Пока Боги воюют. Книга 2 - Лин Петрова

мог это сделать? Да потому что дурак, боялся что откажут, боялся ответственности, размышлял что дальше с нами будет. А может, не нужно было думать? В охапку и держать в объятиях, пока не привыкнет. Ну послали бы, подумаешь какой нежный. Ой, да что тут говорить. Идиот и есть!

Застонал Толик, пытаясь открыть глаза.

— Лежи, братишка.

— Где я? Все болит- простонал он.

— Мы на воле- выдохнул я морозного воздуха.

— И умрем вольными птицами- тихо добавил я.

— Ром, это ты?

— Я.

Наступила полная тишина.

— Обещай мне кое- что- разлепил Толик кровавые губы.

— Запомни адрес. Поселок Рабочий Старосельского района, улица Лесная 5 квартира 7. Если выживешь и попадешь домой, передай Нюре, что любил её больше жизни. Жаль, что ребенка не увижу. Расскажи ей, что умер как герой, а не в подворотне в драке с отморозками- слова давались ему с трудом.

— И пусть помолится за меня. Ну или сам за меня помолись, если выживешь. Я наверно уже не выкарабкаюсь. Ты только меня одного не оставляй, пока я не…. Страшно одному.

В душе стало горько от услышанного.

Господи, помоги еще разок, пожалуйста. Дальше мы сами выкарабкаемся, нам бы только маленького чуда, самого малюсенького.

Я, собрав остатки сил, привстал и завыл, отчаянно, будто посылал в небо свой прощальный привет и, рухнул, потеряв сознание.

* * *

Что же так хреново? Вроде когда помрешь, покой и блаженство должен быть. Врут всё. Голова кружилась, мысли путались, а еще этот звук, от которого боль пульсировала во всем теле. Я с трудом открыл глаза. Лун было уже четыре штуки. О, и Доры две.

Животное увидев, что я открыл глаза, начала скулить и лизать моё лицо.

— Ты услышала- прошептал я.

— Толик, мы спасены — шептал я, не глядя, тормошил его рукой.

Тихий стон был знаком, что он еще жив.

Дора пришла с малышней, которая смотрела на меня, широко открыв глаза.

— Прорвемся- усмехнулся я.

Я сказал Доре лечь на землю, затащил на неё Толика, сам залез на малышку и едва мы поехали, снова отключился.

Пришел в себя, когда животные сделали привал. Дора тяжело дышала и лизала снег. Я сполз на землю и раскинул руки.

Нам бы ночь продержаться, да ночь простоять, и утерся снегом. Кожа не ощущала холода, а вот боль в голове еще пульсировала.

Болит- значит еще живой, это у мертвых ничего не болит. Я повернул голову и увидел, что из под снега пробивается зеленая трава с цветочками. Я сгреб одной рукой травы и цветов, и мы тронулись в путь.

Говорят меня так и привезли- в одной руке старый меч, а в другой цветы, зажатые в кулак, который еле разжали.

В следующий раз я пришел в себя в своей комнате. Обвел глазами раковину, палас на полу и блаженно закрыл глаза. Я выжил и я дома, класс.

Немного спустя, осторожно зашел Сафрон и кинулся ко мне, увидев, что я пришел в себя. Он бухнулся рядом на колени и смотрел на меня, а на глазах наворачивались слезы.

— Я же думал, что не увижу тебя больше. Кириак сказал, что тебя Гариб утащил, так и.. — он смахнул скупую мужскую слезу.

— Нет, мне нельзя помирать, я ведь так и не узнал почему ты дурак-я улыбнулся и прикрыл глаза, пережидая волну боли в голове

— Дурак- судорожно вздохнул старик.

— И я и ты.

— Толик жив?

— Да, но плох очень.

— Слышишь- зашептал он и наклонился ко мне поближе

— Мелитина то, что учудила- но не успел закончить.

Быстро вошла Мила и застыла на месте, увидев, что я пришел в себя. Ну вот и свиделись. Я смотрел на ту, о которой думал, о которой мечтал, собираясь умереть. И я не я буду, если не осуществлю свои мечты.

Она долго смотрела на меня, а потом облегченно облокотилась на стену и закрыла глаза.

— Иди Сафрон, потом поговорим- не отводя взгляда от девушки, сказал я.

— Ага, понял- и быстро вышел Сафрон.

— Мила, иди сюда- тихо позвал я её.

Она медленно приблизилась и присела рядом. Я видел, как она волновалась, как загорелись ее глаза, как она глубоко задышала.

Ведь не просто так, потому что она волнуется обо мне как о раненом?

Не-е-ет. Значит…

Я хотел привстать, но со стоном откинулся обратно. Мила с волнением протянула ко мне руки, а я осторожно взял её за эти руки и потянул на себя, так, что ей пришлось прилечь рядом. Я не удержался, обнял ее и притянул к себе и с наслаждением вдохнул запах ее волос. Мила замерла в моих объятиях.

— Я думал о тебе. Я мечтал еще хоть раз прикоснуться к тебе. И именно тогда я кое-что понял- шептал я, не разжимая объятий.

— Я понял что люблю тебя, что хочу быть рядом с тобой. Выходи за меня замуж?

Мила дернулась, но я держал ее крепко, не давая ей вырваться.

— Я не дотронусь до тебя и пальцем, пока ты сама этого не захочешь. Я буду ждать сколько нужно- один лютень, два. Слышишь, Мила?

И погладил ее по голове. И почувствовал, что она трясется от плача.

Внутри меня разливалась горечь разочарования. Вот и сбывается мой страх быть отвергнутым. Мои мысли о счастье разбились, не успев разгореться радостным лучиком надежды. Удар по моему мужскому самолюбию, но виду не подам, а доведу разговор до логического конца, хотя бы буду знать, как она ко мне относится. Ведь не ненавидит? Вроде не за что.

Мила уже судорожно всхлипывала и все не могла успокоиться.

Ну и ладно, главное, что мы живы, а там жизнь покажет. Я буду рядом с ней, пока ты не привыкнет к моему присутствию. Буду отгонять ухажеров, разгоню всех к чертовой матери, а сам буду рядом.

— Я же грязная- наконец простонала она.

— Мне и самой противно даже думать. А ты… — снова заревела она.

Я удивился, о чем она сейчас говорит?

— Грязная? Отмоем не беда- ляпнул я, не подумав.

— Дурак- стукнула меня по плечу.

— Я же с… После него.. — тихо завыла она..

Я догадался, о чем она говорит- о Теваре. Я прижал ее покрепче.

— Нашла о чем вспоминать. Это было далеко в прошлом, что же теперь и не жить что ли? Тшшшшш- я баюкал ее в объятиях.

Потихоньку она успокоилась и спросила, утерев слезы.

— Мне самой противно до себя дотрагиваться. Как вспомню… — она передернула плечами.

— Послушай- я немного отодвинулся и посмотрел ей в глаза.