Блондинка в беде - Картер Браун

— Если я сумею доказать вам, что за смерть Родни Блейна несет ответственность кто-то другой, — сказал я, — исключите ли вы ее имя из черного списка, мистер Кинг?

— У меня есть для вас короткий, но дельный совет, — резко сказал он. — Идите к Делле Огэст и скажите ей, что вы не можете ничего сделать, чтобы помочь ей в этом деле, и никто не сможет помочь ей. Затем забудьте об этом и найдите себе другого клиента!

— А если я не брошу этого дела? — спросил я. — Допустим, мне повезет и я найду доказательства того, что не Делла Огэст, а кто-то другой виноват в смерти Блейна? Если вы и после этого не захотите послушать меня, мистер Кинг, я вынужден буду опубликовать доказательства, с тем чтобы другие люди, которые имеют вес в кинопромышленности, смогли узнать обо всем.

— И что, вы предполагаете, это даст вам? — спросил он с ядовитым сарказмом.

— Барни Райэн объяснил мне существо ваших финансовых операций, — сказал я честно. — Тот факт, что очень многие люди должны вам крупные суммы денег, конечно, служит важным рычагом, когда вы хотите повлиять на них, но я не думаю, что большинство" лиц, занимающих ведущее положение в кинобизнесе, — я имею в виду тех, кого знаю, — будут продолжать бойкотировать кого-либо, узнав, что этот человек не виновен.

— Вы наивный человек, мистер Холман, — сказал он презрительно. — Наивный, самоуверенный и глупый. Я должен был понять это в тот самый момент, когда вы вошли ко мне, и мне не следовало бы тратить свое время, пытаясь вести с вами интеллигентный разговор. С дураками надо говорить прямо, потому я теперь буду говорить с вами прямо. Если вы, Холман, будете продолжать это бессмысленное расследование в интересах Деллы Огэст, я позабочусь о том, чтобы ваше имя также попало в черный список в течение ближайших сорока восьми часов. Теперь вам остается сделать выбор. Всего доброго.

Я встал с кресла и вышел из комнаты, не высказав прямо того, что думал о нем самом, о его предках и о его сомнительных личных склонностях, хотя я очень хотел сказать ему несколько коротких, хлестких слов. Донкихот Холман сразился сегодня с большим числом ветряных мельниц, и вокруг него уже достаточное количество сломанных копий, решил Рик Холман.

Я вышел из дома, тихо закрыл за собой входную дверь и был уже на полпути к своей машине, когда меня окликнул мягкий голос. От бассейна ко мне быстро приближалась миссис Джером Т. Кинг. И одного взгляда на все изгибы ее красивого тела было достаточно, чтобы моим телом вновь овладела томительная боль.

Она внезапно остановилась в одном шаге от меня, ее ярко-синие с зеленоватым оттенком глаза застенчиво смотрели мне в лицо.

— Привет, — сказала она детским голосом.

— Привет, миссис Кинг, — ответил я весело, подражая ей.

— Я — Моника, — сказала она доверчиво. — А вы — Рик, не так ли? Мне нравится это имя — Рик. Хорошее имя.

Хотя она просто стояла, ее тело все время находилось в движении. Я понял: это оттого, что в ней заключено много жизненной энергии. Ненужный глубокий вдох поднимал ее пышные груди на дюйм, так натягивая бюстгальтер, что он готов был лопнуть. Ее округлые бедра вращались, как на шарнирах, описывая серию небольших, по-видимому бесцельных кругов. И эти бедра терлись друг о друга в каком-то самозабвенном экстазе. Она приподнималась на носки, и ее лодыжки напрягались. Она упорно не замечала движений, которые делало ее тело, но любой мужчина, который стоял бы так близко к ней, как я, не мог бы не ощущать с немыслимой остротой даже самого тонкого движения каждой ее мышцы под гладкой загорелой кожей.

— Вы уже закончили свои дела с Джеромом, Рик?

— Конечно.

— Я надеялась, что вы оба придете сюда поплавать, чего-нибудь выпить или просто посидеть у бассейна. — Она нерешительно улыбнулась. — Вы должны прямо сейчас возвращаться к себе на работу, Рик?

— Нет, не должен, — сказал я охрипшим голосом, — но я уверен, что самым разумным было бы немедленно вернуться.

— Да? — Ее глаза выражали невинное удивление, а я почти слышал, как называют мое имя в зале суда, где я выступаю в качестве соответчика в бракоразводном процессе супругов Кингов.

— Вы работаете на Джерома? — спросила она.

— Нет, — отрезал я решительно. — Я приехал поговорить с ним о своем клиенте — об одной актрисе.

— Я знаю ее? — Одной рукой она машинально пригладила полоску черного шелка на груди.

— Это Делла Огэст, — сказал я. По лицу Моники пробежала тень, а по ее чувственным губам — легкая дрожь.

— Я ненавижу эту женщину, Рик, — произнесла она тихим голосом, — за то, что она сделала с бедным Родни Блейном!

— Вы знали Блейна? — быстро спросил я.

— Да, конечно! — прошептала она. — Это был замечательный человек. Мы часто плавали вместе. Он был похож на греческого бога или на кого-то в этом роде. У него был такой профиль, такое стройное, загорелое тело...

Она внезапно подняла правую руку и провела пальцами по своим длинным светлым волосам. Ее спина плавно изогнулась... Все ее движения были чувственными.

— После этого я его больше не видела, — прошептала она тихо, почти про себя. — Я не могла ничего понять. Я думала, что он любит меня. Но через некоторое время Джером сказал мне, что Блейн мертв. Я не могла поверить этому. Род был слишком молод, чтобы такое могло случиться с ним. Если бы умер Джером, я бы поверила этому, потому что он стар и безобразен, а люди часто умирают как раз в этом возрасте, не так ли? — Ее глаза искали встречи с моими. Взгляд умолял. — Разве это справедливо, Рик? Греческие боги не умирают, когда им всего двадцать два года!

— Джером уверен, что он покончил с собой, — сказал я бесцветным голосом.

— Род? — Она энергично отрицательно покачала головой. — Это же смешно! Зачем ему было делать это, если он имел все? Внешность, личность, блестящую карьеру! И он не мог наделать глупостей, так как его поддерживал Джером! Нет, это был несчастный случай, Рик. Вы можете поверить мне!

— Я не знал, Моника, что Джером поддерживал его, — сказал я как бы невзначай.

— Поведение Джерома в этом отношении иногда кажется смешным. — Она задумчиво сморщила нос. — Иногда он бывает таким хвастливым, а временами — таким скромным. Его заслуга состоит в том, что он нашел Рода. Затем Джером нашел ему хорошего агента-посредника, хорошего владельца киностудии и режиссера-постановщика для его первых кинокартин. Он даже лично следил за подготовкой киносценариев и подбором киноактеров.

— Меня это удивляет, — сказал я. — Я не думал, что он такой.

— Но, — изящно пожала она плечами, — я думаю, что у всего этого была и другая сторона, Рик. Джером считал, что Род мог стать одним из самых выгодных вложений капитала, какие он когда-либо делал. Вначале он почти не выпускал его из своего поля зрения. Род жил у нас, здесь, в доме, и когда бы Джером ни уезжал куда-нибудь на пару дней, например в Нью-Йорк, он всегда настаивал на том, чтобы Род оставался у нас дома, чтобы я присматривала за ним в отсутствии Джерома.