Рыцари королевы Ядвиги - Дмитрий Казаков

– Много сил собрали. Уже готовятся к нападению? – предположил Арагонес, когда стала ясна общая картина.

– Похоже на то, – кивнул Вильям. – Думать у нас в штабе умеют.

А потом «Риму» удалось поймать сигнал одного из земных инфоканалов, и бывшие легионеры забыли о предстоящей войне, забыли о хаурваках. Все уставились на экран, где замелькали картинки с родной планеты – города, похожие на моря из светящихся круглых волн, леса и поля…

– Нет, не может быть… – Гаррисон плакал, не стесняясь слез. – Она другая, но в то же время та же, что и ранее…

Да, люди выглядели странно, были причудливо одеты, носили дикие прически, даже говорили с акцентом. Города невозможно было узнать, дома напоминали башни из тумана, странные механизмы ползали по их улицам. Но все же Земля оставалась Землей, родной планетой.

Родиной.

Которой можно простить все, даже предательство и враждебность.

– Ладно, наглядитесь еще. – Ли повел рукой, и картинка исчезла с экрана. По палубе прокатился разочарованный гул. – Нам неизвестно сколько здесь болтаться. Бабник, определи возможности системы жизнеобеспечения…

– Три медиацикла при минимальном расходе, один – на максимальном, – мгновением позже ответил искусственный интеллект.

– Значит, около пятидесяти дней. – Бывший сержант задумчиво почесал лоб. – Ладно, распределим дежурства и будем ждать.

* * *

Хаурваки появились в системе Солнца на пятый день ожидания, когда на вахте находились Соболев и Арагонес.

– Вот они! Тревога! – заорал уроженец Сан-Педро таким страшным голосом, что вздрогнул даже Ли.

Игравший в карты Вильям обернулся и увидел, что главный экран показывает окрестности Сатурна и что там идет бой.

– Явились, не запылились, – пробормотал Соболев. – И, как обычно, сразу со всех сторон.

Пространство колыхалось и тряслось, по нему шли невидимые обычному глазу волны. Десятками появлялись корабли хаурваков, огромные, покрытые наростами, «украшенные» какими-то башнями и пирамидами. Сбивались в стаи и двигались в сторону планет.

На военных базах кипела бешеная суета, с ВПП поднималось все, что могло летать, вплоть до старых учебных звездолетов.

– Да, нашим придется несладко, – пробормотал проснувшийся Ли. – Но какое-то время, и довольно значительное, они продержатся.

– При имеющемся на настоящий момент балансе сил сражение затянется на медиацикл, – сообщил Бабник. – Вероятность победы каждой стороны колеблется в районе пятидесяти процентов.

Через час, когда из гиперпространства вышли еще несколько эскадр хаурваков, вероятность победы людей упала до сорока. Битва к этому моменту закипела повсюду, над ледяными просторами Плутона, между спутников Юпитера и около Земли. Ее враг атаковал с особенной яростью.

Армады кораблей палили друг в друга из всего, что имелось у них на борту. Ракеты взлетали миллионами, погибшие звездолеты забивали пространство облаками обломков. Левиафаны медленно и величаво сталкивались, и тысячи живых существ гибли в их стальных животах.

Атмосферы Земли, Венеры и Марса расцветили первые искусственные метеориты.

– Ну и когда же она появится? – нетерпеливо сказал Арагонес после того, как из гиперпространства вышли несколько новых кораблей и все оказались обычными звездолетами прорыва.

– Погоди, вот убедятся адмиралы хаурваков, что все силы людей скованы, и тогда позовут ее, – проговорил Ли, – чтобы поднять дух воинов…

Бабник непрерывно орудовал сканерами, обследуя те места, где появлялись новые суда врага. Но иногда «в кадр» попадались и обрывки битвы, и тогда пассажирская палуба оглашалась сердитыми восклицаниями:

– Укуси его за ногу!

– Что ты делаешь, идиот?!

– С фланга заходи, придурок…

– Нет, только не это! Нет!

– Хаурвакскую маму им в печенку!

Каждое поражение ощущалось Вильямом как свое, каждая маленькая победа вызывала бурную радость. Любой сбитый штурмовик вызывал почти физическую боль, уничтоженный корабль врага заставлял ликовать, точно после финальной победы.

И Снарк так увлекся наблюдением, что не сразу отреагировал, когда Ли посреди всеобщего гвалта произнес:

– Так. Кажется, это она.

– Что? Где? – первым отреагировал Соболев, и гам стих.

Бывший сержант ткнул в экран, где шесть больших боевых кораблей окружали огромный звездолет, напоминающий черепаху из блестящей стали.

Такой же, что был у Шарендара и в системе Рогхелма.

Королева хаурваков решила почтить присутствием битву за Землю.

– Попади я в лапы дьявола! Не рановато ли? – горячо воскликнул Арагонес.

– В самый раз. – Ли прищурился, глаза его холодно блеснули. – Бабник, просчитывай траекторию подхода.

«Рим», пять суток паривший без ускорения, включил двигатели.

Звездолеты эскорта королевы находились по другую сторону эклиптики, примерно над орбитой Юпитера. Чтобы добраться до них, необходимо было миновать пару мест, где кипело отчаянное сражение.

– Путь займет двадцать мини-циклов, – после некоторых раздумий сообщил искусственный интеллект корабля, и над приборной панелью возникла голограмма – Солнечная система и проходящая через нее ломаная линия.

– Так вперед! Чего время терять? – сказал Ли. – Мы пока займемся проверкой снаряжения и оружия.

В собственном дезинтеграторе Вильям был уверен даже не на сто, а на двести процентов. Но возражать не стал, послушно принялся разбирать оружие и тестировать отдельные блоки.

От скучного занятия отвлек Бабник, будничным тоном сообщивший:

– Находимся на прицельной траектории примерно двух десятков ракет. Вероятность столкновения – девяносто девять процентов.

– Что же ты раньше молчал? – рявкнул Ли.

– Ракеты без активных наводящих частей, с искажающими гравитационными подушками, обнаружить их на дистанции более чем… – принялся объяснять искусственный интеллект, но его никто не стал слушать.

Бывшие легионеры метнулись к креслам, Ли – к приборной панели.

– Противоракетный маневр! Резкое ускорение! – скомандовал он.

– Ой… – только и сказал Арагонес, когда на главном экране возникло изображение двух десятков ракет класса «корабль – корабль», серых обтекаемых убийц, способных обратить монитор в облако пыли.

Именно с подобной была снята боеголовка, хранящаяся ныне в трюме «Рима».

А потом все рванулось куда-то в сторону, закружилось перед глазами. Вильяма бросило вверх, ремни не выдержали и лопнули. Он со всей силы шмякнулся о потолок, но сознания не потерял. С тягучим всхлипом шлепнулся обратно, на что-то мягкое.