Эпоха сверхновой - Лю Цысинь

У Хуахуа подкатил комок к горлу, не давая ему говорить. Его охватила глубокая печаль, и защитный покров нечувствительности, приобретенный на вершине власти, мгновенно растаял.

– Хуахуа, – спросил Вэй Мин, – ты помнишь наш выпускной вечер?

Хуахуа кивнул.

– Разве можно его забыть?

– Очкарик говорил о том, что будущее нельзя предсказать. Может произойти все что угодно. Он доказал это с помощью теории хаоса.

– Правильно. Он также упомянул принцип неопределенности…

– Кто бы мог тогда подумать, что мы с тобой встретимся в таком месте?

Хуахуа больше не мог сдерживать слезы. На ледяном ветру они практически сразу же замерзли у него на лице. Хуахуа поднял взгляд на своего одноклассника. Брови Вэй Мина побелели от инея, кожа на лице потемнела и огрубела, покрывшись шрамами, следами от обморожений и видимыми и невидимыми ссадинами и царапинами, оставленными жизнью и войной. Детское лицо преждевременно состарилось.

– Мы повзрослели, Вэй Мин, – сказал Хуахуа.

– Правильно. Но тебе пришлось взрослеть быстрее, чем нам.

– Мне очень трудно. Как и Очкарику и Сяомэн.

– Но только никому это не говорите. Нельзя допустить, чтобы дети нашей страны это узнали.

– А с тобой я могу поговорить?

– Я ничем не смогу тебе помочь, Хуахуа. Передавай от меня привет Очкарику и Сяомэн. Вы лучшие в нашем классе. Мы вами гордимся.

– Береги себя, Вэй Мин, – с чувством произнес Хуахуа, протягивая руку бывшему однокласснику.

– И ты тоже.

Подержав мгновение руку друга в своей, Вэй Мин развернулся и скрылся в снежной пелене.

* * *

Президент Дейви поднялся на борт авианосца «Джон С. Стеннис». Стоящий на якоре у самого берега, этот огромный корабль, спущенный на воду в конце девяностых, казался в буране черным стальным островом. Стоя на занесенной снегом полетной палубе, Дейви услышал звуки выстрелов и спросил у командира корабля, встречавшего его, в чем дело.

– Дети из других стран хотят подняться на борт авианосца. Морские пехотинцы их сдерживают.

– Мерзавец! – взревел Дейви. – Немедленно пустить на борт всех детей, из каких бы стран они ни были!

– Но… господин президент, это невозможно!

– Это приказ! Передай морпехам, пусть убираются к черту!

– Господин президент, я отвечаю за безопасность вверенного мне корабля.

Дейви отвесил капитану затрещину, сбив у него с головы фуражку.

– А ты не отвечаешь за жизнь детей, оставшихся на льду? Ты преступник!

– Прошу прощения, господин президент. Как командир корабля я не могу выполнить ваш приказ.

– Я Верховный главнокомандующий Вооруженными силами Соединенных Штатов Америки, по крайней мере пока что. Если я захочу, я могу прямо сейчас вышвырнуть тебя за борт, как я поступил с твоей фуражкой. Рискнешь попробовать?

Поколебавшись, капитан обратился к командиру морских пехотинцев:

– Передайте своим людям, чтобы они отошли. Пусть все, кто хочет, поднимутся на борт.

По сходням на полетную палубу хлынул нескончаемый поток детей из разных стран. Здесь дул пронизывающий ветер, укрыться от которого можно было только за стоящими истребителями. Многие дети, поднимаясь на десантные суда, провалились в воду, и их промокшая насквозь одежда замерзла, превратившись в сверкающие ледяные доспехи.

– Распределите их по каютам, – обратился к командиру корабля Дейви. – На таком морозе все эти дети околеют!

– Это невозможно, господин президент. Все каюты полностью забиты американскими детьми, которые первые поднялись на борт.

– А ангары? Там же полно места, хватит на несколько тысяч человек. Они тоже забиты?

– Там же самолеты!

– Так поднимите самолеты на полетную палубу!

– Невозможно! На полетной палубе и без того уже много чужих самолетов, которые вынуждены были совершить посадку из-за ужасной погоды. Взгляните сами, проходы к лифтам в ангары полностью перегорожены!

– В таком случае сбросьте самолеты в море!

И вот один за другим истребители стоимостью по десять миллионов долларов каждый сбросили с полетной палубы «Джона С. Стенниса» в океан, и обширное пространство быстро заполнилось другими самолетами, поднятыми из ангаров на огромном лифте. Дети всех стран мира покинули палубу и укрылись в тепле просторных ангаров, вместивших несколько тысяч человек. Отогревшись немного, дети стали с восхищением осматривать внутреннее пространство громадного авианосца. И все-таки на полетной палубе свыше сотни промокших детей замерзли насмерть.

* * *

Эвакуация заняла три дня, после чего огромный флот, состоящий более чем из полутора тысяч кораблей, с последними тремястами тысячами детей на борту разделился на две группы, которые взяли курс на Аргентину и Новую Зеландию. В этом походе еще свыше тридцати тысяч детей погибли от холода, став последними жертвами войны Эпохи сверхновой в Антарктике.

Море Амундсена освободилось от заполнявших его судов. Снегопад прекратился, однако свирепый ветер продолжал гонять над водой холодный воздух. Небо прояснилось, и в появившуюся в облаках прореху на горизонте взошедшее солнце залило Антарктиду золотистым светом, озарившим полог глубокого снега, снова накрывшего обнажившиеся на короткое время камни и землю. Возможно, когда-нибудь в отдаленном будущем люди снова ступят на этот ледовый континент и увидят занесенные снегом останки пятисот тысяч детей, бесконечные остовы подбитых танков и две десятикилометровые воронки, оставленные ядерными взрывами. За время короткой весны свыше трех миллионов детей со всего мира сражались друг с другом среди взрывов и пламени, выплескивая жажду жизни. Но теперь страшная трагедия войны Эпохи сверхновой казалась лишь кошмарным сном, миражом, порожденным ярким полярным сиянием. При свете дня земля превратилась в бескрайнюю белую пустыню. Казалось, здесь ничего не произошло.

В панике ворвавшись в Овальный кабинет, Герман Дейви вздохнул. Он машинально потрогал обмороженные участки на лице, следы, которые несло на себе большинство детей, вернувшихся из Антарктики. Бинс сидела в президентском кресле с высокой спинкой, неспешно обрабатывая пилкой ногти. Увидев вошедшего Дейви, она закатила глаза и сказала:

– Господин Герман Дейви, вы отстранены от власти и не имеете права возвращаться в этот кабинет. И более того, вы не имеете права вообще находиться в Белом доме!

– Я хотел уйти, – потер виски Дейви, – но толпа громил на улице собирается меня прикончить!

– Вы это заслужили. Вы всё испортили. Вы худший президент в истории Соединенных Штатов.

– Ты… ты не имеешь права так разговаривать со мной! С какой стати ты сидишь в президентском кресле? Ты думаешь, раз меня нет, можно нарушать протокол?