Призыв мертвых - Джеймс Баркли

Гориан соединил свою жизненную карту с картой Кессиана и, в то время как мальчик под воздействием мягкой пульсации энергий успокоился и расслабился, распространил сознание дальше, прощупывая крепость. Общая картина была совсем не такой, как вчера. Хаотические цвета и беспорядочные линии, которые характеризовали сотни людей, живших в одном пространстве, исчезли, сменившись дремотным спокойствием.

Холодный мрак камня подчеркивался исполинской мощью земли под его неприступной громадой и был испещрен множеством серых пятен, обозначавших тела отравленных воинов Царда. Раньше Восходящие думали, будто серое — это остаточный цвет утраченной энергии. Они ошибались. Он свидетельствовал о наличии дремлющего потенциала, ждущего подзарядки и пробуждения.

Но кто способен вдохнуть жизнь туда, где ее не было вообще? Дар, доступный только богам.

Энергетический образ земли был прекрасен. На фоне неспешных бурых пульсаций выделялись искрящиеся вспышки жизненных карт мелких животных и насекомых и свившиеся спирали семян, чья жизнь замерла в ожидании освобождения и безудержного роста. Гориан потянул в себя токи земли, трепеща от боли и наслаждения. Кессиан под его рукой охнул, но когда поток протек через него, успокоился. Теперь оба они стали элементами замкнутой цепи, по которой проходили земные токи.

В конечном счете пробуждение мертвых оказалось делом несложным, хотя и требующим приложения немалых сил. Главным тут было то, чтобы оживающие мертвецы, его народ, сосредоточивались в значительных количествах на ограниченном пространстве. Это давало возможность воздействовать общим импульсом на всех сразу, а не тратить время и силы, подключаясь к каждому по отдельности.

Гориан сконструировал оживляющую карту. Его подсознание зафиксировало общее количество серых пятен, попавших в зону воздействия, и карта выпустила к каждому из них усик концентрированной энергии, у основания которого находился пульсирующий шар ярко-голубого цвета. Восходящий подождал, пока его конструкция обретет устойчивость. С помощью собственной энергии он и Кессиан могли, наверное, пробудить одного или двоих, но, пропуская и усиливая токи земли, получали все, что требовалось. Главная проблема заключалась в поддержании процесса.

— Ты готов, Кессиан?

— Да, отец.

В его голосе не было напряжения. Поразительная природная одаренность. Талант, который еще покажет себя.

— Потом я выпущу земную энергию в схему воскрешения. Мы вернем обратно более трех тысяч. Процесс будет мощным.

— Я понял.

— Ничуть в тебе не сомневался.

Восходящий открыл канал к шару света. Пробуждение такого большого количества мертвых требовало огромных энергетических затрат, и один он с силовым потоком такой мощи наверняка бы не справился. Но вдвоем с Кессианом они держали токи земли под контролем и направляли туда, куда требовалось. Переполненный мгновенно возросшей энергией шар вспыхнул, каждый из усиков уплотнился, превратившись в силовой канал.

Гориан вскрикнул. Его тело застыло и конвульсивно содрогнулось. Пальцы сжались на голове Кессиана. Огни погасли, а от энергии, стянутой со всей крепости, воздух вокруг них едва ли не искрился. По каменным плитам под ногами пробегала дрожь, потоки силы рвались наружу, но они удерживали их, не выпуская из-под контроля.

Он впитал всю полноту сложных земных пульсаций, причудливую комбинацию сил роста и разложения. Толща почвы была пропитана жизнью, и вся ее энергия — энергия семян, корней, личинок, насекомых, грызунов, — разрядившись мгновенной вспышкой, хлынула в колодцы Восходящих, оставив своих недавних обладателей опустошенными.

Оттуда она вырвалась наружу, усиленная десятикратно, стократно, и теперь весь этот поток, дробясь на тысячи каналов, устремился туда, куда его направляла воля содрогающегося, превратившегося в пульсирующий ком боли Гориана. С губ его сорвался пронзительный крик. Кожа на щеке и груди затвердела и утолстилась, словно кора. Теперь даже Кессиан застонал и напрягся.

Щупальца силы выискивали спящую энергию внутри тела каждого цардита, соединялись с ней, насыщали ее, стимулируя пробуждение. Открывались глаза. Восстанавливалось неуверенное дыхание. Как огонь по сухой траве, распространялось смятение. И как только каждое тело вновь обретало сознание, нагрузка на Гориана уменьшалась. Возникли подобия жизненных карт, в отличие от настоящих нуждающиеся в постоянной подпитке извне, но относительно стабильные.

— Вставайте! — повелел Восходящий.

И они поднялись. Он ощущал каждого из них, изумлявшегося вновь предоставленному шансу. Как они цеплялись за жизнь, которую он им подарил. Он ощущал их страх, но мог легко погасить его обещанием отпустить, когда их работа будет закончена. Каждая новая жизнь вливалась обратно в него, и теперь, после того как ушла боль, Гориан ощущал чистое удовольствие. Его дело свершилось. Он создал жизнь из смерти.

Гориан переместил конструкцию в сознание Кессиана, разорвал связь между ними и отсоединился от земли. И открыл глаза.

— Вели им одеться и выйти наружу, — сказал сыну Гориан. — Чтобы питать их сквозь толщу камня, требуется слишком много энергии. Снаружи, когда они станут ходить по земле, это будет гораздо легче.

— Да, отец.

Гориан отслеживал действия сына и через него мог улавливать движение своей новой армии, воспринимать сложное переплетение линий, делавшее их тем, чем они стали. Каждый из них был прочно соединен с землей, и именно она давала им силы для следующего шага и взмаха меча. Все это было замкнуто на Кессиана, а ключ находился в руках Гориана. Стоило ему отпустить тяги, и все мертвые просто попадали бы там, где стояли. Но делать этого не собирался. И даже не знал как.

Встав на ноги, Гориан потянулся, разминая дрожащие руки и ноги, потрогал свою кожу и, оттянув вырез тоги, посмотрел вниз. На груди добавилось пятен и каких-то наростов, бледно-зеленых, бурых, пурпурных. Противно, но что поделаешь. Чтобы направлять энергию, приходится отфильтровывать все нечистые примеси. Но ничего, все это рассосется. Его тело обновится. Он Восходящий, он владыка стихий, а не их добыча. Гориан знал, что он должен испытывать усталость, но чувствовал себя бодрым и живым как никогда. Рин-Хур встал с кровати, направился к подставке для доспехов и молча начал одеваться. Экономные, старательные движения. Правда, не совсем естественные, как у марионетки. Гориан улыбнулся.

— Наслаждайся новой жизнью, мой принц. Это та самая жизнь, которая была предопределена для тебя с тех пор, как ты присоединился ко мне.

Он повернулся к двери в прихожую и позвал:

— Предводитель Рунок! — Татуированный урод явился на зов, следом вошел и предводитель Тидиол. — Готовься возглавить свою армию. Она будет ждать тебя снаружи.

— Благодарю за честь, мой господин. Будут ли каркулас поддерживать процесс?

— Когда в этом возникнет необходимость. Предводитель Тидиол, скоро наступит время создать войско и для тебя. — Гориан направился к двери. Ему вдруг отчаянно захотелось почувствовать на лице свежий воздух. — Они там, наверху, на дороге и у утеса. Некоторым удалось ускользнуть, пока я отдыхал, но остальным, полагаю, пора встать в наш строй.