем, хватит и первых двух пунктов, чтобы не спонсировать гениальный бизнес-план.

Ничего не знавший о моих мыслях, Игорь бойко поднялся по ступенькам крыльца. Пробежал по коридору и сел за стол со словами:

– Кофе черный со сливками, омлет из трех яиц с сыром, помидорами и ветчиной я съел бы с удовольствием.

– У нас на завтрак гречневая каша, – сообщила я.

– Яичек нет, – крикнула из кухни Люся.

– Куда они подевались? – удивилась я. – Вчера в кладовке стояла полная коробка.

– Хотела сделать утром шлендропопель, – ответила домработница, – и не нашла яиц.

– Каша тоже сойдет, – согласился Игорь.

– Что такое шлендропопель? – поинтересовалась я.

– Мусик, я убегаю на работу, – крикнула Манюня, проносясь мимо столовой, – вернусь поздно. Дай Мафи «Энтерофурил», она сожрала синий крем для сапог, четыреста граммов. Не пугайся, если увидишь какашки цвета индиго.

– Шлендропопель – это шлендропопель, – пояснила Людмила. – Вкусное, сытное, полезное для здоровья блюдо.

– Где ключи от машины? – забасил из коридора Дегтярев. – Куда они подевались? Вчера повесил их на дерево.

– В саду? – сохраняя серьезный вид, осведомилась я. – На какую елку прицепил их?

Полковник вошел в столовую.

– Считаешь меня идиотом? Привет, Гарик. В прихожей стоит деревянный дуб, который исполняет роль ключницы. Глупая бесполезная вещь. Все пальцы исколол, пока на ветку связку пристраивал. И куда она подевалась? А? Кто взял? Почему в доме нет порядка?

Толстяк уставился на меня сердитым взором, я попыталась его успокоить:

– У всех свои автомобили, твоя тачка никому не нужна.

– Я опаздываю на совещание, – зашумел Александр Михайлович, – уже должен подруливать к работе, а вместо этого торчу здесь! Это как?

Ну, если встать пораньше, а не за десять минут до выхода из дома, то времени хватит на все, даже на поиск того, что потерял. Я показала на буфет: