Пентаграмма - Ю Несбе

Хотя Волера Харри подозревал давно, подтверждение догадки потрясло его еще и потому, что это означало — в полиции Волер не единственный оборотень, иначе Принц просто не смог бы проворачивать столь масштабные аферы. Стало быть, Харри не может доверять никому. Поэтому о Рое Квинсвике он молчал, понимая, что второй такой удачи не будет. Одно неверное движение — и запахнет гнилью, а будет гниль — будут и крысы. Значит, надо быть во всеоружии.

Харри начал в глубокой тайне готовить оборону. Это оказалось не так просто, как он думал. Не зная, кому можно довериться, он дожидался, пока все уйдут с работы, и копался в архивах, залезал во внутреннюю сеть, распечатывал электронную почту и списки входящих и исходящих телефонных звонков от тех, кто, по его сведениям, был как-то связан с Волером. Вечерами он просиживал в машине поблизости от Юнгсторг, наблюдая за посетителями пиццерии «У Герберта», где ошивались неонацисты, — по версии Харри, контрабанда оружия проходила через них. Не добившись результатов, Харри стал шпионить за Волером и кое-кем из коллег, особенно за теми, кто, насколько он знал, проводит много времени в экернском тире. Он следил за ними издалека. Сидел в машине перед их домами и не смыкал глаз, покуда все спали.

На рассвете, измотанный, возвращался к Ракели и, прикорнув на пару часов, снова шел на работу. Потом она попросила его в сдвоенные дежурства ночевать дома. Он не сказал ей, что ночью работает не по графику, не по приказу. Потом стало еще хуже.

Как-то вечером он решил-таки побывать «У Герберта». Потом зашел еще раз. Поговорил с ребятами. Угостил пивом. Разумеется, они знали, кто он такой, но бесплатное пиво — оно и есть бесплатное пиво. Они пили, ухмылялись и молчали. Наконец он понял, что им ничего не известно, но захаживать не перестал. Возможно потому, что там Харри чувствовал себя рядом с пещерой дракона, из которой, если проявить терпение, чудовище обязательно вылезет. Ни Волер, ни его коллеги так и не появлялись. Тогда он вернулся к слежке за домом Волера.

Однажды ночью в двадцатиградусный мороз на пустой улице показался паренек в короткой легкой курточке. Шаткой походкой, выдающей наркомана, он прошел мимо машины Харри, остановился у дома Волера, посмотрел по сторонам и попытался вскрыть замок. Харри прекрасно понимал: вмешайся он — и его разоблачат, поэтому оставался в машине. Наверное, парень совсем туго соображал и плохо держался на ногах, потому что в какой-то момент его инструмент со звоном отлетел от замка, и наркоман рухнул в сугроб перед домом. И не поднялся. В одном из окон зажегся свет. Волер отдернул занавески. Харри ждал. Ничего не происходило. Минус двадцать. У Волера — свет в окне. Паренек не двигался. Уже позже Харри спрашивал себя, что ему, черт возьми, нужно было делать?! Аккумулятор в телефоне сел на морозе, и он даже не мог вызвать «скорую». Он сидел. Шли минуты. Проклятый наркоман. Минус двадцать один. Чертов наркоман. Конечно, можно было бы уехать оттуда, добраться до больницы и сообщить о происшедшем. В дверях дома показался человек. Волер. Он смешно смотрелся в халате, сапогах, шапке и варежках. С собою он нес два шерстяных одеяла. Харри с удивлением наблюдал, как Том Волер проверяет пульс и зрачки наркомана, а затем заворачивает его в одеяла. Потом Волер долго стоял на пороге и смотрел в сторону Харри. Через несколько минут подъехала «скорая помощь».

В тот раз Харри, вернувшись домой, сел в кресло и всю ночь слушал рок-группу «Рага Рокерз» — свою, норвежскую, и американца Дюка Эллингтона, а потом пошел на работу, не переодеваясь уже в течение сорока восьми часов.

Первая ссора между ним и Ракелью случилась одним апрельским вечером.

Харри в последний момент отменил выезд на природу, и Ракель заметила, что он уже в третий раз подряд нарушает обещание. Обещание, данное Олегу, подчеркнула она. Харри заявил, что прикрываться Олегом непорядочно и на самом деле ей просто не нравится, что ее прихотям уделяют меньше внимания, чем поискам убийц Эллен. Она назвала Эллен привидением, сказала, что Харри зациклился на мертвом человеке. Это ненормально и до добра не доведет, что это некрофилия и вообще — занимается он расследованием не ради Эллен, им движет жажда мести.

— Тебе нанесли рану, — закончила она, — и теперь ты всеми силами стараешься отомстить.

Когда Харри в отвратительном настроении выходил из комнаты, за лестничными перилами мелькнула пижама и испуганные глаза Олега.

После этого Харри вообще перестал заниматься чем-либо, что не касалось поиска убийц. Впотьмах читал чужую электронную почту, всматривался в черные окна домов и вилл, подкарауливая людей, которые так и не появлялись. Урывками спал в квартире на Софиес-гате.

Дни стали светлее и длиннее, а он так ничего и не нашел.

И как-то ночью вернулся детский кошмар. Сестрёныш. Ее поднимающиеся вверх волосы. Перекошенное болью лицо. Его собственная беспомощность. Следующей ночью кошмар пришел снова. И снова.

Друг детства, таксист Эйстен Эйкеланн, который, когда не крутил баранку, пил «У Малика», говорил, что на Харри лица нет, и даже предлагал возить его на работу и обратно. Харри отказался и из последних сил продолжал свою безумную гонку.

Оставалось только ждать, когда она приведет его в пропасть.

Земля стала осыпаться из-под ног из-за такой прозаической вещи, как неоплаченный счет. Стоял конец мая, Харри и Ракель уже несколько дней не разговаривали. Он проснулся в кабинете от ее телефонного звонка. Ракель сказала, что турагентство напоминает о плате за усадьбу в Нормандии. В их распоряжении была неделя, после чего турагентству придется перепродать право аренды другим клиентам.

— Крайний срок — пятница. — После этих слов она положила трубку.

Харри отправился в уборную, побрызгал лицо холодной водой и встретился взглядом со своим отражением в зеркале. Мокрый светлый «ежик», красные от лопнувших сосудов глаза, темные мешки под ними, впалые щеки. Попробовал улыбнуться и увидел желтозубый оскал. Он сам себя не узнавал. Тут он понял: Ракель права. Это крайний срок. Для него и Ракели. Для него и Эллен. Для него и Тома Волера.

В тот же день он пошел к своему непосредственному начальнику, Бьярне Мёллеру — единственному человеку в полиции, которому он полностью доверял. Слушая рассказ Харри, Мёллер то кивал, то качал головой и в итоге сказал, что это дело, по счастью, не в его компетенции и Харри нужно идти прямиком к начальнику криминальной полиции. Но до этого десять раз подумать: а стоит ли? Харри, думая, вышел из квадратного кабинета Мёллера и направился к овальному, где работал начальник криминальной полиции. Постучался, зашел и выложил все свои козыри. Свидетеля, который видел Тома Волера и Сверре Ульсена вместе, и то, что именно Волер застрелил Ульсена при аресте. Все, что у него было после пяти месяцев мучений, погони за призраками, пяти месяцев на грани сумасшествия.

Начкрим спросил, какой, по мнению Харри, у Тома Волера был мотив, чтобы пойти на убийство Эллен Йельтен.

Харри ответил, что Эллен располагала опасной информацией. В тот вечер, когда ее убили, она оставила на автоответчике Харри сообщение о том, что знает, кто такой Принц, заправляющий контрабандой оружия и вооруживший преступников в Осло не хуже, чем солдат спецназа.