Новая книга ужасов - Стивен Джонс

– Но ведь у вас есть горничные, повара, прачки, коридорные и прочие, – сказал мистер Тумак. – И вдобавок управляющий, который дирижирует всем этим оркестром и ходит, стуча в двери и проверяя, закрыты ли они. Вот бы еще отправить их всех в отпуск…

– Я отпустил всю прислугу на месяц, – сказал я.

– Весьма находчиво, – одобрил мистер Треск. – Вы просто дьявольски умны, сэр.

– Возможно, – отозвался я, благодарный за восстановление должного равновесия. – По пути Маргарита остановится, чтобы купить продукты и все необходимое, так что сначала будет заносить сумки на кухню – это первая дверь справа по коридору, если идти из гаража. Затем, думаю, поднимется по лестнице и проветрит спальню, – взяв ручку и лист бумаги из верхнего ящика стола, я принялся рисовать схему расположения комнат в доме. – Она может заглянуть в библиотеку, столовую и гостиную, чтобы пооткрывать ставни и некоторые окна. Где-то между этим позвонит по телефону. Затем выйдет из дома через заднюю дверь и по тропе вдоль обрыва направится в длинное невысокое здание, которое выглядит следующим образом, – я схематично обрисовал студию, которая располагалась среди деревьев над Гудзоном. – Это студия звукозаписи, которую я ей построил. Она наверняка проведет там весь остаток дня. Если она внутри, вы поймете это по свету в окнах.

Я видел, как Маргарита улыбалась сама себе, когда вставляла в замок ключ мастерской. Увидел, как она входит и зажигает свет. Волна нахлынувших чувств лишила меня дара речи.

Мистер Треск вызволил меня из забытья, спросив:

– Как вам кажется, сэр, когда леди остановится, чтобы воспользоваться телефоном, она станет звонить тому энергичному джентльмену?

– Да, непременно, – ответил я, с трудом прикусив язык, чтобы не назвать частного детектива болваном. – Она использует первую возможность сообщить ему о свалившемся на них счастье.

Он кивнул мне, изобразив на лице чрезмерную осмотрительность, – я сам так себя вел при разговоре с робкими клиентами.

– Позвольте нам остановиться здесь подробнее, сэр. Оставит ли леди подозрительную запись в списке ваших звонков? Не более ли вероятно, что звонить она станет вам самому, сэр? Насколько я вижу ситуацию, звонок этому атлетичному джентльмену уже будет к тому времени сделан – откуда-нибудь с обочины дороги или из магазина, куда она заезжала за продуктами.

Хотя мне не нравились его замечания по поводу физической формы Лессона, я признал, что он мог быть прав.

– В этом случае, сэр, а я знаю, что столь быстрый ум, как ваш, уже обогнал мой, вы, наверное, пожелаете ответить супруге с предельной душевностью, чтобы никоим образом не выдать своих намерений. Но после того, через что вы прошли, я уверен, это само собой разумеется, сэр.

Не удостоив это замечание вниманием, я спросил:

– Не пора ли вам выдвигаться в путь, господа? Что толку терять здесь время?

– Полагаю, нам следует задержаться здесь до конца дня, – сказал мистер Треск. – Мы находим, что в таких печальных делах, как ваше, эффективнее всего расправляться с обеими сторонами одновременно, когда они оказываются в подходящем положении и их можно застать врасплох. Джентльмен, вероятно, оставит свое рабочее место в конце дня, а значит, едва ли появится в вашем прекрасном загородном доме раньше семи или, скорее даже, восьми вечера. В это время года в девять часов еще достаточно светло, и нам не удастся спрятать машину, войти в дом и приступить к делу. Но в одиннадцать часов, сэр, мы сможем позвонить с первичным отчетом и получить дополнительные инструкции.

Я спросил его, не думает ли он сидеть без дела весь день у меня в кабинете, пока я буду заниматься своей работой.

– Мы с мистером Тумаком никогда не сидим без дела, сэр. Пока вы будете заниматься своей работой, мы займемся своей: подготовим план, продумаем стратегию, выберем способы и порядок их применения.

– Ну хорошо, – сказал я, – но, надеюсь, вы будете делать это тихонько.

В этот момент позвонила миссис Рампейдж и сообщила, что перед ней стоит Гиллиган и желает срочно со мной встретиться – значит, сарафанное радио распространяло информацию получше любых газет. Я велел ей впустить его, и секундой спустя Утренний Гиллиган с бледным лицом и черными волосами, взъерошенными, но не совсем растрепанными, тихо ступая, прошел к моему столу. Он притворился, что удивлен присутствием посетителей, и принял извиняющийся вид, будто собирался уйти и вернуться позже.

– Нет-нет, – сказал я, – я рад вас видеть, поскольку это дает мне возможность представить вас нашим новым консультантам, которые некоторое время будут тесно работать со мной.

Гиллиган сглотнул, посмотрел на меня с глубочайшим подозрением и протянул руку, когда я стал его представлять.

– Сожалею, что незнаком с вашей практикой, джентльмены, – сказал он. – Могу я спросить название вашей фирмы? Это «Локуст, Блини, Бёрнс» или «Чартер, Картер, Макстон и Колтрейн»?

Назвав две крупнейшие консультационные компании в нашей сфере, Гиллиган попытался оценить, насколько тонок был лед у него под ногами: «ЛББ» специализировалась на инвестициях, тогда как «ЧКМ & К» – на недвижимости и фондах. Если мои посетители работали в первой компании, значит, гильотина висела над его шеей, если во второй – то под угрозой оказывалась голова Шкипера.

– Ни первое, ни второе, – ответил я. – Мистер Треск и мистер Тумак – руководители собственной организации, которая работает во всех областях торговли с такой тактичностью и профессионализмом, что известна лишь тем немногим, на кого они соглашаются работать.

– Превосходно, – прошептал Гиллиган, несколько озадаченно взглянув на карту и схему дома, лежащую у меня на столе. – Просто замечательно.

– Когда они предоставят мне свои отчеты, я дам всем об этом знать. Но до тех пор я бы предпочел, чтобы вы как можно меньше распространялись на эту тему. Хотя перемены – важнейший закон жизни, лишнего беспокойства желательно избежать.

– Вы знаете, что можете положиться на меня, – ответил Утренний Гиллиган, и это действительно было так, я это знал. Как знал я и то, что его альтер эго, Дневной Гиллиган, разнесет новости всем, кто не успеет услышать их от миссис Рампейдж. К шести часам вечера вся компания будет перемалывать информацию о том, что я вызвал консультантов такого исключительного уровня, что о них мало кому известно. Никто из моих коллег не осмелится признаться в незнании «Треск & Тумак», и мой авторитет, и без того неоспоримый, вырастет еще сильнее.

Чтобы отвлечь младшего партнера от плана «Зеленых труб» и грубой схемы моего имения, я сказал:

– Полагаю, вас привело сюда какое-то дело, Гиллиган.

– Ой! Да-да, конечно, – сказал он и с некоторым смущением представил мне тот предлог, с которым явился сюда – угрожающее снижение стоимости иностранного фонда, вложиться в который мы посоветовали одному из его музыкантов. Стоит ли рекомендовать ему продать свою долю, пока он не потерял денег, или мудрее будет переждать этот период? Потребовалась всего минута, чтобы решить, что музыканту следует сохранить свою долю до следующего квартала, когда ожидалось общее восстановление цен. На самом деле и я, и Гиллиган понимали, что этот вопрос можно было легко прояснить и по телефону. Вскоре он направился к двери, улыбаясь деревенщинам, неумело пытаясь показать им свое фальшивое доверие.