Сказ о Халлеке Торсоне - Дмитрий Нелин

не прошедшим посвящение, и потому спокойно протянул палочку с завитым, сложным резаным узором. Разобрать в нём какие-либо отдельные знаки было решительно невозможно. Если не знаешь, на что смотреть.

— Мда. Загадочный вы народ, — пожала она плечами, наблюдая, как деревянная стрелка слабо колышется в воздухе над её ладонью.

— И в чём же загадка? — усмехнулся Халлек.

— В том, что я не ощущаю ни малейшего следа волшбы. А это значит, что здесь действует нечто другое, либо настолько глубоко спрятано, что не могу рассмотреть даже я. Хорошо. Завтра выезжаем. Подниму затемно, учтите. Поэтому давайте-ка сворачивайтесь, — слегка хлопнув пальцами по столу, сказала Низа.

Магесса свою угрозу выполнила. Её мягкие сапожки зашуршали по доскам пола, когда не было даже ещё намёка на рассвет, хотя за окнами развиднелось. Халлек поёжился от мысли о том, что на улице властвует резкий, волглый холод. А грязь на немощёных дорогах превратилась в пронизанный ледяными иголками кисель.

— Подъём, — сказала-пропела Низа приятным грудным голосом. — завтракаем и едем. Всё собрано, лошади осёдланы.

— Чехлы на бабки не забыли конюхи? А то поуродуют ноги, я им самим потом их повыдергаю, — пробурчал Халлек, окончательно выныривая из какого-то мутного, обрывочного сна и садясь на кровати.

— Не забыли, не забыли. Я уже выходила на улицу.

Всего через полчаса они покинули здешнюю резиденцию Канцелярии и выехали из Лустайла на северо-восток, к южным отрогам Седых Гор. Выложенная толстым плитняком дорога закончилась через десяток вёрст, здесь в рассветных сумерках горели оконца во времянках строительного лагеря и побрёхивали приблудные собаки. Похрустев щебнем, лошади сбавили шаг. Началась проложенная и вычищенная просека, вся в колдобинах и наскоро засыпанных песком ямах, а вскоре и вовсе осталась «черновая» лесная дорога. К восходу она превратилась в тропу. Дальше пока находились только редкие хутора лесовиков-охотников и поселения первопроходцев, вышедших на рубеж Срединных Земель.

Палочка-указалочка исправно выполняла своё предназначение. Но сейчас, после полудня, она показывала почти точно на север, прямиком в дремучие леса, покрывающие южные склоны хребта. Этот массив был довольно старым, и его предгорья в этих местах могли простираться на сорок-пятьдесят вёрст.

— Там что-нибудь есть? — спросила Сахиль у Низы.

— Посмотрим… — она расстегнула седельную сумку и достала кожаный пакет с картами. — В той стороне обозначена пара посёлков, они недавно появились. Смотри, один здесь, второй здесь. Куда твоя штуковина кажет?

— На таком расстоянии не скажешь, — пожал плечами Халлек. — Что так, что эдак одинаково. Надо сворачивать.

— Значит, сворачиваем, — кивнула магесса. — Недалеко есть вырубка, там остановимся. Дальше с утра.

В почти облетевшем под зиму лесу было звонко и прохладно. Влага, оседавшая землю долгие дни, промочила не прикрытый листвой подлесок и суховал так основательно, что с костром пришлось повозиться, прежде чем в небо потекла первая струйка сизого дыма. Низа всё это время провела где-то поблизости по своим волшебным делам и вернулась озадаченная.

— Как-то мы двояко угадали с местом. В хенлитские времена тут неподалёку стоял храм. Никто уже не упомнит в честь кого, а записей не осталось. Но хороший храм, если верить народным байкам. Я и сама чувствую, здесь до сих пор «светло». С другой стороны, прямо на север и немного восточнее, в предгорьях со стороны степей находятся Спящие Холмы, — поёжилась магесса.

— Это что? — Халлек повернулся к ней от своей лошади, которую обтирал надёрганной жухлой травой.

— Да так… в наших архивах есть отрывочные записи о событиях двухтысячелетней давности. Не то легенды, не то часть списка какой-то книги. Но судя по тому, что обнаружили их в развалинах Уртана, одного из самых пропитанных магией городов Хенлита — скорее письменный пересказ событий. Странных событий, которые закончились в Спящих Холмах.

— Ой, — вскрикнула тихонько Сахиль, показывая на сложенные возле костра вещи. — Твой мешок шевелится.

Халлек посмотрел на свой седельный тюк. Он не шевелился, но выглядел немного по-другому, чем вот только что. Расстегнув его, нордхеймец неодобрительно дёрнул щекой. В мешке, прямо сверху, оказался потерянный в многочисленных передрягах пергаментный пакет. Письмо, которое неизвестный просил передать неизвестно кому. Разобрать стремительные старохенлитские закорючки так и не нашлось времени, а потом оно сгинуло вместе с вещами.

— Какое настойчивое письмо, — протянул он, извлекая старинный пакет из мешка.

Низа, увидев бегущую по пакету вязь, едва не выхватила его из рук Халлека. Смутилась, но в следующее мгновение всё равно выхватила. И побледнела, пробежав глазами первые строки.

— Откуда это у тебя? — спросила она. Халлек увидел, что уголки губ магессы нервно поджаты и она с трудом сдерживается. Он рассказал в двух словах, как было дело.

— Я даже не знаю, что сказать. Что сделать. Что, в конце концов, с тобой сделать, — Низа подняла глаза. Сахиль посматривала на неё с опаской.

— Ты вообще знаешь, во что ввязался? — поинтересовалась наконец магесса с почти материнской нежностью, за которой плохо скрывался сарказм. — Вот уж воистину, дуракам везёт. Хотя тебя дураком назвать точно нельзя. Как там у вас говорят? У тебя много удачи, да. Ладно. Значит, ты пообещал доставить письмо?

— Точно, — кивнул Халлек. — Может, ты пояснишь?

— Конечно поясню, — резко выдохнула Низа. — Это письмо предназначено Хозяйке Времени. Её замок как раз должен находиться в Спящих Холмах. А обещание ты дал Изермилю, её несостоявшемуся любовнику и предавшему её. Её убийце.

— Ээээ… так как я передам письмо, если она убита?

— Это было не простое убийство. Марита Удр была единственной дочерью Хармана Удра, самого сильного мага Уртана и одного из самых сильных всего Хенлита. Его жена происходила из высших эльфов и умерла при родах. Более Харман не женился и Мариту воспитывал как наследницу. К совершеннолетию она достигла многого. Творила порой такое, чего побаивались касаться боги. После смерти отца она дополнила его изыскания своими и вполне могла бы войти в ряды титанов. Первой ошибкой Мариты стала попытка отыскать Великую хронику, книгу, в которую записывались все события с самого сотворения. В таких руках как её можно было бы переписывать историю и настоящее по своему желанию. Понятно дело, что боги помешали ей. Мариту схватили и заточили в месте, которое называют Алмазной Бездной. Но к тому времени она уже полностью овладела собственным направлением магического искусства, образованного из отцовских знаний и своих трудов. Всего через сто лет она вырвалась из Бездны. Отсидка её тоже многому научила, и Марита стала намного осторожнее. Она удалилась от людей, построила замок в предгорьях и стала заниматься углублением своего искусства. Неизвестно, что произошло позже, этих сведений нет в записях, но ещё лет через пятьдесят её заказали самому лучшему на то время