Город Змей. Книга 3 - Даррен Шен

— Просто уезжаю.

— Ты уже не вернешься?

— Это не входит в мои планы.

Ама молча смотрит на меня, потом улыбается:

— Ну что ж! — Она берет мои руки и сжимает их. — Не возвращайся, что бы ни случилось. Ты отслужил этому городу и сделал все, что в твоих силах. Ты больше ему ничего не должен.

— Я тоже так думаю. Поэтому и собираюсь навестить Райми, чтобы все обговорить.

— Как он? — спрашивает она нерешительно.

— Ты не встречалась с ним?

Она качает головой:

— Я боюсь. Говорят, он изменился, стал новым человеком, но…

— Аюмаркан не может измениться. Он является тем, кем был создан: Кардиналом. Он может быть щедрым и великодушным, если это нужно для его целей, но когда снова приходит время быть жестоким, он просто сбрасывает маску.

— Мне жаль его, — тихо говорит она, потом неуверенно произносит: — Могу я пойти вместе с тобой? Я не хочу встречаться с ним один на один. Но если ты против моего общества, я это пойму, и…

— Без проблем. Мне совсем не обязательно видеться с ним в одиночку. Буду рад сделать это в компании.

— Мы просто пара идиотов, — смеется она. — Если мы так его боимся, надо было оставить его под землей в руках Койи.

— Нет, — возражаю я, вставая. — Райми опасен, но она была еще опаснее. Он все-таки меньшее из двух зол. И он подходит для этого города.

Я стою у окна и смотрю на мой город, стараясь продлить эти мгновения. Несколько минут назад, во время моего совещания с людьми Даверна, звонила Мэгс, чтобы сообщить, что в приемной меня ждут Ама Ситува и Эл Джири. Я быстро закончил совещание, но оставил двух людей, чтобы оттянуть встречу с Амой и немного успокоиться. Я нервничаю почти так же от перспективы этой встречи, как десять с лишним лет назад, когда Кардинал в первый раз позвал меня во Дворец.

С площади доносится отдаленный грохот кранов, сносящих статую Манко Капака. Я собираюсь изгнать из этого города все воспоминания об инках, начав со знаменитой центральной статуи, которая должна была олицетворять начало их всесильного правления. К тому времени, как я уйду, они исчезнут полностью, так же, как Аюмарканы. Никто, кроме меня, никогда не узнает, что они были здесь, а в свое время, возможно, забуду и я. У меня для этого будет достаточно времени.

Я поворачиваюсь спиной к окну, иду к двери и открываю ее. Джири и Ама болтают с Мэгс. Я незаметно разглядываю их, потом громко произношу:

— Доктор примет вас прямо сейчас!

Ама вздрагивает, Джири спокоен.

— Мистер Райми, — приветствует он меня с обычным подчеркнутым уважением.

— Я же говорил, чтобы ты называл меня Капаком. — Открыв дверь шире, я жестом приглашаю их войти, потом отдаю распоряжение Мэгс не беспокоить меня: — Меня нет ни для кого и ни для чего.

— Разумеется, босс, — улыбается она.

Я закрываю дверь, Джири и Ама занимают места у стола. Я обхожу их и облокачиваюсь на стол, не отрывая взгляда от Амы. Я понимаю, что это искусственное чувство, что она привлекает меня, потому что так было запрограммировано, когда меня создавали, но это знание не может остановить взволнованного трепета моего сердца.

— Как поживаешь? — спрашиваю я.

— Нормально, — отвечает она без эмоций.

— По-прежнему у Кафрана? — Она кивает. — Надо будет как-нибудь зайти к нему.

— Лучше не стоит.

Я киваю, стараясь не показать, что ее слова задели меня, и перевожу взгляд на Джири:

— Сегодня первый раз ты пришел, не взяв кого-нибудь из своих Змей, и мы можем говорить без посторонних. Хочешь обсудить дальнейшие планы?

— Что здесь обсуждать? — спрашивает он.

— Тебя. Меня. Как поделить город.

— Я думал, что он уже поделен.

Я усмехаюсь:

— Это продлится недолго. Пройдет год или два, и клуксеры снова вцепятся в горло черным, а Змеи распадутся на группировки. Так было всегда.

— Но впредь так не будет, — тихо говорит Джири, — и вы об этом позаботитесь. Вы будете держать их в узде, действовать в качестве посредника, карать, когда они выйдут за рамки дозволенного, и поощрять, когда будут вести себя как положено.

— С какой стати я должен это делать?

Он пожимает плечами:

— Полной уверенности у меня, конечно, нет. Но вы будете это делать до тех пор, пока вас это будет устраивать. Мы достаточно нахлебались хаоса — хватит на целую жизнь. Конечно, у вас много жизней, и я уверен, что в один прекрасный день, когда вам все надоест, вы еще что-нибудь замутите. Но в настоящее время, думаю, вам хочется спокойствия, сохранения власти над городом, а также над клуксерами и Змеями, чтобы использовать их вместе с гвардейцами для завоевания мира.

Я удивленно смотрю на Джири. Он прочел мои мысли с внушающей страх точностью. Настало время объединяться. Именно над этим я работал перед тем, как инки похитили меня, — только тогда я боролся против Даверна и банд на востоке, а также против моих собственных разочарованных горожан. Теперь, когда они заодно со мной, надо постараться осуществить свои планы. В конце концов, конфликт начнется снова, когда мы попытаемся захватить власть в других городах, но у нас впереди еще несколько десятилетий.

— Как думаешь, для чего бы ты мог подойти? — спрашиваю я.

Джири улыбается:

— Ни для чего. Это ваш город, вы им и занимайтесь. Я ухожу.

— Уходишь? Куда?

— Просто ухожу, — говорит он. — Сегодня днем, как только закончу дела. Я пришел сказать вам об этом. Знаю, что виллаки собирались сделать меня вашим смертным двойником — первым из бесконечного ряда Сапа Инков, послушных заместителей, кровно связанных с вами, — но мне это неинтересно. Я намеревался положить конец волнениям — я это сделал. Хотел освободить Змей, чтобы они могли действовать независимо и защищать интересы горожан, — этого я тоже достиг. Виллаки стали историей. Все остальное меня не волнует.

— Собираешься просто уйти? — спрашиваю я в замешательстве.

— Вот именно.

— Но… — Я останавливаюсь.

Мне хочется внести спокойствие в душу этого человека, но я не знаю, как сделать его счастливым и одновременно держать на расстоянии. Мне надо бы радоваться, что он уходит, но этого не происходит. Что-то во мне хочет, чтобы он остался. Инки думали, что мне нужен партнер. Я никогда не верил этим слепцам, всюду сующим свой нос, но они были знатоками человеческой натуры и экспертами по людским слабостям. Они считали, что я не могу править в одиночку. Есть ли у меня ахиллесова пята? Не пожалею ли я в один прекрасный день, что отпустил этого человека?

— Ты не должен уходить, — говорю я. — Можешь остаться, если не вождем Змей, то военачальником гвардейцев. Этого хотел Дорак. Он видел тебя в качестве замены Франку Вельду.