Уроборос. Часть первая: Змеиный культ - Михаил Таран

— Это здесь! — быстро сообщил Карл.

— Ничего себе «склеп»! — выдохнул изумлённый Карлос.

— Хватит мямлить! Идём внутрь! — хриплым басом произнёс Фердинанд, вцепившись в массивную дверную ручку.

С явным усилием и протяжным скрипом петель, лейтенант открыл тяжёлую дверь. В нос ударил запах свежей еды, благовоний и какой-то подземной сырости.

Путники поспешили войти внутрь и прикрыть за собой золотые врата. Откуда-то издалека доносилось попискивание вездесущих грызунов. Где-то монотонно капала вода, разбиваясь о каменный пол мрачного «склепа». Могильный холод заставил поёжиться всех, даже крепкого Фердинанда. Факелов в «склепе» не было, оттого непроглядный мрак дезориентировал и сковывал, вызывая неприятное, постепенно нарастающее чувство страха.

Но спустя пару минут глаза привыкли к кромешной темноте и стали проявляться очертания окружающих объектов. Очертания, которые становились всё отчетливее. Сотворённый Караэлем светлячок, пролил свой тусклый свет на жутковатый, мрачный зал. Оглядевшись, гвардейцы наконец-то осознали, где именно они находятся.

— Алтарь! Ты привёл нас к жертвенному алтарю! — разъяренный Фердинанд схватил растерянного Карла за грудки и принялся трясти. — Это святыня! Ты, жалкий богохульник! Сюда дозволено входить лишь жрецам!

— Глупый святоша! Я же сказал, куда мы идём и это тебя не смутило! — бродяга безуспешно пытался вырваться из крепкой хватки лейтенанта.

— Ты сказал, что мы идём в какой-то «склеп», паршивый ты пёс! — прорычал возмущённый Карлос.

— Это и есть «склеп»! Так мы называем это место! А на что еще, по-твоему, эта пещера похожа? — огрызался бродяга.

— Похожа на нашу святыню! — голос Фердинанда становился всё злее.

— Довольно! Отпусти его! — громыхнул реверберирующий голос Караэля. — Это вовсе не святыня. Это надругательство над добрым именем Архистратига! Жалкие языческие обряды, не имеющие ни малейшей связи с Лордом Михаилом! Если вы хотите поубивать друг друга, цепляясь за ту ересь, которой пичкают вас жрецы, то это значит, что я ошибся в выборе союзников, — голос ангела полнился возмущением, его мерцающие во тьме глаза строго смотрели на лейтенанта.

— Выборе союзников? Что ты несёшь? Как будто, у тебя был выбор, — огрызнулся десятник, снимая с головы капюшон.

— Как и у вас! — парировал ангел.

Фердинанд отпустил бродягу и отошёл в сторону. Карлос и Ганс переглянулись.

— Ну, раз мы поняли, что это уже не святыня, может быть тогда пойдём и пожрём по нормальному? — уточнил Ганс, кивая головой в сторону алтаря.

— Неплохая идея. Силы нам понадобятся! — добродушно улыбнулся Караэль.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! — прошипел Фердинанд, скидывая с плеча «отпеватель».

Огромный каменный алтарь с внушительных размеров золотой статуей Архистратига, полнился всевозможными подношениями. На бархатных скатертях в золотых блюдах лежали всевозможные яства. Кувшины полнились вином и пивом. Множество корзинок с полевыми цветами и яблоками. Свежий хрустящий хлеб. Тушёная телятина. Горшочки с варёным картофелем. Вазы с тлеющими благовониями.

— Невероятно! Вот это я понимаю, праздничный стол! — обрадовался гнусавый Ганс, хватая огромный кусок телятины.

— Какой сегодня день? — тихим голосом уточнил Карл, доставая из котелка картофель.

— Четверг. Сегодня четверг, — ответил Фердинанд, наливая вино в золотой, украшенный самоцветами кубок.

— Значит всё свежее. Недавно принесли, — громко чавкая, произнёс бродяга.

— Невероятно, это просто немыслимо! — нагребая в тарелку всего понемногу, бормотал Карлос.

— Нужно перекусить, неизвестно когда в следующий раз представится такая возможность, — произнёс Караэль, с хрустом кусая яблоко.

— Да, согласен! Может последний раз пожрать довелось! — ответил ангелу Ганс, набивая телятиной рот.

— Да здесь можно и жить остаться! — предложил десятник, отламывая приличный ломоть хлеба.

— До следующего четверга, пока не явятся жрецы, — предостерёг Фердинанд, осушив свой кубок.

— Или пока не явится призрак этого «склепа», — смачно чавкая своим беззубым ртом, добавил Карл.

— Какой ещё призрак? — не понял лейтенант, уминая кусок телятины.

— Карл однажды встретил здесь странное существо, которое его сильно напугало. Он думает, что это был призрак склепа, — пояснил ангел, угощаясь картошкой.

— Ах-ха-ха-ха! — хором рассмеялись гвардейцы.

— Оборванец боится собственной тени. Видимо причудилось что-то в темноте! — широко улыбаясь, предположил Фердинанд.

— Причудилось? Ну — ну… — возмущённо фыркнул бродяга.

Досыта наевшись, усталые путники уселись на полу возле алтаря и отдыхали, неподвижно вглядываясь в шершавые стены. Они молчали, так как каждый из них размышлял о своём.

Жуткий, могильный холод не давал уснуть и то и дело передёргивал их тела частыми волнами дрожи.

— Может нам костёр разжечь? — предложил Ганс, потирая закоченелые руки.

— Ты совсем дурак? Хочешь нас выдать? — строго спросил его Фердинанд.

— Посидим до полуночи и пойдём, — предложил Карл.

— Если насмерть не замёрзнем тут к этому времени, — проворчал Карлос.

Время тянулось слишком медленно. Было настолько холодно, что единственной мыслью, которая посещала головы продрогших путников, была мысль о том, как бы согреться и окончательно не окоченеть в этой богом забытой пещере. Да, ни о чём другом они думать больше не могли. Угрюмый десятник возился со своей винтовкой, грея посиневшие руки о плазменный реактор оружия. Его лысая татуированная голова была сплошь покрыта свежими ссадинами и синяками, чередующимися со старыми боевыми шрамами. Со стороны Карлос напоминал злобного питбуля, завсегдатая собачьих боёв. Да, десятник действительно всегда был похож на бойцового пса, ждущего команды к действию. Караэль это понял только сейчас, наблюдая за его суровым, вечно напряжённым лицом. Лицом, полнящимся нетерпимости ко всем и вся.

Ганс в это время мелодично сопел и посвистывал своим кривым носом. Чтобы согреть свои ладони, он спрятал их подмышки и словно сам себя обнимая сидел, неподвижно уставившись вдаль.

Фердинанд и Карл дремали, закрыв глаза. Пожалуй, они единственные, кому это удавалось. Абстрагироваться от невероятного холода и таящихся вокруг опасностей, позволив себе закрыть глаза и погрузиться в безмятежную дремоту.

Караэль же коротал своё время, разглядывая кружащего под потолком доминус-светлячка. Сотворённый им светлячок без устали носился над головой своего хозяина, скудным светом рассеивая непроглядный мрак «склепа».

Прошло несколько долгих, невероятно долгих часов. От жуткого холода пальцы на руках и ногах онемели и с трудом шевелились. Мерзкий вязкий мрак склепа обволакивал, словно собираясь поглотить пришедших в его владения путников. С каждой минутой всё навязчивее возникала мысль о том, что этот мрак наблюдает за ними, словно хищник, который терпеливо выжидает, когда его жертва заснёт крепким сном. Но никто из продрогших путников спать не собирался. Даже Фердинанд уже бодрствовал, пританцовывая возле алтаря.