Фальшивые зеркала - Сергей Лукьяненко

— А я знаю, про кого это, — неожиданно говорит Пат. — Знаю.

Наши взгляды встречаются, и я киваю. Мне кажется, мальчишкуначинает слегка колотить.

Одно дело — быть заложником в игре, заложником программы.

Другое — понять, что тебя держало за шкирку, прикрываясь отракетомёта, живое существо. Уже почти разумное. Несчастный Император,прикованный к последнему этапу игры. Раз за разом выходящий на бой…непобедимый, могучий и всё равно проигрывающий.

— Да они там все… закрой уши, Пат! — ревёт Падла. — Они тамвсе…

— Тихо, — обрывает его Чингиз. — Они проводят опыты с ИИ.Использовать в качестве экспериментальной модели монстра из сетевой игры —прекрасная мысль. Это оправданно экономически… им ведь ещё и приплатили запрограммирование центрального персонажа, помните, Крейзи жаловался? У«Лабиринта Смерти» прекрасные защитные системы — модель не сможет вырваться, ихакеры к ней не подберутся. Постоянный приток новых игроков, меняющих тактику истратегию.

— Хрен ли стратегия, он меня взглядом сжёг! — возмущаетсяПадла.

— И что? Это изначально агрессивная модель, ты же слышал? Ив этом нет ничего странного, увы. Необходимость защищаться и нападать —движущий фактор эволюции. То, что данная эволюция происходит в виртуальномпространстве, а вместо тела у Императора — пакеты электрических импульсов,ничего не меняет. Всё разумно. Гнусно, но разумно.

Падла тяжело дышит, но молчит.

— Я как-то листал одну книгу, — добавляет Чингиз. — Так вней главный положительный герой учил главную положительную героиню, какдобиваться победы. «Стань злее злых, стань подлее подлых…» И это положительныегерои книги, претендующей на гуманизм. А чего ты хочешь от бизнесменов, Падла?Если писатель, считающий, что учит добру, пропагандирует такой лозунг? И чеготы хочешь от программы-Императора? Его убивают! Каждый день! Его приходятубить, а не выпить чая в саду! Он не мог стать иным, чёрт возьми!

— Да понял я всё, — неохотно отзывается Падла. — Тебяпослушать, так всех на свете оправдать можно…

— Меня этому жизнь научила. — Чингиз пожимает плечами. — Невсех, конечно… но почти всех. Леонид, читай дальше.

«Второй режим проверки, — начинаю я. Пока Чингиз и Падласпорили, Маньяк и Маг уже успели забежать вперёд, и теперь терпеливо ждут, покая перелистну страницу. — Эксперимент проводился на добровольцах, проводящих вглубине не менее двенадцати часов в сутки. Технические характеристики ихкомпьютеров варьируются от средних до максимально мощных по США на моментначала эксперимента. В качестве вспомогательных ресурсов использовалисьсвободные и общедоступные мощности серверов, поддерживающих Диптаун. Как видноиз графиков…»

— А где графики? — недоумённо спросил Пат. Я игнорируювопрос, Чингиз что-то быстро и тихо объясняет. Наверное, значение слова«резюме»…

— Первые проявления послежизни замечены на пятом месяцеэксперимента. Опережение скорости нормальных человеческих реакций, фиксируемоетолько на аппаратном уровне, отставание между выходом человека из дип-гипноза иисчезновением виртуального персонажа. К концу года у всех участниковэксперимента возник эффект «ведения». Находясь в виртуальности, они испытывалисостояние, сходное с состоянием наркотического опьянения, ощущение, что телодействует самостоятельно, беседа ведётся кем-то со стороны. При этомпрактически не возникало ощущение насильственности «ведения», всё, сказанноеили сделанное, воспринималось как собственная нормальная реакция на происходящее.Окончательным доказательством существования послежизни является поведениевиртуального персонажа после принудительного разрыва связи счеловеком-оператором. Вначале наблюдались кратковременные паузы, «замирания»персонажа, неадекватные реакции на окружающий мир, после чего следовал короткийпериод внешне осмысленных и укладывающихся в рамки поведения операторадействий. В ходе повторных экспериментов период «замирания» сокращался, пока неперестал фиксироваться аппаратными методами. Время самостоятельногосуществования виртуальной модели достигало в отдельных случаях несколькихчасов, а в рекордном случае — двадцати шести часов тринадцати минут, чтопревышает доступный человеку естественный период пребывания в глубине. Внешнемодели выглядели вполне естественно, поддерживали общения на бытовые испециальные темы. Отмечены субъективно удачные шутки, проявления эмоций,депрессивные реакции. В трёх случаях зафиксированы творческие действия,аналогов которым не обнаружено. Однократно виртуальная модель проявила ярковыраженные интуитивные способности.

— Блин, — говорит Падла. — Блин и блин. Они создали ИИ!

— Да не в этом дело. — Чингиз садится рядом со мной. —Леонид, ты понял?

— Копия, — соглашаюсь я. — Копирование личности. Переноссебя в виртуальный мир. Без переписывания памяти, которое всё равно никто неумеет делать. Ты просто оставляешь слепок своей личности в глубине… и слепокоживает. Подтягивает доступные ресурсы. Имитирует человеческое поведение…

— Но это имитация. — Падла косится на Пата. — Послушай,дитё, ты бы согласился поселить в глубине своего двойника?

Парнишка размышляет недолго:

— Ну это же эф пять, а не эф шесть… верно? Пускай. Здороводаже. Я вышел, а он там оттягивается по полной! Потом мне всё рассказывает.

Он хихикает, явно размышляя, что натворил бы в глубине безвсякого контроля.

— Третий режим проверки проводился с использованиемтехнических возможностей «Глубинного контейнера». К сожалению, чистотаэкспериментов несколько нарушалась двадцатичасовым барьером пребывания ввиртуальности, перейти который пока не удалось. Тем не менее, результатывыглядят наиболее успешными. На данный момент подопытные находятся в Диптаунеоколо трёх месяцев. Эффект послежизни стал проявляться к концу первой неделипребывания в глубине. К середине второго месяца виртуальный персонаж полностьюпереходит на круглосуточную активную деятельность. Ощутимых изменений вреакциях и поведении во время сна человека-оператора, равно как во время еговыходов из дип-гипноза, не замечено. Независимыми экспертами персонажвоспринимается адекватно, участвует в общественной жизни своего круга,проявляет свойственные оператору интеллектуальные, эмоциональные и сексуальныереакции. Значительные изменения отмечаются лишь в поведении людей-операторов.Резко снижается интерес к реальному миру. Отмечается эмоциональная холодность инекоторая принуждённость в общении с людьми вне Диптауна, в том числе и с ранеезначимыми индивидуумами. Вне «Глубинного контейнера» или без обычногокомпьютера оператор нервничает, легко возбудим, повышается склонность калкоголизации и употреблению наркотиков. Сексуальные реакции снижаются доминимума. Способности к анализу ситуации и интеллектуальная деятельность,однако, не страдают. Операторы проявляют максимум изобретательности, чтобыдобиться дальнейшего продолжения эксперимента. В поведении выявленазначительная корреляция с процессами, возникающими при наркозависимости.Интерполяция данных позволяет предположить, что у операторов, задействованныхво втором режиме проверки, подобные эффекты появятся к концу второго годаэксперимента.