Священные камни Европы - Сергей Юрьевич Катканов

Всё правильно. Людовик IXстал идеальным рыцарем веры. Так близко к христианскому идеалу рыцарства не приблизились даже рыцари из романов. Высочайший уровень личного благочестия Людовика IXсделал его меч воистину священным оружием.

Католическая Церковь канонизировала Людовика IX уже через 20 лет после его кончины. Это единственный святой король Франции. Святой рыцарь. Так, может быть, очарование Людовика Святого, это и есть очарование святости?

Конечно, православный человек лишен формальной возможности считать Людовика IX святым. Мы не можем ему молиться, не можем называть детей его именем. Все канонизации католиков, совершенные у них после раскола, для православных – «яко же не бывшие». Иначе нельзя. Иначе мы берега потеряем. Но это не значит, что у католиков больше не было и не могло быть святых. Это значит лишь то, что мы не можем произнести на сей счет никакого определённого суждения. Теоретически возможен такой вариант: православные соборно рассматривают житие некоего католического святого и, если не находят к тому препятствий, объявляют его святым. Хотя, конечно, никто этого не будет делать.

Но тогда лучше воздержаться от окончательных суждений типа: он еретик, поэтому не может быть святым. Остерегитесь. Бог уже совершил над Людовиком IXчастный суд. И приговор нам не известен. И тогда не будет грехом предположить: может быть, он и правда святой.

Черный принц

Принц Эдуард, старший сын короля Англии Эдуарда III, заслужил своё прозвище Черный принц не только тем, что любил щеголять в черных доспехах, но и своими черными делами.

Столетняя война была в полном разгаре. Франция, со всех сторон теснимая Англией, теряла свои земли, проигрывая одно сражение за другим. Принц Эдуард стал одной из самых ярких фигур этой войны. Прославился он тем, что, возгласив королевские войска в Аквитании, прошел по этой провинции огнем и мечом, имея тысячу рыцарей и столько же латников. Прежние английские рейды на французской территории не были настолько беспощадными, а принц побил все рекорды по бесчеловечности и жадности. Он полностью сжег города Каркассон и Нарбон, опустошил области Бержерак и Перигор. Обосновавшись в Бордо, англичане регулярно совершали набеги на Луару, сжигали города и крепости.

Английский хронист писал о рейдах Черного Принца: «Всех, кто оказывал ему сопротивление, он захватывал в плен или убивал». Надо лишь уточнить, что убивал он бедняков, «вдов и сирот», а рыцарей брал в плен, потому что пленный рыцарь – это капитал, за него платили выкуп. За короткий срок в плену оказалось не меньше шести тысяч французских рыцарей.

Черному принцу не откажешь в блестящем военном профессионализме и боевой доблести. Дерзость его рейдов поражала воображение. Имея лишь тысячу рыцарей, пленить 6 тысяч рыцарей противника – это надо суметь. И всё-таки маленькое войско Черного Принца, прекрасно организованное, высокопрофессиональное и полностью преданное своему вождю, было лишь бандой грабителей. Они убивали и жгли только для того, чтобы грабить. Кроме добычи их вообще ничего не интересовало. К тому же они никогда не имели дела с крупными силами французов, всегда нападая на тех, кто слабее.

И вот в конце лета 1356 года большая французская армия во главе с королем выступила из Парижа против Черного Принца. Численность французской армии была по крайней мере вдвое больше английской. Черный Принц сразу начал спешно отступать по направлению к своей основной базе в Бордо. Французская армия опередила англичан в районе Пуатье и отсекла им дорогу на юг. И что же тогда сделал наш отважный принц? Какой великий подвиг он решил совершить? Он храбро отправил к французам парламентеров, пообещав вернуть всю добычу, всех пленников, все захваченные им крепости и города, а в обмен просил только одного – свободного прохода к Бордо.

Это был момент истины, когда стало понятно, что такое Черный Принц на самом деле. Нет, он не был трусом, и свою храбрость много раз доказал на поле боя. Он был прагматиком. Зачем вступать в битву, когда нас мало, а врагов много? Убьют ещё. А за что ему было отдавать жизнь? Человек с душой грабителя всегда понимает, что жизнь дороже добычи. «Останусь в живых – ещё награблю всякого добра, а убьют, так уже ничего больше не награблю». И ведь он отдавал не только добычу, но также и крепости и города, которые захватывал для английской короны. Но на интересы короны ему было также плевать, и принимать красивую смерть во славу Англии он не собирался. Интересно, если бы французы приняли его условия, с какой рожей он вернулся бы в Бордо? Ведь ему же любой встречный рыцарь мог сказать: «Что, мальчик, страшно стало? Привык грабить беззащитных, а как только увидел настоящую армию, так сразу же приказал принести себе коричневые штаны?»

От несмываемого позора Черного Принца спасла только французская спесь. Тупое высокомерие короля Франции Иоанна IIвполне могло соперничать по размерам с низменным прагматизмом принца Эдуарда. Король потребовал у принца, чтобы он сдался вместе со своей свитой и последовал в тюрьму. Желая не просто уничтожить, но и унизить Черного Принца, король показал низость собственной души.

Так много принц уже конечно не мог предложить королю и повел себя, как крыса, загнанная в угол – оставалось только драться. Он постарался воодушевить своих воинов, сказав, что в случае победы «они станут самыми уважаемым людьми в мире». Значит, он всё-таки считал победу вполне возможной? А ведь только что хотел отдать все завоеванное без боя.

19 сентября 1356 года произошла знаменитая битва при Пуатье. Французы потерпели страшное, неслыханное, тотальное поражение. Их потери насчитывали 5-6 тысяч человек, примерно половину из них составляли рыцари. Под Пуатье погиб цвет рыцарства Франции.

Нет причин сомневаться в храбрости французских рыцарей и их личном боевом профессионализме. Англичане победили их за счет тактики. Прагматичные, как и все грабители, они хорошо научились использовать не только рыцарей, но и солдат, в первую очередь – лучников. Английские крестьяне (йомены) потом пели: «Если бы не йомены с гнутыми палками, враг бы слопал Англию, как муху». Эдуарду было плевать на рыцарские традиции, он делал то, что эффективно. И за это его, конечно, трудно осуждать.

Французское рыцарство по-прежнему считало, что война это дело исключительно рыцарей, и пусть простолюдины не путаются под ногами. Когда накануне сражения под Пуатье к французам пришло ополчение горожан, по приказу короля оно было отослано назад. Король, совершенно уверенный в победе, очевидно, полагал, что сделал очень красивый жест,