Легенда о свободе. Крылья - Анна Виор

– Он неодаренный, – возражает Ках, – к тому же он обвиняется в сговоре с Кодонаком!

– Обвиняется, потому что слова его похожи на слова Мастера Кодонака? И когда это ты, Советник Ках, стал лучше простых людей? Да, он неодаренный, но, как и у нас, у него есть глаза и уши! Или ты забыл об этом?

– Мы с вами знаем, что есть Дары, позволяющие исказить то, что видишь или слышишь! – огрызается Ках.

– И что? – Торрет нагибается к обвинителю; если бы он упал на Каха, от Советника мало что осталось бы. – Разве эти Дары не действуют на тебя так же, как и на неодаренного? К тому же где тот Мастер, который применил эти Дары? Значит, на холме был кто-то еще? Или, по-твоему, эти Дары сопутствуют боевому Дару Кодонака?

– Я лишь хочу сказать, – на самом-то деле Каху нечего сказать, – подозрительно, что только один человек может подтвердить слова Хатина Кодонака.

– Так что – не будем его слушать, раз он только один? Прошу вас, Мастер Сиан-Сит Би Досах!

«Молодец Торетт, ему таки удалось выдернуть из рук королевского правосудия Би Досаха для свидетельства!» Спокойный неодаренный Мастер протискивается сквозь ряды, оценивая как всегда хваткими глазами обстановку.

– Слова мои истинны перед Мастером Судеб и выдержат испытание пламенем! – начал Би Досах. – Я расскажу лишь то, что видел.

– Этого от тебя и ждут, достойный Мастер, – подбадривает его Торетт.

– На вершине холма мы стояли вдвоем с Командующим Кодонаком, когда началась атака эффов. Они двигались очень стремительно, и ничего предпринять было нельзя. Мы видели, что их практически невозможно убить, они чрезвычайно живучи. Пять эффов взобрались на холм и бежали в нашу сторону, и мы вдвоем приготовились встретить их. Мастеру Кодонаку удалось остановить первого эффа, обезглавив его. Остальные четверо окружили его, не обращая внимания на раны, которые я им наносил. Мастер Кодонак вступил в бой с одним из них, и тот повалил его, разорвал его плечо, оторвал руку и собирался убить. Но в это мгновение на холме появился человек.

– Появился? – с сарказмом переспросил Ках.

– Да, он возник в искрящемся тумане, подобно Мастеру Перемещений.

– Он был один? – уточнил Советник Абвэн.

– Да, совершенно один. Он вытянул вперед руку резким движением, вот так, – Би Досак показал, – и эффы, все эффы на поле тут же издали жуткий звук, который сложно описать. Зверь, собирающийся прикончить Мастера Кодонака, отпрыгнул от него. Но Мастер Кодонак был настолько изувечен, что я был уверен – уже поздно что-либо сделать. После таких ран не выживают. Этот неизвестный человек подошел к Командующему и исцелил его. У него срослись все кости и связки, и нет даже шрама, но его одежда была изодрана и вся в крови.

– Странно, – встревает Ках, – кам Мастера Кодонака был совершенно цел, когда он вернулся. Как свидетельствовали Мастера Целители.

– Он снял его, готовясь к бою. – Би Досах оценивающе смотрит на Каха, словно взвешивает его.

– Удивительно, что вы вспоминаете об этом лишь после моего вопроса. – Ках говорит это как бы невзначай.

– Вой длился несколько минут, после этого эффы начали сбегаться к вершине холма, – продолжил Би Досах, – к этому неизвестному человеку, а вовсе не к Мастеру Кодонаку.

– Как выглядел этот человек? – спрашивает Ках.

– Он высок, молод, черноволос, цвет глаз я не разглядел. Волосы до плеч. Одет был в белую кружевную рубаху и укороченные штаны, поверху – темный плащ.

– Заметь, Ках, – сказал Торетт с несвойственным ему ехидством, – точно такое же описание дает и сам Хатин. Продолжай, Мастер Би Досах.

– Молодой человек сказал эффам: «Я ваш хозяин! Вы не убьете больше никого!» Мастер Кодонак спросил его, кто он, но человек не ответил и снова исчез так же, как и появился.

На какое-то время воцарилось молчание.

– Что ж, завидую вам! – звучит в затихшем зале звонкий голос Советника Абвэна. – Вы повстречались с самим Астри Масэнэссом!

Все, включая Каха, удивленно смотрят на Абвэна.

– Я вижу в этом рассказе, – поясняет Советник Абвэн, – как минимум три проявления Дара, совершенно не совместимых для того, чтобы быть основными и вспомогательными Дарами: этот молодой человек появляется и исчезает как Мастер Перемещений – мне ли не знать! Затем он действует как Укротитель, в Аре есть Одаренные с подобным Даром и в наше время, они как раз и работают с эффами. И наконец, он исцеляет. Скажи, Советник Ках, как лучший Целитель, известный Тарии… до сих пор, конечно. Сложно ли исцелить такую рану, какую описывает достойный Би Досах, да и сам Мастер Кодонак?

– Практически невозможно, – заявляет Ках. – От такой раны человек умрет раньше, чем начнет действовать Дар. Возможно, я смог бы, но только действуя вдвоем с Мастером Отсекателем, имеющим такой же сильный Дар, чтобы он уничтожил сгустки крови и обломки раздробленных костей, а я бы потом нарастил их.

– Значит, этот незнакомец еще и величайший Мастер Целитель. – Абвэн разводит руками. – Мне известен только один Мастер Путей – Астри Масэнэсс.

Со стороны правого сектора слышится хохоток, совсем не одинокий – далеко не все поддерживают Кодонака в Большом Совете.

– Рассуждая согласно твоей же логике, Советник Абвэн, – поднимает голову Торетт; Абвэн едва заметно улыбается, глядя ему в глаза, – из обвинений следует, что Кодонак – новый Мастер Путей. Не имея подобных способностей, он бы такое дело не провернул.

– Значит, у него были союзники! – вставляет Ках. – Никто не видел подробностей того, что происходило на холме!

– Союзники?! – Крик Торетта – как удар гонга: он обернулся к Каху так резко, что тот отшатнулся. – Где? Ты хочешь сказать, что Одаренный Укротитель из Ары – чатанский Мудрец взбежал на холм под личиной эффа? Или он прятался в пасти зверя? Мастер Би Досах, ты, случаем, не заметил, не торчала ли у какого эффа длинная борода из пасти?

Кодонак криво улыбнулся.

– Этот разговор ни к чему не приведет, – спокойно заявляет Абвэн. – Есть еще свидетели?

– Нет! – отвечает Торетт, тряхнув всклокоченной головой.

И воцаряется молчание. Людское море застыло в ожидании.

– Мы услышали всех! – объявляет Верховный. – Я даю слово тебе, Мастер Хатин Кодонак. Выскажись в свою защиту, либо признай обвинения.

Кодонак встал, одернул кам.

Мастера Силы Золотого Корпуса, кроме тех пятнадцати, смотрят на него. Большинство из них его не предали, они на его стороне. Если бы он мог отдать свою жизнь взамен тех погибших, он сделал бы это прямо сейчас и без размышлений.

– Слова мои истинны перед Мастером Судеб и выдержат испытание пламенем! – начал он. Голос его не дрожит. Да и внутри он спокоен. Горькое спокойствие. – Все было так, как описал Мастер Би Досах. Он не упустил ни одной подробности. Приказ об ущелье никогда не звучал из моих уст. Я не знаю, зачем мои Мастера Стихий предают меня, но это так. Я также не знаю объяснения тому, что произошло на поле битвы в Межигорье. Не знаю и имени моего спасителя. Но наверняка знаю, что эффами повелевать не умею, это совсем другой Дар, как ты заметил, Советник Абвэн, а я уж точно не Астри Масэнэсс. Вы все знаете меня. Я командовал Золотым Корпусом почти шестьдесят лет. Столько же я был в Большом Совете. Кто-то из вас уважает меня, кто-то боится, кто-то любит, а кто-то ненавидит. Но я хочу знать только одно: верят ли мне те, кого я вел в бой? Если да, то, даже признав меня виновным, вы не лишите меня надежды. Встаньте те, кто мне верит. Золотой Корпус!