Таинственные земли - Дейв Дункан

– Значит, этот олух – твой родственник? Он этого не знал.

Волшебница надолго зашлась в хриплом хихиканье. Она была безумна, но при этом не обязательно глупа – Рэп видел, как старый Хононин нередко вел себя словно полупомешанный, особенно когда Форонод требовал от него чего-нибудь невыполнимого или того, что конюху не хотелось делать. Почти всегда управляющий выходил из себя и потому проигрывал в споре. Похоже, волшебница прибегла к той же уловке. Стоило ей хорошенько разозлить Зиниксо, и он стал бы способен на любую глупость.

– Откуда ему знать? – проскрипела Блестящая Вода. – Кровавое Крыло был еще тем хитрецом. Умел ползать бесшумно, когда угасали костры. Каждая жена в доме притворялась спящей ради него хотя бы раз. Наконец его поймали, но он не сплоховал – выдержал почти три дня. Ты очень похож на него, – добавила она, обращаясь к Маленькому Цыпленку, который хмурился, пытаясь понять слова на чужом языке. – Хо-Илт любил манго, но что в них хорошего? Кровавое Крыло родил Смертельного Удара от Цветочной Поляны, и еще…

– И это все? – в ярости вскричал волшебник, гнев которого нарастал, как буря в горах. – И только потому ты помнишь о нем? Из-за того, что он – отпрыск каких-то твоих потомков?

Древняя гоблинка застыла на месте и попыталась взглянуть в глаза гному. Это ей не удалось – ростом Блестящая Вода была еще ниже Зиниксо, если не считать узел рыжих волос и гребней.

– Конечно нет, чтоб тебе набили кишки раскаленными углями! Разве ты не предсказывал его судьбу?

Этот вопрос, казалось, застал Зиниксо врасплох.

– Нет, – признался он. – А разве у него есть судьба?

– О да!

Волшебник бросил в сторону Оотианы злобный взгляд.

– Ты не слишком усердствовала.

– Да, ваше всемогущество.

Он кивнул и обернулся лицом к Маленькому Цыпленку. Гоблин вытаращил глаза и обмяк в кресле, лишившись чувств. Его лицо приобрело бледно-зеленый оттенок.

Заинтригованный, Распнекс подошел поближе, и теперь волшебница оказалась окруженной со всех сторон вопросительными и настороженными лицами.

Оотиана откинулась на спинку дивана.

– Госпожа… – беспокойно прошептал Рэп.

Она не повернулась. Она пристально вглядывалась в сторону волшебного ковра, и Рэп решил, что ее оставили на страже, пока оба гнома отвлеклись.

– Это очень трудно, – мягко произнесла она, – труднее, чем отыскать ручей среди болота. Там всегда столько течений. Иногда они сливаются, иногда расходятся в разные стороны. Даже мысли других людей могут повлиять на будущее одного из них. Это всегда вызывает у меня ужасную боль.

– Значит, вы видите лишь возможности?

– Судьба смертных предначертана Богами. Большинству из нас даются лишь шансы. – Она рассеянно улыбнулась. – Разумеется, у раба шансов немного, верно? Любой глупец может подсказать его будущее: сначала – долгая жизнь без перемен, а затем – смерть. А у матроса или охотника-джотунна столько шансов, что проследить их все почти невозможно. Но у остальных… – Она замолчала.

Волшебное окно Иниссо предсказало несколько участей для Рэпа – ему предстояло быть растерзанным драконами, разрубленным на куски Калкором или погибнуть от рук Маленького Цыпленка. Вероятно, все зависело от того, кто из них успеет первым. Должно быть, вот почему он был обречен на смерть трижды. Но сам Рэп никогда не выбрал бы третью смерть.

– Значит, вы можете предвидеть свою собственную судьбу? – прошептал он.

Оотиана покачала головой, наблюдая за остальными, и спустя некоторое время добавила:

– Это очень трудно. Собственные чувства меняют видения – вот одна из причин, по которой колдуны создали магические окна или пруды.

– Я могу убить его, – пробормотал Зиниксо. В тусклом золотистом свете качающихся фонарей его грубое лицо вновь заблестело от пота. Распнексу приходилось еще хуже. Маленькая гоблинка почесала голову обеими пятернями, окончательно испортив прическу. Дракон превратился в тонкий желтый язычок и сверкал на ее плече.

– Выбор есть всегда, – проскрежетала она, – только не всегда он бывает мудрым. Под развернутыми знаменами… Видишь фавна?

– Нет.

– Иди дальше, на север. Снег! Теперь видишь? Все дороги ведут к фавну.

– Почти все.

– Ха! – Волшебница каркнула, словно прочищая горло. – Ну ладно, почти все. Никогда еще не видела более ясной судьбы.

Вся эта болтовня казалась Рэпу бессмысленной, но он думал о болоте, о котором упомянула Оотиана, и о множестве рек, впадающих в него. Этот образ был гораздо понятнее. А слова о нем звучали, как третье пророчество окна. По крайней мере, во всей этой неразберихе не послышалось ни слова про Инос.

– Так что же? – Это шипение мог издать любой из гномов.

– Что же дальше? – прошептала старуха.

Без предупреждения группа распалась. Распнекс неуклюже попятился назад, вращая глазами и задыхаясь, словно только что бежал. Зиниксо запрокинул голову и разразился гулким смехом, подобным грохоту падающих камней. Волшебница наклонилась, обхватила лицо Маленького Цыпленка обеими ладонями и поцеловала его. Гоблин сразу открыл глаза.

– Понял! – воскликнул волшебник.

– Теперь видишь? – Блестящая Вода взобралась на колени Маленькому Цыпленку, поглаживая его кожу ладонью, напоминающей сухой корень. Дракон раздулся, излучая бледно-розовое сияние. По-видимому, недовольный близостью гоблина, он переполз на затылок старухи, некоторое время балансировал на ее спине, а затем устроился на другом плече.

– О да! – Зиниксо одарил Оотиану широкой детской улыбкой. Смена его настроений вызывала изумление. – Гоблин разделается с фавном – в этом нет сомнений. А потом… – Он снова расхохотался, повернувшись к своему дяде, который ухмылялся, показывая крупные зубы.

– Значит, – произнес старший из гномов, – мы увидели нечто новое, ваше величество! – Он поклонился, и оба волшебника разразились злорадным хохотом.

Глаза Маленького Цыпленка теперь выглядели как очень крупные треугольники. Старуха, устроившаяся у него на коленях, снова нежно поцеловала его.

– Это правда, дорогой. Король-гоблин!

– Я убью Плоского Носа?

Она усердно закивала, сияя от счастья:

– О да! Дома, в племени Ворона.

– А боль будет долгой?

– Очень долгой, судя по виду. Отличное зрелище. Маленький Цыпленок удовлетворенно вздохнул и улыбнулся Рэпу.

– Это хорошо, Плоский Нос. – Он вновь перешел на язык гоблинов.

– Король-гоблин! – Волшебница у него на коленях вздохнула.

Так вот в чем дело! Рэп ощутил, как ужас закипает в нем, подступая к горлу, словно рвота. Император не желает, чтобы Калкор стал королем Краснегара, таны не позволят присоединить королевство к Империи, но обе стороны могут пойти на компромисс. Если не имп и не джотунн, значит, гоблин! Надо выдать Инос за Маленького Цыпленка, и все будут счастливы.